Страница 98 из 106
4. До пришествия Христова было всего хуже человеческое зверство; все были как будто врагами и противниками друг другу; отцы закалали своих детей, матери бесновались страстью к сыновьям; не было ничего твердого, – ни закона естественного, ни закона писанного, – но все извращено. Постоянные прелюбодейства, убийства, и что, пожалуй, хуже убийств – кражи. Некто из внешних (язычников) говорит, что все это считалось даже делом добродетельным; и неудивительно, когда они почитали и бога таким; зачастую исходили от оракула повеления убить того или другого.
Сказать ли о чем-нибудь из тогдашнего времени? Некто Андрогей, сын Миноя, придя в Афины и одержав победу в борьбе, был наказан и убит. Аполлон, врачуя зло злом, приказал принести в жертву за него дважды семь отроков. Что может быть жесточе такого насилия? И, однако, это было, и человек, приступивший к исполнению безумного повеления беса, заколол бы детей, – у язычников это заблуждение было сильно, – но так как другие восстали и отомстили за себя, то дело не исполнилось. Если бы это было дело справедливое, то не следовало бы мешать его исполнению; а если – несправедливое, как это и было в действительности, то не нужно было и сначала давать такого повеления. Они поклонялись кулачным бойцам и борцам. У них были постоянные междоусобные войны в городах, в деревнях, в семействах. Они блудодействовали с мальчиками; один философ даже узаконил не позволять рабу блудодействовать с мальчиками и натираться мазью, как будто бы это было делом благородным и заслуживающим особенного уважения. Поэтому в домах они открыто совершали такие дела; и если бы рассказать все, что делалось у них, то всякий ясно увидел бы, что они оскорбляли самую природу, – и никто у них не запрещал этого. Все их драмы полны тем же прелюбодейством, невоздержанием, распутством. Ночные собрания их были развратны, и женщины приглашались для зрелища. О, бесстыдство! На зрелищах проводили всю ночь, и девицы сидели между страстными юношами и пьяной толпой. Их торжества были тьмой и все совершаемое ими – мерзостью. Поэтому и говорит (апостол): "Ибо и мы были некогда несмысленны, непокорны, заблуждшие, были рабы похотей и различных удовольствий". Один из них, говорят, имел преступную связь с мачехой, а она – с пасынком, и удавилась. О страсти же к мальчикам, которая обыкновенно называлась любовной забавой, и говорить не нужно. Но это что! Хочешь ли видеть браки сыновей с матерями? У них и это бывало и, что особенно ужасно, делалось бессознательно, и боги их не запрещали этого, а напротив снисходительно смотрели на искажение природы, совершаемое при том людьми знатными. А когда те, которым нужно было держаться добродетели, если не для чего иного, то, по крайней мере, для приобретения славы от народа, были так склонны к нечестию, тогда что должно было совершаться в народе, между людьми, живущими в неизвестности? Что может быть гнуснее такого сладострастия? Одна влюбилась в постороннего мужчину, и в угоду прелюбодею убила пришедшего к ней мужа. Может быть, многие из вас знают это происшествие. Сын убитого убил прелюбодея, заколол и изменницу; потом пришел в бешенство, как бы преследуемый фуриями; а впоследствии сам, воспламенившись страстью, убил другого и взял себе жену его. Что может быть хуже таких зол? Привожу эти примеры из внешних (языческих писателей) для того, чтобы показать язычникам, какое зло господствовало тогда во вселенной. Но, если угодно, приведем примеры и из наших (Писаний). "И приносили", – говорит (Псалмопевец), – "сыновей своих и дочерей своих в жертву бесам" (Пс.105:37). Также и жители Содома погибли не за что иное, как за блудодеяние с мальчиками. И в начале земной жизни Христовой дочь царя, проплясав на пиршестве среди упившихся, не потребовала ли убийства, не потребовала ли в награду за пляску головы пророка? "Кто изречет могущество Господа" (Пс.105:2)? "Были гнусны", – говорит (апостол), – "ненавидели друг друга", так как неизбежно должна произойти великая ненависть, когда мы допустим к душе все наслаждения. Почему? Потому, что только там никто не обижает другого, где любовь соединена с добродетелью. Смотри, что говорит Павел: "Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники - Царства Божия не наследуют. И такими были некоторые из вас" (1 Кор.6: 9-11). Видишь, как господствовали тогда все виды зла, как велик был мрак, как нарушалась справедливость? Если имевшие у себя пророчества и видевшие