Перо и волына

– Наверняка обычная сотрудница. У нас таких много.

– Охранника, который был застрелен во время нападения, вы, конечно, тоже не знаете? – почти утвердительно сказал Турченко.

– Нет. Этим занимается начальник службы безопасности.

– А что же входит в круг ваших служебных обязанностей? – спросил Турченко, аккуратно записав в протокол ответы Карнаухова.

– Если вас это очень интересует… Кредитная политика, взаимоотношения с клиентурой, в основном крупной, лицензирование, связи с другими учреждениями – финансовыми, государственными, работа с акционерами. У нас ведь акционерно-коммерческий банк.

– Кто входит в число акционеров банка? – поинтересовался следователь.

– А что, это также необходимо для расследования нападения на обменный пункт?

– Это необходимо для создания полной картины преступления, – уточнил майор.

– Уставные документы относятся к сфере коммерческой тайны. Так что извините. – Молодой банкир развел руками. – И потом, товарищ майор, мне кажется, вы все-таки не там копаете.

– А вот это уже мое дело, товарищ банкир, – веско сказал следователь, – где и как копать. Давить на вас я не собираюсь. Мне хотелось бы вашего добровольного сотрудничества со следствием. Почему грабители избрали для нападения обменный пункт именно вашего банка?

– Вы у них спросите, – парировал Карнаухов. – Я-то откуда могу знать?

– И спросим, обязательно спросим, – уверенно сказал Турченко, откидываясь на спинку стула. – Когда поймаем.

– Если поймаете, – уточнил молодой банкир.

– Что вы хотите этим сказать? – с нажимом произнес следователь.

Карнаухов пожал плечами.

– Время сейчас сложное. У всех свои проблемы, – неопределенно сказал он.

– Мы поймаем преступников, если вы будете сотрудничать со следствием, а не делать оскорбительные намеки.

Карнаухов никак не отреагировал на эти слова, очевидно желая поскорее покинуть кабинет следователя, а не ввязываться в пустые словопрения. Это понял и майор.

– Значит, вы не знаете, почему преступники сделали попытку ограбления обменного пункта, принадлежащего именно вашему банку?

– Не знаю.

– Между прочим, согласно протоколу осмотра места происшествия в кассе обменного пункта была обнаружена валюта в количестве двадцати семи тысяч долларов США и пятнадцати тысяч немецких марок, а также восемнадцати миллионов российских рублей. В связи с этим у меня возникает вопрос: как объяснить наличие такой суммы – ведь это немалые деньги, согласитесь, Валерий Павлович, – еще до начала работы обменного пункта?

– А что в этом особенного? – На лице банкира не отразилось удивления.

– Если бы это было в конце рабочего дня, тогда понятно. А в десять часов утра?..

– Я вам уже говорил, что работой каждого конкретного обменного пункта я не занимаюсь. По этому поводу нужно обратиться к начальнику управления обменных операций. Если же хотите знать мое личное мнение, пожалуйста. Накануне, на торгах Московской валютной биржи, курс рубля испытал существенное снижение. Не слишком катастрофическое, но заметное. Любой грамотный банковский работник имел полное право ожидать, что граждане, узнав о значительном снижении курса рубля, захотят обезопасить свои сбережения и отправятся в обменные пункты за валютой. В пределах имеющегося у нас лимита на ведение операций с наличностью у меня не вызывает никаких вопросов наличие в кассе обменного пункта названных вами сумм.

Майор Турченко скептически хмыкнул.

– Неужели после грабительской приватизации и задержек с выплатами зарплаты в нашем городе есть люди, которые способны покупать тысячами доллары и дойчмарки? Что-то очень сомнительно.

Молодой банкир снисходительно посмотрел на следователя и, наверное, впервые за все время разговора искренне улыбнулся.

– Таких граждан много, – уверенно сказал он, – и гораздо больше, чем вы, Михаил Андреевич, думаете. Кстати, могу я задать вам встречный вопрос? В вашем ведомстве зарплату задерживают?

Следователь поморщился.

– Это не имеет отношения к делу.

– Значит, не задерживают. Не так все плохо, как порой пишут в газетах.

