Страница 10 из 47
Валерий улыбался.
Вспомнился вдруг вечер 10 августа минувшего года. Все приготовления к полету были закончены. Осталась последняя ночь. Ночь перед стартом. Герман, понимая состояние перед полетом Андрияна и его дублера Валерия, вспоминал различные «мелочи», которые нужно учесть перед стартом, — вспоминал весело, с шутками, смехом.
Потом Валерий остался с Андрияном вдвоем. У них было с полчаса перед очередной встречей с врачами. Валерий, задумавшись, сказал:
— Ну вот, Андрей, завтра ты станешь Космонавтом-три.
Помолчали, любуясь в окно красками заката. Каждый думал о своем.
— Здорово получается…
— Что? Ты про закат? — спросил Андриян.
— Я о завтрашнем. Ведь это уже третий старт, Андрюша. Третий в нашей стране. И такая огромная программа. Здорово! Рад за тебя.
— Спасибо, Валерий. Придет время, и я за тебя порадуюсь. Веришь?
— Тебе? Всегда — ты ведь знаешь.
— Павел — четвертый. А ты, Валера, будешь пятым, — убежденно сказал Андриян, а потом, встрепенувшись, добавил: — А впрочем, Валерий, почему ты пятый? Ведь пришли мы в группу космонавтов все вместе, вместе начали учебу и тренировки. Помнишь сурдокамеру? Кто первый шагнул за ее порог? Кто первым испытал «прелести» безмолвия? Ты, так ведь?
— Было такое, — нехотя согласился Валерий.
— А помнишь, когда ты вышел из сурдокамеры, очень усталый от необычного испытания, как мы накинулись на тебя с расспросами? Ты был первый, и твой опыт нам очень пригодился. Так что все мы по первопутку идем.
Все ребята помогали готовиться Валерию к полету. Так уж повелось у космонавтов: за большое дело берутся сообща. Накануне старта, когда Валерий изучал журнал корабля, Юра и Валя укладывали пакеты с едой — его багаж. Герман и Андреи пропадали на старте, наблюдая за подготовкой ракеты. Павел каждый день звонил из Москвы, задавая бесконечные: «Ну, как там у вас?»
И вот теперь, когда Валерий летел в космосе, все они словно были рядом.
— «Ястреб», «Ястреб». Ты узнаешь голос? — спрашивала с Земли Валя Терешкова. — Привет тебе, горячий привет!
А он улыбался и отвечал:
— Жду…
Правильно говорят, что одинаковых дней не бывает. Даже в космосе, где корабль «Восток-5» со строгой периодичностью наматывал на планету виток за витком, дни полета не были похожи один на другой. В один из них Валерий разговаривал по телефону с Никитой Сергеевичем Хрущевым.
— Дорогой Никита Сергеевич, я глубоко взволнован словами Вашего теплого привета. От всего сердца благодарю Вас, Никита Сергеевич, за отеческую заботу. Для меня, воспитанника комсомола, нет выше чести, как выполнять любое задание Советской Родины. Мечтаю быть коммунистом, членом нашей великой ленинской партии. От всей души благодарю советских людей за добрые пожелания. Сделаю все для того, чтобы успешно завершить программу полета. Космонавт Быковский.
Н. С. Хрущев: Еще раз поздравляю Вас, Валерий Федорович. Голос Ваш звучит довольно бодро. Вы меня хорошо слышите?
В. Ф. Быковский: Я хорошо слышу Вас, Никита Сергеевич, большое спасибо.
Н. С. Хрущев: Желаю Вам счастливо завершить полет по намеченной программе и приземлиться на родной земле.
В. Ф. Быковский: Никита Сергеевич, задание будет выполнено. Большое спасибо.
Н. С. Хрущев. Народ Вас встретит с большим радушием. Желаю успеха. До свидания.
В. Ф. Быковский: Никита Сергеевич, большое спасибо Вам за все. До свидания.
Н. С. Хрущев: До свидания.
Пролетая над различными континентами, Валерий передавал приветствия народам Европы, Азии, Америки… Посланец великого советского народа, он нес над миром знамя социалистической Отчизны.
«Я — «ЧАЙКА»!»
