Страница 124 из 134
2. Для чего увещевать того, кто ни в чем не властен? Для чего обещать тому, кто лишен всякой власти? Как совершивший добрые дела не достоин похвалы, так и согрешивший не подлежит наказанию и мучению, если дела не зависят от нас. Но когда люди будут иметь такое убеждение, то после этого уже никто не станет ни держаться добродетели, ни удаляться от порока. Если теперь, когда мы каждый день возвещаем о геенне, беседуем о царстве, представляем невыносимые мучения, превышающие ум человеческий награды, советуем, увещеваем, употребляем все способы убеждения, – едва только некоторые решаются на подвиги добродетели, едва отстают от греховных удовольствий, то, когда отсечешь и этот священный якорь, не потонет ли весь корабль, и не погибнуть ли все, совершенно погрузившись в волнах, не будет ли ежедневно множества кораблекрушений? Ни о чем, подлинно ни о чем так не старается диавол, как убедить душу человеческую в том, что она ни за грехи не подлежит наказанию, ни за добрые дела не достойна похвал и венцов, чтобы и у ревностных ослабить руки и охладить усердие, и в беспечных усилить малодушие и увеличить нерадение.
Потому нужно внимательно слушать то, что говорится; будет пропасть и бездна с обеих сторон, если мы станем читать это изречение без внимания. Что же нам сказать? Неужели пророк сказал неправду? Но это не безопасно; пророк не говорит неправды; потому что он изрекает глаголы Божии. Итак, пророк не сказал неправды, и следовательно дело не в нашей власти? И дела наши – в нашей власти, и пророк не сказал неправды; мы докажем и то и другое, если будете внимательны. Я для того и показал пропасть с обеих сторон, чтобы мы со вниманием проходили предстоящий нам путь. Мы исследуем не только это изречение: не в воле человека путь его, но и весь ход речи, – о ком оно сказано, кем, кому, для чего, когда и как. Не достаточно сказать о чем-нибудь, что оно написано в Писаниях, и не должно прямо, выхватывая слова и отрывая члены от тела богодухновенных Писаний, брать их отдельно и без взаимной их связи и произвольно и безотчетно искажать их. Таким образом вошли в нашу жизнь многие неправые мнения, по действию диавола, который научает людей беспечных превратно толковать заключающееся в Писаниях и, прибавляя или убавляя, помрачать истину. Потому недостаточно сказать о чем-нибудь, что это написано в Писании, но должно читать в целой связи речи, потому что, если мы будем разрывать совокупность и связь изречений между собою, то произойдут многие дурные мнения. Напр., в Писании сказано: нет Бога (Пс.13:1); еще: отвратил лице Свое, чтобы никогда не видеть (Пс.9:32); и еще: Он не взыщет (Пс.9:34). Что же, скажи мне, разве нет Бога? Разве он не видит земных дел? Кто дерзнет сказать это, или выслушать? Между тем это написано в Писании; но узнай, как написано. Сказал безумный, говорит оно, в сердце своем: "нет Бога". Это – мысль и суждение не Писания, но ума безумца; Писание высказало не свое мнение, а передало мнение другого. И еще: отчего, говорит оно, прогневал нечестивый Бога? Оттого, что сказал в сердце своем: "Он не взыщет". И здесь опять оно излагает мысль и суждение человека нечестивого и развращенного. Так и врачи имеют обыкновение, беседуя с здоровыми, говорить о проступках людей больных и безумных, чтобы сделать первых более осторожными. Так как здоровье души есть благочестие, а болезнь и крайний недуг ее – неведение о Боге, то Писание излагает слова нечестивых для того, чтобы мы не просто слушали, но и сами воздерживались. Оно говорит о том, что сказал безумный, чтобы ты сделался благоразумным и не допускал таких слов; говорит о том, что сказал нечестивый, чтобы ты убегал нечестия. Притом не только должно не разрывать связи речи, но и приводить изречения Писаний в целости и ничего не прибавлять к ним.
Многие повторяют и некоторые другие места из Писаний, превратно толкуя их. Написано, говорят: если ты разжигаешься, то женись. Но нигде этого не написано таким образом; а как именно сказано, посмотри. Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться (1Кор.7:8,9). Разве не тоже самое, говорят, заключается в словах: если ты разжигаешься, то женись? Если бы даже тоже самое значили слова: если ты разжигаешься, то женись, – и тогда не следовало бы, отрывая их, искажать целое изречение Писания и передавать мысли Писания собственными словами; но здесь мы найдем и великое различие. Когда ты просто говоришь: если разжигаешься, то женись, тогда даешь позволение всем решившимся пребывать в девстве, в случае пробуждения похоти, нарушать завет с Богом, перебегать в брачное состояние и забывать прежний обет.