столько зол, как у себя, так и у врагов своих не воздерживались, однако, но совершали множество новых злодеяний, то, что сказать о других? У них некто повелел бороться нагим девицам перед глазами мужчин. Да подаст вам Бог великие блага за то, что вы не хотите даже слышать об этом; а у них этого дела не стыдились даже философы. Другой философ, главный между ними (Платон), повелевает женщинам ходить на войну и быть общими, словно какой сводник и развратитель. "Жили в злобе и зависти", – говорит (апостол). Если философы их узаконивали подобные дела, то, что сказать о тех, которые не были философами? Если носившие длинные бороды и одевавшиеся в плащи говорили так, то, что сказать о других? Нет, человек, не для того сотворена жена, чтобы она была общей для всех. О, вы, извращающие все, блудодействующие с мужчинами, как с женщинами, а женщин выводящие на войну, как мужчин! Поистине это дьявольское дело – все перемешивать и извращать, колебать положенные изначала законы и нарушать то, что установил Бог в природе. Жене Бог назначил заботиться только о делах домашних, а мужу – исполнять дела общественные. Ты же ставишь голову на место ног, а ноги на место головы, вооружаешь женщин, и не стыдишься? Но что я говорю об этом? Они вводят к себе какую-нибудь женщину, даже убившую своих детей, и не краснеют и не стыдятся, передавая вслух такие мерзкие рассказы. Когда же явилась благодать и человеколюбие Спасителя нашего, Бога, Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом, Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего, чтобы, оправдавшись Его благодатью, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни. Т. е., как надеялись, так и получим, или: вы уже – наследники этого. "Слово это верно" (ст. 8). Так как он говорит о будущем, а не о настоящем, то прибавляет и это для удостоверения. Это истинно, говорит, и ясно из предшествующего. Тот, кто избавил нас от такого беззакония и таких зол, без сомнения, подаст нам и будущие блага, если мы пребудем в благодати, потому что все совершается одним и тем же Промыслом.
5. Итак, будем благодарить Бога, и не будем порицать и обвинять других, а лучше убеждать их, молиться за них, советовать, увещать, хотя бы они оскорбляли нас, хотя бы отвергали нас, – потому что таковы бывают больные. Пекущиеся о здоровье больных переносят все, принимают все меры, хотя бы не видели никакого успеха, чтобы после не упрекать самих себя в нерадении. Разве не знаете, как часто, когда врач отчаивается в больном, кто-нибудь из родственников говорит ему: продолжи еще лечение и не упускай ничего, чтобы после мне не жаловаться на себя, не бранить себя, не обвинять. Не видите ли, какое имеют попечение родные о своих близких? Сколько делают для них, и призывая врачей, и постоянно сидя около них? Будем подражать, по крайней мере, им, хотя здесь неодинаковы предметы попечения. Между тем, если дитя заболит телом, то никто не откажется предпринять далекое путешествие, чтобы избавить его от болезни; а когда болит душа, то никто ничего не делает, но все остаемся равнодушными, все – беспечными, все – невнимательными, не заботясь ни о детях, ни о женах, ни о нас самих, одержимых этой тяжкой болезнью; лишь позднее приходим в чувство. Представьте же, как стыдно и крайне смешно говорить после: мы не полагали, мы не ожидали этого; и не только стыдно, но и опасно. Если в настоящей жизни только неразумным свойственно – не предусматривать будущего, то тем более в отношении к жизни будущей, когда многие советуют нам и говорят, что должно делать и чего не должно. Будем же держаться этой надежды, станем заботиться о нашем спасении и во всем обращаться с молитвой к Богу, чтобы Он подал нам руку помощи. Докуда же мы будем беспечны? Докуда нерадивы? Докуда будем оставлять без внимания и самих себя и своих ближних? Он обильно излил на нас благодать Духа. Будем же помнить, какую великую благодать Он явил нам, и постараемся со своей стороны оказать такое же ycepдиe; или, если такое невозможно, то хотя бы меньшее. Коль скоро и после такой благодати мы останемся бесчувственными, то нас постигнет величайшее наказание. "Если бы Я не пришел и не говорил им", – говорит (Господь), – "то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем" (Ин.15:22). Пусть не будет, чтобы это сказано было о нас, но пусть будет, чтобы все мы удостоились благ, обещанных любящим Его, во Христе Иисусе, Господе нашем, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.