Валерий сказал ребятам:
— Жду…
Он ждал «Чайку». И вот в космосе прозвучал новый позывной. Земля запрашивала «Ястреба» и «Чайку». Валерий слышал эти сигналы. Между кораблями «Восток-5» и «Восток-6» установилась двухсторонняя связь. Их командиры словно пожали друг другу руки.
Помнится, Валерий как-то шутил: если в космос полетит девушка, то к зеркальцу, укрепленному на правом рукаве скафандра, приделают еще и карманчик для пудреницы, помады и других «космических» принадлежностей.
Валя смеялась.
— Спасибо за идею…
И вот Валя в космосе. Валя — «Чайка». «Теперь ее только так и будут звать наши ребята», — подумал Валерий.
Валерий помнит, как он первый раз встретился с Валей. Ребята и девушки сначала стояли поодаль группа от группы, разглядывая друг друга с нескрываемым любопытством. Потом Валерий подошел к девушкам, протянул руку:
— Ну что ж, давайте знакомиться, я Быковский.
Космонавты живут дружной семьей. Здесь нет друг от друга секретов, поэтому-то и знают все друг о друге.
Валерий знал, что Валя росла и жила среди рабочих людей. Отец Вали погиб в 1940 году, когда ей было три года. Большое горе и большие заботы легли на плечи ее матери: трое детей, один другого меньше, требовали постоянного внимания и ухода. Особенно трудно было во время войны.
В школьные годы самой большой Валиной мечтой были паровозы. Да, да, паровозы с трубой и шлейфом дыма, которые проходили через Ярославль, тащили за собой длинные составы вагонов.
— Смотришь в окно мчащегося поезда, — рассказывала Валя, — и кажется, что не он несется вдаль, а поля и перелески, поселки и заводы бегут ему навстречу. А впереди — насколько хватит глаз — стальные пути, которые увезут тебя на край света.
После окончания седьмого класса Валя твердо решила поехать учиться в Ленинградское железнодорожное училище. Мама ее протестовала: «Куда ты, такая маленькая, не примут тебя». Валя украдкой подходила к зеркалу, смотрела на себя, на две маленькие косички, которые мальчики в школе называли «крысиными хвостиками», пыталась подтягиваться на цыпочках, хоть самой себе казаться повыше, но с горечью убеждалась, что она очень маленькая.
Валя пошла на шинный завод: семья нуждалась в ее помощи. Правда, старшая сестра Люда уже работала ткачихой. Но Валя решила, что надо трудиться и ей.
План жизни у нее был такой: работать и учиться. Поначалу все казалось просто: встать пораньше, плеснуть в лицо холодной водой, одеваясь, дожевать вчерашний пирожок и бежать на завод, а вечером — на занятия.
Поклялась обязательно закончить вечернюю школу. В семнадцать лет легче всего давать себе обещания. И труднее, чем когда-либо, выполнять их. Попробуй учить физику или повторять функции угла, когда ты устала на работе, а подружки зовут на набережную, к Волге. Трудно устоять против соблазнов, но откладывать учебу до следующего года Валя не хотела.
Мечта о паровозе постепенно ушла. Дома у Вали появились книжки о летчиках. Читала она их с увлечением и восхищением. Особенно полюбились ей записки И. Н. Кожедуба — известного летчика, трижды Героя Советского Союза.
Валя рассказывала, как однажды увидела она в журнале фотографию темноглазой девушки. Все в ней — и ладно сидящий комбинезон, и тугие лямки парашюта, и даже само имя — Надежда Пряхина — привлекало взор. А когда прочла, что она прыгнула в ночной тьме с самолета и целую минуту и еще несколько секунд пролетела, не раскрывая парашюта, у нее даже дух захватило. Больше минуты лететь в холодной ночной бездне! Да, это не всякий сможет…
«А смогу ли я прыгнуть с парашютом?» — думала Валя. Прыжок с парашютом представлялся ей чем-то фантастическим.
Так было тогда. Сейчас на счету Вали Терешковой более сотни прыжков.
В трудное для нее время Валя перешла в прядильный цех. Она упорно трудилась, училась у людей, не избегая черновой работы. И, несмотря на срывы, — а они были, конечно, — почувствовала себя на комбинате, словно в родной семье. И как-то само собой получалось — то на собрании ее кандидатуру выдвигали в президиум, то, когда речь шла об ответственном задании, его поручали ей. Комсомольцы поддерживали Валю, помогали, а потом избрали секретарем комитета.