Страница 39 из 45
Вышли к Мертвому Донцу. Пересели на приготовленные заранее лодки и медленно двинулись к берегу.
На берегу не было видно ни единого огонька.
Ветер, здесь был тише, чем на лимане. Вода, казалось, застыла. Чуть слышно шуршал дождь. Лодки уткнулись в мель. Один за другим моряки и партизаны сошли в воду и зарослями камыша побрели вдоль берега. В этом месте от Мертвого Донца до самого Синявского тянулось минное поле, его надо было пройти, чтобы ударить по станции с той стороны, откуда враг меньше всего ждал нападения.
Первыми пошли трое разведчиков. Слышно было, как зачавкали по размокшей земле сапоги. След в след за ними должен был двинуться весь отряд.
Партизаны ждали. В эти напряженные минуты каждый понимал, что трое там, впереди, совершают подвиг. Ошибись хоть один из них на метр, сделай неверный шаг — и раздастся взрыв.
Медленно текли минуты. Наконец из темноты раздался негромкий свист.
Трое прошли через минное поле.
— Вперед! — скомандовал Рыбальченко.
Когда миновали поле, отряд залег. По цепи пролетело: «Александра Рымаря и Ивана Ющенко к командиру».
Рыбальченко дал команду:
— Снимите часового у полотна. Бесшумно.
Александр Рымарь и Иван Ющенко поползли к линии железной дороги.
Александр, вжимаясь в липкую грязь, замер у полотна. Мгновение они выжидали. Прямо перед ними проходила траншея.
Александр шепнул:
— Будь здесь. В случае чего — прикроешь.
Иван согласно тронул за плечо. Рымарь бесшумно скользнул вниз по глинистому откосу. Траншея сразу же круто повернула влево. Александр шагнул за уступ и лицом к лицу столкнулся с часовым.
В голове мелькнуло: приказ — снять бесшумно.
Александр выбросил руку вперед и схватил гитлеровца за горло. Два тела, сцепившись, покатились по траншее. Рымарь успел выхватить из-за голенища рыбацкий нож. Бой разгорелся, словно подожженный в степи стог сена. Как вспыхнувшие первые соломинки, темноту ночи прошили автоматные очереди, метнулись языки пламени, и вот уже мощный огонь выбросился над крышей станционного здания. Пламя загудело, свиваясь в огненный штопор.
Захлебывались автоматы. Ахнули разрывы гранат. В ночи запылали цистерны с горючим, где-то на железнодорожных путях начали рваться вагоны с боеприпасами.
Удар партизан был так стремителен, что гитлеровцы и полицаи растерялись.
Но вот в небо взметнулись две зеленые ракеты.
Отряд скрылся в плавнях, не потеряв ни одного человека.
На другой день разведчики установили: гитлеровцам нанесен ощутимый урон — уничтожено несколько танков, стоявших, на железнодорожных платформах, сгорело больше полутора десятка машин. Фашистский гарнизон потерял около ста солдат и офицеров.
За успешное проведение операции командование советских войск объявило партизанам благодарность.
Через три дня после боя в Синявском в отряд пришла Антонина Аникеева. Ее провели к командиру. Рыбальченко хорошо знал Антонину раньше. Черноглазая хохотунья, она была заводилой на комсомольских вечерах. Сейчас глаза у Антонины ввалились, губы спеклись.
— Николай Прокофьевич, — сказала она, — еле пришла к вам. Везде засады. Полицаев нагнали. Скоро ждите «гостей». Из Таганрога в Синявское направлена рота карателей.
Ночью отряд был поднят неожиданной командой. Рыбальченко отдал приказ — погрузить оружие, боеприпасы, раненых, продовольствие и уходить к устью Дона.
Это был тяжелый рейд. Шли ночами. Лодки черпали бортами воду. Но расстаться хотя бы с частью драгоценного груза — оружия и припасов — было невозможно. Каждый понимал — впереди бои. Партизаны шли по пояс в ледяной воде. Ноги вязли в иле, соль разъедала тело. И все-таки отряд, не останавливаясь ни на час, шел и шел дальше и дальше, углубляясь в потаенную чащобу плавней. И только с рассветом, когда солнце съедало туман над зарослями, отряд останавливался и, тщательно маскируя лодки стеблями камыша, замирал.
