Солнца нет

– Не старайся. Она у меня в столе, – сказал сонно Евгений, открыв пиво. На взгляд он был небольшого росточка, хотя на самом деле выше меня. Блондин, обычная стрижка, но не короткая. Меньшиков не любил зачёсывать волосы назад или на бок. Лицо привлекательное, с несползающей улыбкой. Глаза тускло-карие, проницательные. На лбу, над левой бровью, в полдюйма старый шрам, плохое напоминание об одной поездке. Почти всегда небрит, художник!...

– Что новенького нарисовал?

– Пару портретов.

– А что на этот раз приобрёл для своей коллекции?

Евгений уселся на диван, как он говорил, где любит лёжа размышлять.

– Автор пишет потрясающе. Меня история захватила. Загляни в стол.

Я нашёл книгу, посмотрел на название «Парфюмер».

– Да, если ты так оценил, то мне и вовсе понравится. На работе как-нибудь прочитаю, – проговорил я и плюхнулся в кресло.

– Тебе повезло, через час бы меня уже не застал, – сказал он, до этого посмотрев на наручные часы.

– Я тоже так считаю. Кто тебе подогнал? – показал я на новинку.

– Студент, который у меня практиковался. Пришлось поставить резолюцию, где надо.

– Надо же!

– Студент, просто не метясь, сам того не зная, попал в десяточку. Такой же везунчик, как ты.

Я слушал его, а сам упёрся взглядом в глаза соловья-разбойника, что стоял на рабочем столе.

– Пойдём, позавтракаем.

– Сейчас. Только поставлю «музон».

– Окей.

У друга я чувствовал себя как дома, естественно, и делал что хотел. Ударили басы. Я вывернул регулятор громкости почти до максимума. Запел «Дельфин». Наши вкусы и в музыке сходились. Прошёл на кухню. Жека, уже поставив угощение, резал батон.

– Вижу салатик, – обрадовался я и сел за стол.

– Будешь?... – спросил он меня и открыл холодильник в ожидании моего ответа.

– Что-то не хочется.

Он подумал.

– И мне тоже.

Мы «заработали» ложками и вилками. Угощение было вкусным, мне очень понравились щи, умеет Женёк готовить, ему бы свой ресторан открыть, сколько раз я ему об этом говорил, а он лишь махнёт рукой, да отшутится.

– Какие на сегодня планы? – спросил Евгений и запихнул в рот полную ложку салата.

– Дневным домой поехать.

– И больше ничего? – слегка удивлённо спросил он. – Вроде бы ты всегда, если в Пензе делать нечего, уезжал с утречка. Что на этот раз заставило перенести отъезд?

– Ты не поверишь.

– Мой друг. Сколько раз я от тебя слышал чушь, но всё равно верил. Не жадничай.

– Тогда слушай. Я вкратце расскажу.

– Я весь во внимании, но учти, в моём распоряжении осталось совсем немного времени. А ещё надо успеть то сё и отсюда убраться, – протараторил Меньшиков.

– Сижу, значит, я в электричке...

– Так ты уже пытался уехать?

– Да. Она только отъехала от Пензы-3, забегает парень, где-то моего возраста, и на ходу бросив мне видеокассету, говорит, сделай то-то и то-то. И вон из вагона. Я не в «понятках». Следом за ним входит урод. С первого же взгляда можно определить, что киллер. Через минуту слышу крик, будто бы кого-то зарезали, после выстрел, и я давай оттуда ноги уносить к последнему вагону. Жду в тамбуре, когда электричка остановится. Он идёт. Хотел было отдать кассету, но увидел, как «пугало» достал пистолет. В этот момент открылись двери, и я спрыгнул. Короче, «чухнул» я от него.

– Ты не прикалываешься? – с подозрением спросил товарищ.

– Жека, мне не до шуток. Я с тобой поделился, как с другом. Хотелось бы услышать что-нибудь полезное.

– А почему он именно тебе передал видеокассету, а не кому-нибудь другому?

– В том вагоне ехали ещё, кроме меня, два спящих бомжа.

– А-а-а. Я так же поступил бы. А где она?

– У меня.

– Ты знаешь, какая там картинка?

– Поэтому я к тебе пришёл.

– Тогда пошли смотреть, а-то время поджимает.

Евгений взял в руки видеокассету, повертел её и вставил в видеокамеру. На экране телевизора появился чей-то рабочий стол, заваленный бумагами, канцелярскими принадлежностями. Камера наехала, раскрытая кем-то общая тетрадь увеличилась. И на ней был только записан номер телефона: 88-12-35. Ещё с минуту сохранялось такая картинка, потом запись прервалась шипением. Евгений перемотал на ускоренном воспроизведении до конца, так и ничего не увидев.

