Страница 41 из 46
Он долго не может взять лоскут одеревенелыми пальцами. Наконец подносит его к глазам. Синий лоскут…
Память подсказывает: Марта была в синей куртке.
Марта!.. Карцов так ясно видит ее. Маленькая, еще не окрепшая после болезни, бредет она по туннелю, сгибаясь под тяжестью серого ящика. Сбросив его в расщелину, она возвращается, чтобы поднять новый.
Ее шатает от слабости.
Ей совсем плохо. Она каждый шаг берет с боя.
Стеллажи пустеют. Ящик за ящиком исчезает в бездне. Наконец остался последний. Дотащив, Марта роняет его на скалу, падает на колени, сантиметр за сантиметром толкает тяжелый ящик к провалу.
Края расщелины пологи. Здесь очень легко потерять равновесие. Но Марта не думает об опасности. Навалившись на ящик, она двигает его, двигает… Несколько брикетов выпало.
Скорее, каждую секунду ее могут настичь!..
Последний рывок, и ящик летит в провал.
А за ним, обессилев, сползает туда и сама Марта — цепляясь за камни и не находя в них опоры…
Карцов заставляет себя встать. Медленно идет через мостки.
А гул в спальне пловцов слышнее. Он похож на шум штормового моря. Гул нарастает. Теперь слышны и удары.
И вдруг оглушительный рев сотрясает туннель: будто звук протаранил преграду, вырвался на свободу.
Наконец-то очнулся Карцов!
Но уже слышен топот десятков ног — те, что бегут, вот-вот вырвутся из-за поворота.
Метнувшись в сторону, Карцов прячется за скалу.
Он стоит, прижавшись к камню, и его обдают волны воздуха, взбудораженного бегущими. Толпа проносится мимо и скрывается в закруглении туннеля. А затем оттуда доносятся выстрелы, вопли.
Дорога к лагуне еще свободна. Скользя вдоль стены, Карцов спешит к выходу.
С новой силой гремит подземелье: толпа возвращается.
Все решают секунды. И он, уже не прячась, бежит по туннелю. Теперь недалеко. Он успеет. Только бы Пелла оказался на месте.
Выбежав на площадку, Карцов отыскивает глазами товарища.
— Я здесь!
Пелла у стеллажей. Орудуя ключом, он ввинчивает взрыватель в торпеду.
— В воду! — кричит Карцов.
Быстро надеты респираторы, пристегнуты грузы. Подрывные заряды, компасы, ножи — все в порядке. И они погружаются.
А на площадку уже вырвались пловцы — мчатся к кромке скалы, падают в воду. Но без дыхательных аппаратов они беспомощны. Нырнув, они задирают головы и, окруженные роем светящихся пузырьков, устремляются к поверхности.
Вода удивительно красива. Она вобрала в себя все оттенки синего — от кобальта до ультрамарина, полна света, жизни, искрится: стаи рыбьей молоди вертятся в ней и играют, и в каждой отражается солнечный луч.
Но все это у поверхности штилевого моря. Ближе ко дну, до которого здесь метров двадцать пять, преобладают холодные тона. В сером сумраке проплывают крупные рыбы. Они держат путь к торчащей из ила невысокой гряде, после которой дно круто уходит вниз. Рыбы переваливают через камни и растворяются в густой клубящейся мгле. А из угрюмой бездны тянутся встречные странницы. Миновав гряду, они взмывают по вертикали, будто истосковавшись по свету и солнцу. И каждая рыба, достигнув поверхности, рождает беззвучный взрыв — стрелками серебра во все стороны мчатся мальки, словно трещины брызжут по зеркалу.
У гряды появились люди. Крупный групер уставился на них выпуклым глазом, опасливо отодвинулся в сторону. Из щели в скале выволокла свое змеиное тело мурена, оскалила ядовитые зубы и вновь скользнула в нору.
А те продолжают путь. Их двое. Ноги, обутые в ласты, извиваются будто щупальца, руки вытянуты перед головой. Еще недавно Пелла держал возле глаз компас, чтобы точно идти по курсу. Теперь нужды в нем нет — цель обнаружена.
Подводная лодка, одна из трех упоминавшихся в радиограмме, лежит на дне, полускрытая жгутами бурых водорослей, будто специально зарылась в них, чтобы спрятаться.
Карцов и Пелла прекращают движение. Заряды, которые они буксировали, медленно опускаются и повисают на длинных линях.
