Страница 4 из 20
БЕСЕДА ТРЕТЬЯ
о Святом Апостоле Павле.
Блаженный Павел, выражая силу человеческой ревности и то, что мы можем достигать до самого неба, – оставив ангелов, архангелов и прочие силы, иногда повелевает только по нему одному подражать Христу: "Будьте подражателями мне, как я Христу" (1Кор.11:1); а иногда и без себя возводит их к Самому Богу: "Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные" (Еф.5:1). Потом, желая показать, что ничто столько не составляет этого подражания, как общеполезная жизнь и старание – быть полезным для каждого, он присовокупляет: "живите в любви" (Еф.5:2). Поэтому, сказав: "будьте подражателями мне", он тотчас начинает беседовать о любви, выражая, что эта особенно добродетель приближает к Богу. Все прочие ниже ее, и все имеют отношение к одному человеку, напр., борьба с похотью, война с чревом, сопротивление сребролюбию, сражение с гневом; а любовь – это общее у нас с Богом. Поэтому и Христос говорил: "молитесь за обижающих вас, да будете" подобными Отцу вашему, Сущему на небесах (Мф.5:44-45). И Павел, признавая это главным из благ, совершал его с великим усердием. Подлинно, никто так не любил врагов, никто так не благодетельствовал строившим ему козни, никто так не страдал за оскорбителей своих, – потому что он смотрел не на то, что сам терпел, но помышлял об общности природы, и чем больше они свирепствовали, тем больше он жалел об их неистовстве. Как отец скорбит о сыне, впадшем в сумасшествие, и чем больше больной оскорбляет и бьет его, тем больше он жалеет и оплакивает его, – так и Павел, по чрезмерности бесовских действий заключая о силе болезни оскорблявших его, располагался к большему о них попечению.
Послушай, с какой кротостью, с каким состраданием он говорит нам о тех самых, которые пять раз бичевали его, побивали камнями, связывали, жаждали его крови и ежедневно желали растерзать его: "Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению" (Рим.10:2). И в другом месте, обуздывая тех, которые превозносились над ними, говорит: " не гордись, но бойся. Ибо если Бог не пощадил природных ветвей, то смотри, пощадит ли и тебя" (Рим.11:20,21). Так как он знал определение Господа, произнесенное против них, то делал все, что было в его власти, – непрестанно плакал о них, скорбел, останавливал желавших нападать на них и по возможности старался найти для них хотя тень извинения. И так как не мог убедить их словом, по упорству их и ожесточению, то обращался к непрестанным молитвам: "братия, говорил он, желание мое и молитва к Богу о них[1] во спасение" (Рим.10:1). Напоминал им и о благих надеждах: "нераскаянна бо, говорил, дарования и звание Божие" (Рим.11:29), – чтобы они не отчаялись совершенно и не погибли. Все это было знаком его попечительности и великой к ним горячности, равно как и следующие его слова: "придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова" (Рим.11:26). Так сильно он мучился и терзался, видя погибающих! Поэтому старался найти себе и много утешений в такой скорби, и говорил: "придет Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова", и еще: "так и они противились вашей милости[2], чтобы и сами они были помилованы" (Рим. 11: 31). Так поступал и Иеремия, стараясь и употребляя все силы найти какое-нибудь оправдание грешникам, и говорил: "беззакония наши свидетельствуют против нас, твори с нами ради Тебя[3]" (Иер.14:7), и еще: "что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим" (Иер.10:23). И в другом месте говорится: "помнит[4], что мы – персть" (Пс.102:14). Так обыкновенно поступают молящиеся за грешников: если они не могут сказать ничего основательного, то придумывают какую-нибудь тень оправдания, которая хотя не может быть принята за непреложную истину, однако утешает тех, которые скорбят о погибающих. Поэтому и мы не будем в точности исследовать таких оправданий, но помня, что это – слова скорбящей души, ищущей сказать что-нибудь за грешников, так и будем принимать их. Но разве он был такой только в отношении к иудеям, а ко внешним не таков? Нет; он был всех сострадательнее и к своим, и к чужим. Послушай, что говорит он Тимофею: "рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю" (2Тим.2:24-26). Хочешь ли видеть, как он беседовал и с согрешившими? Послушай, что говорит он в послании к Коринфянам: "Ибо я опасаюсь, чтобы мне, по пришествии моем, не найти вас такими, какими не желаю" и немного после: "чтобы опять, когда приду, не уничижил меня у вас Бог мой и чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и не покаялись в нечистоте и непотребстве, какое делали" (2Кор.12:20-21). И в послании к Галатам говорит: "Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!" (Гал.4:19). Послушай, как и о блуднике он скорбит не меньше его самого и ходатайствует за него, говоря: "окажите ему любовь" (2Кор.2:8), и когда отлучал его, то делал