Страница 21 из 30
Все эти мероприятия, а также организованное в сёлах социалистическое соревнование проявились в успешном проведении весеннего сева 1942 года. Посевные площади в районах, не подвергавшихся оккупации, выросли с 63 млн. гектаров в 1940 г. до 67 млн. гектаров в 1942 году. Посевы зерновых увеличились на 2,2 млн. гектаров. Это была большая победа, равная выигрышу крупного сражения на фронте.
Таким образом, советский народ, несмотря на неимоверные трудности, успешно справился с задачей перевода всей экономики страны на военные рельсы.
Как свидетельствовал немецкий генерал Бутлар, Гитлер, начиная войну против СССР, «надеялся, что, захватив богатые сельскохозяйственные районы Левобережной Украины и отрезав русских от нефтяных месторождений Кавказа, немцам удастся на долгое время парализовать экономику России…». История зло посмеялась над этими надеждами. Впоследствии другой немецкий генерал, Типпельскирх, писал: «Вновь созданная по ту сторону Урала или перебазированная туда военная промышленность работала теперь на полную мощность и позволяла обеспечить армию достаточным количеством артиллерии, танков, боеприпасов».
Именно так и было в действительности. Труженики советского тыла закладывали прочный фундамент грядущей победы над фашистскими захватчиками.
Ведение войны потребовало сразу же с её начала крупных финансовых расходов на обеспечение действующей армии, оплату эвакуации на Восток предприятий, монтаж их на новом месте, строительство зданий цехов и жилых массивов для рабочих, инженерно-технического персонала, научных учреждений, деятелей культуры и искусства. Необходимо было перевезти в восточные районы, разместить и, прежде всего, накормить миллионы людей – пожилых, женщин, детей – и сделать это за счёт государства, так как они практически поголовно не имели средств ни на приобретение одежды, ни для пропитания. И заработать эти средства они могли уже только на новом месте обитания. И то далеко не все.
Всё это привело к необходимости пересмотреть государственный бюджет, спланированный на 1941 год. Ассигнования на военные и военно-промышленные нужды во второй половине 1941 года по сравнению с первым полугодием были увеличены на 20,6 млрд. руб. (в денежном исчислении 1941-1945 гг.).
Эта, безусловно вынужденная, необходимость не была скрыта от людей. Всеми доступными способами она разъяснялась рабочим, колхозникам, служащим. Те, кто помнит то время, подтвердят, что всесоюзным стало отчисление в фонд обороны Родины однодневного заработка от ежемесячной заработной платы. И этот прорыв не был навязанным «сверху», он был рождён непосредственно в трудовых коллективах.
Таким образом, ради победы над врагом советские люди отказывали себе во многом, ибо главным для них стало, и до конца войны было неотъемлемым, требование души: «Всё для фронта, всё для Победы!». Подобных аналогов история не знала!
Несмотря на эти вызванные войной огромные трудности, ЦК ВКП(б), ГКО и СНК СССР потребовали от всех партийных и советских органов управления – не ослаблять заботы о народе, делать всё возможное для того, чтобы постоянно удовлетворять основные его нужды. 5 января 1942 г. в газете «Правда» эти требования были изложены следующим образом: «…Было бы глупо думать, что военная обстановка оправдывает отказ от обслуживания бытовых нужд населения, что это дело можно отложить до другой поры. Так могут думать бюрократы или бездельники, а не большевики. Наоборот, военные условия и неизбежные с этим ограничения как раз требуют, чтобы все организации, занятые бытовым обслуживанием населения, работали с исключительной четкостью, добросовестностью и аккуратностью». Вот как рассматривалась эта важнейшая задача партийных и государственных органов. А в ту эпоху – и ещё живы те, кто могут это подтвердить, – напечатанное в «Правде» было как закон. И люди страны знали, что если об этом написано, то так и будет. И оно так и было. Всегда и повсеместно.