Движением руки Пелла подзывает товарища. Сблизившись головами, они парят в прозрачной воде. Пелла показывает на большие цилиндры — ими заставлена палуба лодки. Четыре цилиндра — перед боевой рубкой, по два в ряд. Столько же в кормовой части подводного корабля, едва видимой. Пелла жестами объясняет: в цилиндрах торпеды: подойдя к вражескому порту, лодка ложится на грунт, выпускает пловцов, те открывают крышки цилиндров, извлекают торпеды…
Карцов кивает — он все понял.
Снова скороговорка жестов. Итальянец просит, чтобы товарищ остался на месте и наблюдал — мало ли что может случиться. Он, Пелла, подвесит заряд, включит часовой механизм взрывателя. Это займет немного времени, и они начнут поиск новой цели.
Карцов согласен. Опускаясь в водоросли, он следит за товарищем, продолжающим путь.
Лодка будто мертва. Выключены даже машинки для очистки воздуха. Оно и понятно — лодка на небольшой глубине, ее можно засечь приборами с проходящего корабля или увидеть сквозь толщу воды с самолета, а обнаружив — забросать бомбами.
Тишина, покой. Только пощелкивают клапаны в респираторе Карцова: клапан вдоха резче, клапан выдоха слабее.
Где же Пелла? Карцов раздвигает водоросли.
Он видит: с поверхности моря на лодку пикирует человек. Неизвестный, в респираторе, у него ласты. Вот он поднес руку к поясу, выхватил нож.
Рванувшись, Карцов устремляется наперерез. Его гонит страх за товарища, гонит бешенство, ярость, ибо в атакующем он узнал Артура Абста.
Они быстро сближаются.
Их пути пересекутся в метре от итальянца — тот, ни о чем не подозревая, прикрепляет к лодке взрывчатку.
Враги вот-вот столкнутся. Абст возле Пеллы, занес руку с ножом. Карцов атакует немца. Успел ли Абст ударить Пеллу? Кажется, нет…
Пловцы кружат в толще воды, не рискуя сблизиться. Они знают: для победы нужен только один удар. Допустивший ошибку погибнет.
Постепенно Карцов оттесняет Абста от лодки. Надо выиграть время. Пелла закрепит мину, включит часовой механизм взрывателя и придет на помощь. Вдвоем они легко одолеют врага.
Карцов и Абст уплывают все дальше, постепенно поднимаясь к поверхности.
Пелла глядит им вслед. Смотреть все труднее — вокруг мутнеет. Будто ил поднялся со дна. Но Пелла знает: это не ил. Это кровь. Он лежит на левом пере носового горизонтального руля лодки. Если он шевелится, кровь из раны в боку течет сильнее. С кровью уходят силы. Их у Пеллы так мало, что вряд ли удастся закончить крепление подрывного заряда.
Что же делать? Всплывать?
Это легко — стоит сбросить грузы на поясе, и его уже ничто не удержит под водой. Он понесется туда, где воздух и солнце, где друг, помощь которого так нужна!.. Но Пелла решил: он закрепит мину и приведет в действие механизм взрывателя.
Превозмогая боль, он переваливается на живот, пытается подтянуть линь с зарядом. Усилие утомило. Кружится голова, вот-вот он лишится сознания. И линь ускользает из пальцев.
Еще попытка, и снова неудача.
Отдышавшись, Пелла оглядывается. Пустынна вся толща воды. Обитатели ее исчезли. Только мурена выплыла из-за скалы, уткнулась носом в песок и извивается толстым слизистым телом.
Сил все меньше. О лине Пелла уже не думает. Выход один: запустив часовой механизм, он оставит мину у лодки и всплывет. Расчет на то, что в ближайшее время лодка не тронется с места. Мины внизу, в песке. Пелла сползает с плоскости руля и планирует к ним. Вот он лег на грунт, берется за механизм взрывателя.
И вдруг сильный удар: это взорвались торпеды в гроте. Пелла сам ввернул в одну из торпед взрыватель мгновенного действия, чуткий взрыватель, по которому достаточно хватить кулаком…
Пеллу швырнуло в борт лодки. Стекло шлема треснуло, к лицу просачивается вода.
В лодке послышался шум. Она дрогнула, и грунт под ней заскрипел.
Пелле плохо. Он задыхается. Шлем полон воды. Он срывает шлем. Смутно виден проплывающий мимо серый, в заклепках борт субмарины. Где же мина?