3. Но когда ты узнаешь, кому говорит это Павел, именно, не всем вообще, но тем, которые еще не дали обетов, тогда ты можешь уничтожить такое вредное и гибельное позволение. Говорю, говорить апостол, безбрачным же и вдовам, не давшим обет вдовства, но еще не решившимся ни на то, ни на другое, а находящимся в некотором среднем состоянии между тем и другим намерением. Например: если какая-нибудь жена лишилась мужа и еще не рассудила в самой себе и не решила, остаться ли ей во вдовстве, или вступить во второй брак, – такой, говорит он, я внушаю, что лучше оставаться так; если же она не может переносить этого бремени, то пусть вступает в брак; но те, которые уже определили себя и записались в звание вдовиц и заключили завет с Богом, уже не властны, говорит, вступать во второй брак. Потому пиша о них в послании к Тимофею, он говорит так: молодых же вдовиц не принимай, ибо они, впадая в роскошь в противность Христу, желают вступать в брак. Они подлежат осуждению, потому что отвергли прежнюю веру (1Тим.5:11,12). Видишь ли, как здесь он укоряет и наказывает их и признает достойными суда и осуждения за то, что они нарушали завет с Богом и изменяли обету? Таким образом отсюда видно, что приведенное изречение относится не к давшим обет. Потому должно не просто произносить его, но знать и те лица, к которым обращаются Писания.
Подобным образом повторяют другое изречение, не искажая состава его, но прибавляя к нему еще нечто не написанное. Такова злоба диавола, что он или прибавлением, или убавлением, или извращением, или перетолкованием предмета вводит пагубные мнения. Какое же это изречение? Мое серебро, говорит Бог, и Мое золото, и, кому хочу, дам его (Агг.2:8). Здесь одно сказано, а другое не сказано в Писании, но прибавлено отвне. Слова: Мое серебро и Мое золото, сказал пророк; а слов: и, кому хочу, дам его, – не находится, но они повторяются по невежеству многих. Какой же и от этого происходит вред? Многие злодеи, обманщики, развратники и такие люди, которые недостойны даже видеть это солнце, ни жить, ни дышать, наслаждаются великим благоденствием, извращая все, расхищая дома вдовиц, грабя сирот, обижая низших. Потому диавол, желая убедить людей, что всякое богатство происходит свыше и дается от Бога, дабы чрез это произнести великую хулу на Господа, взяв из Писания изречение: Мое
серебро и Мое золото, прибавил к нему другое, которого нет в Писании: и, кому хочу, дам его. Не так говорит пророк Аггей. Когда иудеи возвратились из земли иноплеменников и хотели восстановить храм и привести его в прежнее благолепие, но затруднялись, потому что были окружены врагами, находились в великой бедности и не видели ни откуда никакой помощи, – тогда пророк, желая возбудить в них добрые надежды и убедить, чтобы они не сомневались в окончании, говорит от лица Божия: Мое серебро и Мое золото, слава сего последнего храма будет больше, нежели прежнего (Агг.2:8-9).
Но, скажешь, как это относится к предмету? Отсюда следует, что не должно приводить изречения Писаний просто, не должно расстраивать последовательность и разрывать связь речи и, выхватывая изречения отдельно и без связи с последующими или предыдущими. Не безрассудно перетолковывать и извращать их. Подлинно не безрассудно ли – в судилище, рассуждая о предметах житейских, представлять все основания, указывать и на место, и на время, и на лица, и на причины, и на многое другое, а, когда у нас идет дело о жизни вечной, приводить места из Писаний просто и как случится? И царский закон никто не станет читать просто и как случится, но, если не скажет о времени, не укажет на законодателя, не произнесет его в подлиннике и в целости, то осуждается и подвергается крайнему наказанию; а мы, читая не человеческий закон, но принесенный свыше с небес, будем позволять такую беспечность, чтобы разрывать его члены и части? Достойно ли это какого-нибудь оправдания и прощения? Может быть, я чрезмерно распространил речь, но не напрасно, а для того, чтобы отклонить вас от дурной привычки. Не будем же тяготиться, пока не дойдем до конца; мы созданы не для того, чтобы только есть, пить и одеваться, а чтобы избегать порока и держаться добродетели, руководясь божественным любомудрием. А что действительно мы созданы не для того, чтобы есть и пить, но для других, гораздо высших и лучших целей, послушай самого Бога, Который представляет и причину, почему Он создал человека. Создавая его, Он сказал так: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему (Быт.1:26).