С июля 1941 г. для всего городского населения была введена карточная система на хлеб и другие продовольственные товары. На государственном снабжении хлебом в 1942 году находилось около 62 млн. человек тех, кто не работал непосредственно на производстве, обеспечивающем нужды фронта, действующей армии. Основная масса этих рабочих и служащих получала лишь по 400-500 граммов хлеба в день, а иждивенцы и того меньше – по 300-400 граммов. Совсем мало выдавалось мяса и жиров.
А для рабочих, инженерно-технического персонала, кто был занят в горячих цехах, на вредном химическом производстве, изготавливая боеприпасы, работал в шурфах рудников и шахт, дневная норма хлеба составляла 1000-1200 граммов, было организовано одноразовое горячее питание в смену. Тоже, конечно, не густо, но, как бы там ни было, в условиях больших трудностей с продовольствием карточная система позволяла рационально обеспечивать питанием всё население.
Весь народ, и в первую очередь труженики тыла, мужественно и безропотно переносил тяжёлые невзгоды военного времени. Они понимали неизбежность и необходимость этих невзгод, которые переносили все без исключения, от рядового трудящегося до руководителей государства всех рангов. Но при этом забота государства об их нуждах, именно посильная, ощущалась ими ежедневно.
При этом следует отметить такой факт: после каждого налёта вражеской авиации улицы города немедленно очищались от россыпи обломков повреждённых бомбами зданий и сооружений, от многочисленных упавших осколков зенитных снарядов. Это постоянно отмечалось во многих зарубежных источниках информации по свидетельствам аккредитованных в СССР и периодически посещавших Москву иностранцев, пытавшихся по виду столицы определить: готовится ли руководство страны к оставлению города врагу или по-прежнему стремится сделать её неприступной крепостью.
Прифронтовая Москва с противотанковыми ежами на улицах была неизменно безукоризненно прибранной, опрятной; по выражению писателя Юрия Нагибина, даже какой-то «печально-нарядной». Уже не говоря о том, что она сияла чистотой и ухоженностью в предвоенные 30-е годы. Ни на день единый не прекращалось строительство новых предприятий, развитие городского хозяйства. 27 мая 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление о строительстве третьей очереди московского метро, в ноябре того же года - о строительстве четвёртой (кольцевой) линии. И постановления эти выполнялись, строительство шло.
В конце ноября 1941 г. Комитет по делам физкультуры и спорта утвердил для Москвы зимний спортивный календарь, а 30 ноября в Москве официально открылся зимний спортивный сезон. На лёд Пионерских прудов с показательными выступлениями вышли хоккеисты и мастера скоростного бега на коньках. Массовые бесплатные катки работали бесперебойно и содержались за государственный счёт в должном порядке везде, где была какая-то или водная поверхность, или просто ровная площадка, пригодная для заливки водой.
И об этом знала вся страна по сообщениям из газет и радиотрансляции. Никто не стонал о том, что лучше было бы деньги на эти затраты «проесть». Наоборот: раз строительство продолжается, значит, страна стоит прочно на ногах, и враг будет разбит. Это был хорошо продуманный и блестяще выполненный акт положительного морального воздействия на тружеников тыла и бойцов армии.
В мае 1941 г., за три недели до начала войны, была принята в эксплуатацию мощнейшая многоуровневая проводная радиосеть оповещения жителей Москвы о воздушных налётах. Ничего подобного не имела ни одна столица мира. По команде из штаба МПВО система включала для передачи сигнала воздушной тревоги уличные громкоговорители и свыше 600 тысяч домовых радиоточек. Одновременно начинали завывать более 300 специальных электросирен, их вой подхватывали заводские и паровозные гудки. Моментально останавливался транспорт, люди исчезали в бомбоубежищах, занимали свои посты бойцы местной противовоздушной обороны. В результате, жертв от 140 вражеских налётов на Москву было во много раз меньше того, на что рассчитывали фашистские стервятники. И это опять невольно наталкивает на сравнительные оценки.