это со многими слезами: " От великой скорби, говорит, и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам" (2Кор.2:4); и еще: "для Иудеев я был как Иудей, для подзаконных был как подзаконный, для немощных был как немощный, для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых" (1Кор.9:20,22); и еще в другом месте: "чтобы представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе" (Кол.1:28). Видишь ли душу, которая выше всей земли? Всякого человека он хотел представить таким, и, с своей стороны, всех представил. Подлинно, как бы сам родив всю вселенную, он беспокоился, трудился, старался всех ввести в царство, исцеляя, увещевая, обещая, молясь, упрашивая, устрашая бесов, прогоняя развращающих, своим присутствием, посланиями, словами, делами, через учеников и сам лично поднимая падающих. укрепляя стоящих, восстанавливая поверженных, врачуя сокрушенных, возбуждая беспечных, страшно вопия против врагов, грозно взирая на противников; подобно какому-нибудь военачальнику или отличному врачу, он сам был и оруженосцем, и щитоносцем, и защитником, и помощником, сам был всем для войска; и не только о духовных потребностях, но и о телесных обнаруживал великое попечение, великую заботливость. Послушай, как он пишет об одной женщине к целому народу: " Представляю вам, говорит, Фиву, сестру нашу, диакониссу церкви Кенхрейской. Примите ее для Господа, как прилично святым, и помогите ей, в чем она будет иметь нужду у вас" (Рим.16:1-2). И еще: "вы знаете семейство Стефаново: и вы подчиняйтесь[5] таковым"; и еще: "почитайте таковых" (1 Кор.16:15-16,18). Любви святых свойственно помогать и в этих нуждах. Так и Елисей не духовную только пользу оказал принявшей его женщине, но старался вознаградить ее и вещественными благами; поэтому и говорил: "не нужно ли поговорить о тебе с царем, или с военачальником?" (4Цар.4:13). Что же удивительного, если Павел употреблял ходатайство в посланиях и, призывая кого-нибудь к себе, не считал недостойным и того, чтобы позаботиться о нужном для них на пути и упомянуть об этом в послании? Так в послании к Титу он говорит: "Зину законника и Аполлоса позаботься отправить так, чтобы у них ни в чем не было недостатка" (Тит.3:13). Если же он, делая поручения, так тщательно заботился, то тем более сделал бы все, когда бы видел находящихся в опасности. Посмотри, как он в послании к Филимону заботится об Онисиме, как мудро, как ревностно пишет о нем. Если же об одном рабе, и притом сбежавшем и унесшем много от господина своего, он не отказался составить целое послание, то представь, каков он был в отношении к другим. Одно только он считал постыдным – пренебрегать чем-нибудь, потребным для спасения. Поэтому он употреблял все средства и не щадил ничего для спасаемых, ни слов, ни имущества, ни тела; многократно жертвуя своей жизнью, он тем более не пожалел бы имущества, если бы имел его. Но что я говорю: если бы имел? Не смотря и на отсутствие (у него имущества), можно доказать, что он не жалел его. Не принимай этих слов за загадку, а послушай опять, как он сам говорит: "Я охотно буду издерживать свое и истощать себя за души ваши" (2Кор.12:15). И в речи к Ефесянам говорит: "сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии" (Деян.20:34). Будучи велик в главной из добродетелей – любви, он был сильнее всякого пламени; как железо, брошенное в огонь, все делается огнем, так и он, пылая огнем любви, весь стал любовью; и как общий отец всей вселенной, он поступал со всеми подобно родителям, или – лучше – превосходил всех родителей заботами о телесных и духовных нуждах, не щадя для возлюбленных ничего, ни имущества, ни слов, ни тела, ни души. Поэтому он и называл любовь исполнением закона, союзом совершенства, матерью всех благ, началом и концом добродетели, поэтому и говорил: "Цель же увещания есть любовь от чистого сердца и доброй совести" (1Тим.1:5); и еще: "Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя" (Рим.13:9). Итак, если и начало, и конец, и все блага – в любви, будем и в ней соревновать Павлу, потому что и он чрез нее сделался таким. Не указывай мне на мертвых, которых он воскрешал, и на прокаженных, которых он очищал: Бог не потребует от тебя ничего такого. Приобрети любовь Павлову – и получишь совершенный венец. Кто говорит это? Сам питавший в себе любовь; он поставлял ее выше и знамений, и чудес, и многого другого. Так как он вполне руководился ею, то и знал в точности силу ее. Через нее он и сам сделался таким, и ничто столько не доставило ему достоинства, как сила любви, – почему он и говорил: "Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший", называя любовь этим превосходным и удобным путем (1Кор.12:31). Будем же и мы постоянно ходить этим путем, дабы нам увидеть Павла, или – лучше – Господа Павлова, и сподобиться нетленных венцов, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.