В кабинете воцарилось молчание. Майор склонился над столом и, долго раздумывая над каждой фразой, заносил в протокол слова Карнаухова.

Наконец он поставил внизу документа размашистую подпись и протянул протокол своему визави.

– Прочтите и распишитесь.

– Что будет означать моя подпись на этом документе? – осторожно спросил Карнаухов.

– Только то, что вы с содержанием протокола ознакомлены, – успокоил его Турченко.

Карнаухов внимательно прочел протокол. Затем, немного поколебавшись, вынул из нагрудного кармана пиджака дорогую перьевую ручку, снял колпачок и поставил подпись.

– Я могу идти?

– Да, вы свободны. Давайте вашу повестку, я отмечу.

Покинув кабинет следователя, Карнаухов спустился вниз, вышел на крыльцо, снял с пояса мобильный телефон и набрал номер.

– Константин Петрович? Это Карнаухов. Я могу поговорить с вами? Да, лучше сейчас. Вы будете в офисе? Я вызываю машину. Приеду к вам, – он глянул на золотые наручные часы, – через пятнадцать минут. Договорились.

Спустя четверть часа в дверь кабинета руководителя фирмы «Лидер» Константина Панфилова постучали. Вслед за этим на пороге показалось миловидное лицо секретарши.

– Константин Петрович, к вам Карнаухов.

Панфилов захлопнул лежавшую перед ним на столе папку с документами, отодвинул ее в сторону и кивнул:

– Я его жду.

– Кофе?

– Да, пожалуйста.

Кабинет Панфилова занимал едва ли не половину верхнего этажа в двухэтажном особняке на тихой тенистой улице города Запрудного.

Сразу после новогодних праздников в особняке начался ремонт. Через два месяца здание было не узнать.

Московская строительная фирма проводила ремонт с перепланировкой и европейской отделкой. Панфилов не жалел денег на качественные импортные строительные и отделочные материалы, на зарплату архитекторам, дизайнерам и рабочим.

Естественно, в таком небольшом городке, как Запрудный, подобное не могло остаться незамеченным.

Вначале среди сотрудников фирмы «Лидер», а затем и в кабинетах конкурентов стали циркулировать слухи о том, что Панфилов после своей поездки в Америку осенью прошлого года неслыханно обогатился, что он разбрасывается деньгами налево и направо, вместо того чтобы вкладывать их в дело.

Некоторые деловые партнеры при встрече с Панфиловым пытались осторожно выяснить, зачем ему понадобился этот дорогостоящий ремонт. На это Панфилов с неизменной таинственной улыбкой отвечал:

– Расширяемся.

Из особняка, ставшего теперь головным офисом фирмы «Лидер», генеральный директор Панфилов своим распоряжением выселил все подсобные подразделения. Для них он арендовал здание бывшего детского сада, расположенное в нескольких кварталах отсюда. В запущенной двухэтажной кирпичной постройке также пришлось провести ремонт и перепланировку.

В офисе остались лишь кабинет генерального директора, теперь более напоминавший зал для приемов, бухгалтерия и служба безопасности.

Место главбуха на протяжении уже нескольких лет занимал как всегда педантичный и скрупулезный Виктор Сергеевич Шевченко. Лучшего сотрудника на эту должность Панфилов едва ли мог бы найти. При Шевченко все финансовые дела держались в образцовом порядке.

Сдержанный и скупой на слова, он тем не менее всегда находил общий язык с налоговиками, банкирами, прекрасно ладил с собственными подчиненными. Его уважали прежде всего за профессионализм.

Некоторое время назад Панфилов предложил своему бухгалтеру должность коммерческого директора фирмы. Шевченко без раздумья отказался. Свой отказ он объяснил просто: лучше быть хорошим бухгалтером, чем плохим бизнесменом.

После этого Панфилов вдвое поднял зарплату своему главбуху.

Службу безопасности фирмы «Лидер» возглавлял отставной разведчик Семенков. Его подчиненные занимали теперь половину первого этажа здания головного офиса. Технический отдел был оснащен самой современной аппаратурой, укомплектован толковыми молодыми специалистами.