– Ничего интересного, я ожидал-то... – сказал он. – Тебе остаётся только позвонить, и, может, тогда приоткроется занавес тайны. Я встал с дивана, вытащил видеокассету, посмотрел на неё молча.

– В таком случае, разве будут убивать одного и стрелять в другого за номер телефона?

– Насчёт того, правда ли его завалили, узнаем из вечерних новостей. А вот тебе снова везёт, внукам будет что рассказать.

– До тех пор ещё о-го-го. А ты зря завидуешь... – начал было я, но меня перебил Меньшиков.

– Не договаривай, я сам за тебя скажу. С этих минут я косвенно вовлечён в эту историю. И возможно меня ждут проблемы, которых я должен буду постараться избежать. Всё понимаю. Не боись. Прорвёмся. Но я больше ставлю на то, что к тому времени, когда они узнают, что я тоже что-то знаю, тебя они уже успеют выкинуть из игры.

Я посмотрел на него серьёзно.

– Понимаю, глупая шутка, – но он всё же неожиданно разразился громким смехом, который так же быстро прекратился.

– Пойдём лучше, покурим, – предложил я и направился к выходу.

– Я сейчас подойду.

В курилке я сел на качели для двоих. Затянулся первой сладенькой порцией сигаретного дыма, посмотрел в окно. В небе плыли облака, а навстречу им летел самолёт, оставляя за собой белый, пушистый хвост.

Музыкальный центр перестал орать. Женёк вышел в белом костюме. Повесив портфель, спросил меня:

– Так ты забыл мне сказать, куда парень просил тебя отнести кассету?

– В 11 канал.

– И это всё?

– Да.

– А почему именно туда? – спросил Евгений скорей не у меня, а больше у себя.

– Не знаю.

– Это тоже загадка. Думаю, тебе в голову не придёт туда податься? – он посмотрел мне в глаза. – И не вздумай, пока. Я бы так поступил: покопался в этом дерьме, ради интереса. Всё равно же, наверное, нос оторвут, – пошутил он.

Мы вышли к гаражу, двери автоматически открывались.

– Жека, может ты передашь кассету? На тебя никто не подумает.

– И что? Ну передам. В ней ничего нет особенного, это, во-первых. А во-вторых, ты хочешь переложить на меня проблему? Мне этого не надо. Извини, конечно, но мне не хочется искать на свою задницу приключений. Я спокойно работаю, никому не мешаю.

– Но ты же журналист! Где твоя хватка? Это же материал! У тебя лучше получится. Ты до этого такое раскрывал, ничего обходилось же. И, в конце концов, ты мой друг, помоги, не бросай в трудную минуту.

– И без тебя знаю, что я журналист. Сенсационным материалом тут не пахнет. Да, я раскрывал некоторые дела, но это в прошлом. И главное, в них не проскальзывал сильный запах опасности. Я не отрицаю, что я твой друг, но пойми, это не тот случай, когда проблему можно переложить на друга. И я считаю, здесь не стоит прикрываться дружбой.

Он сел в жёлтый «Мерседес» и завёл мотор. Я решил уйти. Меньшиков, настроив на любимую волну радиостанции, спросил:

– Тебя куда-нибудь подбросить? – предложил он, когда я вышел из гаража.

– Нет, не надо. Я своим ходом.

– Как хочешь.

– Бывай друг, я пошёл.

Евгений мне вслед крикнул:

– Дружбан. Прими мой добрый совет. Разбей эту видеокассету молотком на хрен на мелкие части. И исчезни на некоторое время. К примеру, на море съезди. А когда прибудешь, может быть, всё стихнет.

Я хотел возразить.

– Знаю, хочешь сказать, а как же работа? Попробуй договориться. А не получится – плюнь на неё. Жизнь-то одна, а устроиться куда-нибудь всегда успеешь. Даже «рашн» пословица об этом говорит.

– Не знаю. Но я сомневаюсь в том, что прекратят поиски этой видеокассеты, а точнее уже меня, – сказал я.

– Ты пропал, а в СМИ и на ТиВи кассетка не попала. Значит, ты испугался и где-нибудь затаился, моля Бога, чтобы беду пронесло мимо дома. И тебе не нужно её куда-то доставлять. Или второй вариант. Ты вообще не в курсе, что с ней делать. Живёшь себе спокойно, поэтому не даёшь о себе знать.