В районе Синявского гитлеровцы бросили в плавни две группы карателей. Кося камыш автоматными очередями, они прочесывали квадрат за квадратом. Не обнаружив партизан, фашисты, видимо, пришли к выводу, что отряд переправился через море.
Между тем «Отважный I» получил новое задание — совместно с куниковцами взорвать мост на железнодорожном пути, соединяющем Ростов и Таганрог.
Это была важная магистраль, и гитлеровцы ее усиленно охраняли. Вдоль полотна они выжгли степь, чтобы к насыпи нельзя было подойти незаметно. Каждые два часа по линии проходила дрезина. На мостах и у стрелок вышагивали часовые. Но все же партизаны провели и эту операцию.
Катера прошли через плавни и высадили диверсионную группу. Подрывниками руководил комиссар отряда «Отважный I» Александр Пахомович Даниловский.
К мосту прошли низиной. Разведчики сняли часовых. Комиссар сам принялся укладывать ящики со взрывчаткой. Долго прилаживал бикфордов шнур. Руки стыли на ветру. Даниловский повернулся к партизанам, крикнул:
— Отходите к катерам!
Вспыхнула спичка, шнур заискрился, зашипел. Даниловский спрыгнул с откоса и побежал к зарослям. Он был у берега, когда за спиной тяжело рвануло землю. Мост встал дыбом.
Так было выполнено еще одно ответственное задание.
Гитлеровское командование вновь бросило на побережье Азовья группу карателей.
Антонина Аникеева. Партизанка-разведчица. Изъята. Сведений не дала…
И уже в который раз методически, квадрат за квадратом, полицаи и рота СС прочесывали плавни. В эти дни погибла отважная разведчица комсомолка Антонина Аникеева. Она спешила передать в отряд разведывательные сведения. Но за околицей Покровки невысокий солдат в перепачканной степной глиной шинелишке вскинул винтовку, крикнул:
— Хальт!
Антонина, не задерживаясь, ответила:
— Что пристаешь, дядька? Мне здесь рядом, рыбу иду менять.
— Хальт! — уже злее крикнул солдат и передернул затвор.
Антонина остановилась. Солдат подошел вплотную, жесткими пальцами взял Антонину за подбородок. Забормотал;
— Хороший русский девушка… Куда спешишь?
Неожиданно солдат схватил девушку за отворот куртки. Антонина рванулась. Из-под куртки выскользнул и упал на дорогу блестящий «вальтер». Она не успела его поднять. Солдат отпрянул назад, вскинул винтовку.
Несколько дней Антонину допрашивали. Кричали в окровавленное, разбитое лицо:
— Ты партизанка? С кем ты связана? Назови имена! Явки!
Затем Антонину переправили в Таганрог, где ее допрашивал начальник полиции, о котором ходили слухи, что он и камни заставляет говорить. Но у Антонины Аникеевой он не вырвал ни слова…
Тогда же погиб и Иван Ющенко — отважный парень, ходивший на самые дерзкие задания. Он возглавлял группу подрывников.
Группа получила задание заминировать шоссе. Высадившись на берег, партизаны прошли к шоссе и залегли. По шоссе двигалась колонна гитлеровцев. Партизаны слышали голоса, рев моторов. Иван решил выждать.
Но час шел за часом, а гитлеровцев на дороге не убывало. На востоке заиграли предутренние зарницы, потянуло туманом. Где-то на стерне запел перепел. Ему откликнулся другой. Близился рассвет, надо было уходить. Но подрывники ждали.
Наконец протарахтела последняя машина, и все стихло. Партизаны выждали еще. Звезды поблекли над степью, туман пополз клочьями. Поднявшись, по росистой траве Иван и еще двое партизан пошли к шоссе.
Ножом Иван вырыл лунку в колее и уложил противотанковую мину. Вторую мину заложили чуть дальше, так же тщательно зарыв и колею. Все это заняло не больше двух минут. Иван хотел уже прыгнуть через кювет, но в это время на дороге показалась машина.