Страница 94 из 96
БЕСЕДА 32
"Умоляю вас, братья, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них; ибо такие люди служат не Господу нашему Иисусу Христу, а своему чреву, и ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных" (Римл. 16:17-18).
1. Опять увещание и после увещания молитва. Сказав: остерегайтесь вводящих разделения и не слушайтесь их, (апостол) присовокупил: "Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими", и: "Благодать Господа с вами" (Римл. 16:20). Заметь же, как снисходительно он увещевает, делая это не как советник, но как слуга и даже с большим к ним уважением. (Апостол) называет их братьями и просит, говоря: "умоляю вас, братья". Потом предостерегает их, обнаруживая козни вредных людей. Но так как эти люди не действовали явно, то (апостол) говорит: "умоляю вас, остерегайтесь", то есть, тщательно исследуйте, узнавайте, испытывайте. Кого же именно остерегаться? "Производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились", потому что разделение всего более подрывает церковь, это - дьявольское оружие, им все ниспровергается. Пока единение соблюдается в теле (церкви), до тех пор дьявол не может иметь доступа, но от разделения происходит соблазн. Отчего же разделение? От учений, противных учению (апостолов). Откуда же такие учения? От служения чреву и прочим страстям. "Такие люди", - говорит (апостол), - "служат не Господу нашему Иисусу Христу, а своему чреву". Таким образом, не было бы ни соблазнов, ни разделения, если бы не было выдумано учение, противное учению апостольскому; указывая на это, (апостол) и говорит здесь: "вопреки учению". Он не сказал: которому мы научили, но: "которому вы научились", чем предупреждает их и показывает, что они совершенно убеждены, услышали и приняли учение. Что же нам делать с этими зловредными людьми? (Апостол) не сказал: идите против них и бейте, но: "уклоняйтесь от них". Если бы они делали это по незнанию или по заблуждению, то их следовало бы исправить, но так как они с сознанием грешат, то удаляйтесь от них прочь. И в другом месте (апостол) говорит: "удаляйтесь от всякого брата, поступающего бесчинно" (2 Фессалон. 3:6). И относительно (Александра) ковача он дает такой же совет Тимофею, говоря: "берегись его и ты" (2 Тим. 4:15). Потом, укоряя тех, которые осмеливаются вводить разделение, он показывает и причину этого их поступка, говоря: "такие люди служат не Господу, а своему чреву". То же самое он говорил и в Послании к филиппийцам: "их бог – чрево" (Филип. 3:19). А здесь, как думаю, (апостол) делает намек на обратившихся из иудеев, которых обыкновенно всегда укоряет в чрезмерном чревоугодии. И в Послании к Титу он сказал о них: "злые звери, утробы ленивые" (Тит. 1:12). Также Христос, обвиняя их в этом, говорит: "поедаете дома вдов" (Mатф. 23:14). И пророки обличали их в том же, - сказано: "утучнел, отолстел и разжирел; и оставил Бога" (Втор. 32:15). Потому и Моисей увещевал их так: "будешь есть и насыщаться; берегись, чтобы не забыл ты Господа" (Втор. 6:11-12). И по свидетельству Евангелия иудеи говорили Христу: "каким знамением докажешь Ты нам" (Иоан. 2:18)? - и, оставив все остальное, упоминают только о манне. Таким образом, из всего можно видеть, что иудеи были заражены страстью чревоугодия. Как же брату Христа не стыдиться иметь учителями рабов чрева? Итак, чревоугодие служит причиной заблуждения, а способ злоумышления есть опять другая болезнь, именно - лесть. "Ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных", говорит (апостол). Хорошо сказано: "красноречием". Услуги льстецов только на словах, а сердце их не таково, но исполнено коварства. Далее (апостол) не сказал: прельщают вас, но: "сердца простодушных". Даже и этим не ограничился, но, чтобы слова его показались не слишком резкими, продолжает: "ваша покорность вере всем известна" (Римл. 16:19). Это сказано не с тем, чтобы избавить их от стыда, но чтобы предупредить похвалами и множеством свидетелей удержать в повиновении. Не я один, говорит, свидетельствую, но целая вселенная. И не сказал (апостол): ваше благоразумие, но: "ваша покорность", то есть повиновение, а это свидетельствовало о великой кротости. "Радуюсь за вас". Немалая и это похвала. Потом за похвалой следует увещание. Освободив их от обличения, (апостол), чтобы они по забвению не могли сделаться более нерадивыми, снова делает им намеки и говорит: "желаю, чтобы вы были мудры на добро и просты на зло". Видишь ли, как тонко он опять обличает их, когда они и не подозревают этого, так как этим (апостол) намекает, что некоторые из них уже обольщены. "Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре" (Римл. 16:20). Так как (апостол) сказал о вводящих раздоры и соблазны, то говорит теперь о Боге мира, чтобы они смело надеялись на освобождение от них. Кто любит мир, тот ниспровергает все, нарушающее мир. И не сказал (апостол) - покорит, но, что гораздо важнее – "сокрушит", сокрушит не только тех, которые вводят раздоры, но и вождя их - сатану. И не просто сокрушит, но сокрушит "под ногами вашими", так что они одержат победу и сделаются знаменитыми вследствие этой победы. (Апостол) утешает также и непродолжительностью времени, а именно присовокупил – "вскоре". Таким образом, в словах его заключались вместе и молитва и пророчество. "Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами". Вот величайшее оружие, несокрушимая стена, непоколебимая крепость, - (апостол) для того и напомнил им о благодати, чтобы сделать их более ревностными. Если вы освободились от более опасного и освободились по одной благодати, то тем более освободитесь от меньшего, когда сделались и друзьями и присоединили собственные свои усилия.
