Анатомия болезни

Врач может признавать, что психика человека способна помочь преодолеть болезнь, особенно в свете лабораторных и клинических исследований о влиянии эмоционального состояния на биохимические процессы. Но он не будет уповать только на психику, отбросив другие методы лечения, хорошо известные ему и достаточно эффективные (пусть и не на все сто процентов).

Безусловно, наука пока еще не дала ответов на все вопросы, связанные со здоровьем и лечением. Но это не значит, что врач должен отказаться от научного подхода к лечению своих пациентов. Наука — это постоянный поиск; накопление и оценка доказательств; проведение экспериментов, предсказывающих, что произойдет при определенных обстоятельствах; признание собственных ошибок и заблуждений.

Конечно, врач обязательно учитывает роль питания. Ведь рациональное питание — то же, что хорошее лекарство. Диета так же, как и лекарственное лечение, может привести к функциональным изменениям. То есть эффективность препарата зависит и. от того, Какие продукты потребляет пациент. Поэтому врач предписывает определенную диету.

Но рациональное питание — не единственное, что требуется для лечения любого заболевания. Врач поступит безответственно, если не использует все имеющиеся в его арсенале средства в случаях, когда необходимо неотложное вмешательство. Здоровая пища может сыграть свою роль в укреплении сердца, но в экстренной ситуации неразумно отказываться от активного медикаментозного лечения.

Каждый врач признает необходимость приема витаминов, если пациент находится в тяжелом стрессовом состоянии или на его организм неблагоприятно влияют факторы экологически грязной окружающей среды. Утверждение, что рацион среднего американца обеспечивает необходимый уровень содержания всех витаминов в организме, необоснованно. Иногда образ жизни, который ведет человек, вызывает хроническое нарушение баланса витаминов. К дефициту витаминов может также привести потребление преимущественно рафинированных продуктов.

Но врач не станет рассматривать болезнь лишь как проявление витаминной недостаточности и не одобрит тех пациентов, которые тратят много денег на искусственные витамины, не слишком заботясь о том, насколько они необходимы и какой вред может нанести организму передозировка.

А вот что действительно необходимо — впрочем, как и во всех других случаях, — так это чувство меры и сбалансированность: с одной стороны, витамины являются важным дополнением к остальным используемым средствам, с другой — это не единственный «ключ» к здоровью. Такой подход к лечению возможен, если врач и пациент являются единомышленниками.

При системном подходе к здоровью и лечению духовные факторы не менее важны, чем физические. Системность, целостность означают процесс исцеления не только людей, но и отношений между ними. Пациентам не следует рассматривать представителей медицины как своих врагов. Самое полезное — объединить усилия врача и больного в борьбе с недугом, используя способность человеческого организма мобилизовывать все внутренние резервы для поддержания здоровья и преодоления болезни.

Главное — познать не болезнь, а организм, который она поразила.

У системного, целостного подхода к здоровью и лечению большие перспективы. Знания и профессионализм врача будут сочетаться со стремлением пациента преодолеть болезнь, используя все возможности своего организма, а это главное условие выздоровления.

Глава 6. Что я узнал от трех тысяч врачей

После того как в «Нью Ингланд Джорнал оф Медисин» была напечатана первая глава книги «Анатомия болезни», я получил свыше трех тысяч писем от врачей из двенадцати стран. Более всего меня поразила и обнадежила возрастающая доброжелательность медиков по отношению к новым, в том числе нетрадиционным, подходам к лечению серьезных заболеваний. То, что помогло моему выздоровлению — огромное желание жить и быть здоровым, смех и большие дозы внутривенных вливаний аскорбиновой кислоты, получило поддержку. Врачи, вместо того чтобы возмутиться вмешательством дилетанта в вопросы диагностики и лечения, наоборот, одобряли идею сотрудничества с пациентом в поисках оптимальных путей лечения.

Судя по письмам, их авторы соглашались, что одна из главных задач врача — помочь пациенту мобилизовать все психические и физические резервы организма на борьбу с болезнью. Опасность злоупотребления медикаментами возрастает, и врач должен приобщить людей, которые приходят к нему со своими недугами, к здоровому образу жизни, с тем чтоб, они не зависели от лекарств.

Ко мне обращались не только врачи. Однажды позвонил адвокат из Нью-Йорка и рассказал, что его четырехлетняя дочь заболела вирусным энцефалитом и находится в больнице в состоянии комы. Антибиотики ей не помогали. Отцу, естественно, трудно было примириться с тем, что ничего нельзя сделать для спасения дочери. Прочитав о том, что я выздоровел, принимая большие дозы аскорбиновой кислоты, адвокат захотел узнать, не поможет ли ей такое же лечение.

Я счел, что с моей стороны будет в высшей степени безответственно давать какие бы то ни было советы. К тому же я не уверен, что аскорбиновая кислота сыграла большую роль, чем воля к жизни или положительные эмоции. Поэтому я просил его убедить лечащего врача использовать витамин С. Адвокат опасался, что педиатр с недоверием отнесется к такому примитивному средству, и я сообщил ему о работах Ирвина Стоуна, биохимика из Сан-Хосе, применяющего аскорбиновую кислоту при лечении серьезных заболеваний. Я обещал ему прислать копии статей из медицинских журналов, авторы которых (Стоун и другие врачи) изучали влияние аскорбиновой кислоты на процессы, протекающие в организме. Особенно сильное впечатление произвели на меня данные о том, что аскорбиновая кислота активизировала работу механизма самоисцеления. Я предложил адвокату показать эти материалы врачу, если тот еще не знаком с ними.

На следующий день я отправился на конференцию в Латвию, через 14 лет после моего последнего визита в Советский Союз, описанного в первой главе. Там я консультировался в различных медицинских центрах и узнал, что внутривенные вливания аскорбиновой кислоты с успехом использовались в ряде случаев заболевания вирусным энцефалитом.

Вернувшись в Нью-Йорк, я позвонил адвокату и справился о самочувствии его дочери. Он рассказал о своей беседе с Ирвином Стоуном, сообщившим ему о результатах недавних экспериментов: большие дозы аскорбиновой кислоты способствовали выздоровлению при вирусном энцефалите.

Вооруженный этой информацией, захватив с собой копии статей, которые я ему послал, адвокат пришел посоветоваться с врачом, лечащим его дочь, но тот наотрез отказался разговаривать. На просьбу познакомиться с публикациями в медицинских журналах врач ответил: нечего, мол, профану учить его.

Тогда адвокат решил действовать сам. Он спросил врача, можно ли, когда дочь придет в сознание, дать ей мороженого. Врач разрешил, и тогда адвокат купил 400 граммов аскорбата натрия, который лучше растворяется и не такой кислый, как чистая аскорбиновая кислота. Он подмешал около 10 граммов порошка в мороженое и в термосе отнес его в больницу, где проводил большую часть времени. Когда девочка очнулась, она с радостью согласилась попробовать мороженое и с удовольствием съела почти все.

На следующий день адвокат опять угостил свою дочь мороженым, и на этот раз всыпал туда еще большую дозу аскорбата натрия. Он продолжал подсыпать в мороженое порошок, и с каждым днем девочка все дольше могла обходиться без кислородной палатки. Дело шло на поправку, и уже через две недели, получая в день вместе с мороженым в среднем 25 граммов аскорбата натрия, девочка совсем не нуждалась в кислородной палатке.

Когда адвокат говорил мне, что девочка совершенно выздоровела и скоро вернется домой, голос его звенел от радости. Я поинтересовался, сказал ли он врачу о больших дозах аскорбиновой кислоты. «Конечно, нет, — ответил он, — зачем же наживать себе неприятности?»