2. Видишь, как (апостол) не отделяет и молитву от дел, и дела от молитвы. Засвидетельствовав об их послушании, он потом стал молиться, показывая этим, что, если мы со всем усердием ищем спасения, то необходимо для нас и то, и другое, и собственные усилия, и благодать Божья. В благодати Божьей мы не только прежде имели нужду, но и теперь имеем, как бы мы ни были велики и искусны. "Приветствуют вас Тимофей, сотрудник мой" (Римл. 16:21). Видишь опять обычные похвалы? "И Луций, Иасон и Сосипатр, сродники мои". Об Иасоне упоминает также и Лука и представляет на его мужество, говоря: "повлекли Иасона и некоторых братьев к городским начальникам, крича" (Деян. 17:6). Естественно, что и остальные были люди примечательные, так как (Павел) не упомянул бы просто о сродниках, если бы они не были подобны ему по благочестию. "Приветствую вас и я, Тертий, писавший сие послание" (Римл. 16:22). И это немалая похвала - быть писцом Павла; но, конечно, Тертий говорит это не в похвалу себе, но чтобы служением своим привлечь к себе горячую любовь римлян. "Приветствует вас Гаий, странноприимец" (ξενος) "мой и всей церкви" (Римл. 16:23). Замечаешь ли, какой венец сплел ему (апостол), засвидетельствовав о столь великом его страннолюбии и собрав всю церковь к нему в дом? Словом ξενος он называет здесь странноприимца. А когда услышишь, что Гаий принимал у себя в доме Павла, дивись не только щедрости, но и строгой жизни Гаия, потому что, если бы Гаий не был достоин добродетелей Павла, то Павел и не пошел бы к нему в дом. Стараясь исполнить многие из заповедей Христовых более того, сколько ими предписывалось, (апостол) не преступил бы того закона, которым повелевалось наперед осведомляться о принимающих и останавливаться в домах у достойных. "Приветствует вас Ераст, городской казнохранитель, и брат Кварт" (Римл. 16:23). Не без основания (апостол) прибавил слова: "городской казнохранитель", но как писал и филиппийцам: "приветствуют вас наипаче из кесарева дома" (Фил. 4:22), чтобы показать, что проповедь коснулась и людей знатных, - так и здесь с той же самой целью упоминает о достоинстве Ераста, давая этим понять, что внимательному к себе человеку не служат препятствием ни богатство, ни заботы по должности, ни другое тому подобное. "Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь" (Римл. 16:24). Видишь ли, чем должно все начинать и оканчивать? Это самое апостол положил и в основание своего послания, этим же и покрыл все здание, одновременно испрашивая римлянам у Бога благодать - мать всех благ и напоминая им обо всех благодеяниях Божьих. Это преимущественная черта доблестного учителя - помогать ученикам не только словом, но и молитвой, почему и сказано: "мы постоянно пребудем в молитве и служении слова" (Деян. 6:4). Кто же будет молиться о нас, после того как Павел отошел от нас? Подражатели Павла, - сделаемся только достойными этого ходатайства о нас, чтобы не только здесь слышать нам голос Павла, но и по удалении туда удостоиться нам видеть Христова подвижника; или лучше сказать, если здесь будем слушать его, то, без сомнения, и там его увидим, и хотя будем стоять и не возле него, но, несомненно, увидим его во всем блеске близ царского престола, где славословят херувимы, где парят серафимы. Там мы и увидим Павла вместе с Петром, как главного и первоверховного в лике святых, и там вполне насладимся его любовью. Если в этой жизни он столько любил людей, что, при всем желании разрешиться и быть с Христом, предпочитал оставаться во плоти (Фил. 1:23), то тем более пламенную любовь он покажет там. Поэтому и я люблю Рим; хотя можно хвалить в нем многое - его обширность, древность, красоту, многолюдство, могущество, богатство, военные доблести, но, оставив все это, я прославляю его за то, что Павел при жизни своей писал к римлянам, весьма любил их, беседовал с ними лично и жизнь свою окончил в Риме. И город (Рим) этим знаменит более чем всем прочим. Подобно великому и могучему телу, Рим имеет два светлых ока - тела этих святых апостолов. Не так блистательно небо, когда солнце разливает лучи свои, как блистателен город римлян, озаряющий все концы вселенной этими двумя светилами. Оттуда будет восхищен Павел, оттуда Петр. Помыслите и содрогнитесь, какое зрелище представит Рим, когда Павел и Петр восстанут там из своих гробов и будут восхищены для встречи Христа, какую розу поднесет Рим Христу, какие два венца украшают этот город, какие золотые цепи опоясывают его, какими обладает он источниками. Потому я и удивляюсь Риму, а не множеству золота, не колонам, не прочим украшениям, но этим столпам Церкви.