Маяк на Сариссе

Обратно Зенобию вели, плотно обступив, чтобы телами защитить от нападения. В комнате она прямо в башмаках упала на широкую кровать и, улыбаясь, долго смотрела на цветастый полог. «Что-то должно измениться», – шептала она.

Кавалеры внесли ширму, установили перед диванчиком и попросили не выходить, пока здесь приберутся. Один из них обнажил шпагу и встал перед ширмой. Сквозь щель в створках Зенобия увидела, как слуги внесли большую медную лохань, потом появилась бадья, от которой поднимался пар, затем в комнату вошли две служанки под присмотром кавалеров, одна наполнила лохань водой, другая разложила на кровати платья, стопку простыней и полотенец. Кавалер деликатно кашлянул и вышел из комнаты. Скинув лохмотья, Зенобия осторожно погрузилась в теплую воду и закрыла глаза. Жизнь действительно меняется, подумала она, даже если ее осталось немного.

Брат Навассар явился вечером того же дня. О нем в городе судачили едва ли не с большей опаской, чем о Фалине. Брат Навассар был личным хранителем герцога от происков Врага. Зенобия представляла его высоким хмурым мужчиной, который насквозь видит сущность человека и куда направится эта сущность после смерти: вверх – в огонь и муки, или вниз – в прохладу и покой.

Он оказался невысоким, гладко выбритым, с улыбкой, не сходящей с круглого лица.

Пока Зенобия робко жалась к стене, брат Навассар плеснул вина и пригубил.

– А ты почему стоишь, сестра? Садись, поговори со мной.

Зенобия присела на край стула. Брат Навассар спросил, когда в последний раз она ходила к сокровенной беседе в ближайшее устроение? Слово за слово, он узнал о ее жизни на маяке. О том, как осталась одна, о суетной тетке и о том, как страшно было сидеть в заточении у неведомых злодеев в амбаре, а еще страшнее – в узилище замка. Благочестивый брат сочувственно кивал головой и за весь вечер ни разу не заговорил о духе-покровителе.

После того как он пожелал добрых снов и ушел, Зенобия долго сидела за пустым кубком, собирая разбегающиеся мысли. Брат Навассар оказался нестрашным человеком, решила она. Может, рассказать ему о видениях, о происках Врага?

Утром, открыв глаза, она обнаружила, что Навассар стоит над кроватью и пристально смотрит на нее. Вздрогнув, Зенобия хотела было нырнуть под покрывало, но он строго поднял палец, и она замерла.

– Слышишь пение труб? – грозно спросил Навассар.

Сквозь толстые стены доносились резкие протяжные звуки.

– Это мой высокородный покровитель выступает в поход, – сказал он. – Пока не поздно вернуть его назад. Герцог великодушен, а если ты была введена в обман Врагом, я помогу тебе избежать страшной участи! Понимаешь, что говорю, ничтожная! Покажи руки!

С этими словами он сдернул с нее покрывало, с неудовольствием оглядел ее тело и кинул съежившейся Зенобии платье.

– Прикрой срам и вставай!

Пока она одевалась, он смахнул со стола остатки вчерашнего ужина и принялся медленно извлекать из кожаного баула почерневшие от огня и ржавые от крови инструменты – длинные и короткие, изогнутые и прямые. Среди них были крючья большие и малые, зажимы винтовые и пружинные, воронки кожаные и деревянные, а также ремни с вшитыми в них иглами… Зенобия так и застыла, одну руку успев продеть в рукав, а второй держась за воротник. Наконец, брат достал небольшую книгу в черном переплете, удовлетворенно хмыкнул, принялся убирать свое добро в баул. Извлек из складок одеяния грифель и развалился на стуле.

– Отвечать на вопросы сразу и не раздумывая, – сказал он Зенобии, которая уже пришла в себя и оделась. – Честные ответы и никакого лукавства! Иначе… – он пнул кожаный баул.

Баул глухо брякнул, и Зенобия услышала треск догорающих углей и крики зевак, которым не досталась берцовая кость, приносящая удачу.

Брат Навассар задавал те же вопросы, что и вчера, при этом уставившись на ее пальцы. Приступил с вопросами и о духе-покровителе. Зенобия тупо повторяла одно и то же. Голос во сне предупредил о неприятеле. Странных предметов ей никто не давал. Шатров не видела, голос был мужской, никогда не встречала людей, которые общались с Врагом, два раза дух-покровитель говорил одно и то же…

Навассар вдруг захлопнул книжицу и добродушно сказал:

– Что ж, не вижу в тебе следов Врага. Если, конечно, не владеешь искусством лицедейства. Тело твое чисто воздержанием, а руки свободны от корч и других напастей. Завтра продолжим беседу.

Поднялся, взял баул и ласково кивнул Зенобии. Она присела в полупоклоне, а когда он вышел, ее губы невольно поползли в разные стороны. Брату Навассару наверняка не понравилась бы эта улыбка.

После обеденной трапезы Зенобия прилегла за ширмой. Войско Пандухта нашла быстро – отряды один за другим вползали в ущелье, повозки следовали за ними. Воинство герцога Звево обнаружила с трудом. Заметила его лагерь на опушке леса, и то благодаря дымам от походных костров. Вот если бы карту… На миг пальцы свело судорогой, опять появилась зеленая сетка, а изображение поблекло: сквозь него проступили синие линии, в которых узнала очертания берегов, красные извилистые оказались реками, мелкие черные кружочки – городами и селениями, а еле заметные большие розовые пятна – лесами. Стоило пожелать, и вернулась прежняя картинка.

Вскоре это ей наскучило. Попробовала направить взгляд за линии океана, к торговому архипелагу Кносс, но и в этот раз ничего не получилось. Подзорная труба небесного ока, в которую превращалась ее сущность, словно висела на одном месте и не могла сдвинуться. При мысли о сдвиге появились кружочки, а руки заныли. Будь она здесь телесно, могла бы приложить пальцы к этим кружочкам. От догадки стало немного не по себе, мысль показалась чужой, словно Враг вложил ее в голову. Но ничего плохого не случится, возникла другая мысль, если осмотреться по сторонам.

Все как в первый раз – тьма, острые иглы звезд и какие-то блики высоко над Сариссой. Око повернулось в ту сторону, и Зенобия увидела непонятные предметы, еле заметные в солнечном свете. Приблизив взгляд, поначалу решила, что это бревна, плывущие по морю тьмы. Но по мере приближения они стали подобны башням разрушенного города. Вблизи некоторые обломки можно было принять за колонны, другие – за куски колонн, а рядом с ними на невидимых нитях висели обломки еще мельче, ни на что не похожие. Отдалив око, разглядела сквозь нагромождения небесных руин большое длинное тело, похожее на огромную рыбу с множеством плавников. От рыбы веяло мертвенной безнадежностью, и Зенобия быстро перевела взгляд вниз, порадовавшись, что Сарисса оказалась на своем месте.

Брат Навассар зачастил к ней. Читал предписания из книг благочестивых братьев древности, поясняя, чем отличаются благотворные голоса от прельщающих видений, порой как бы случайно переспрашивал о словах духа-покровителя, пытаясь поймать на лжи.

В середине рассказа об истреблении ереси и еретиков, уверявших в своем безумии, что обитатели Сариссы – суть потомки людей, приведенных в древние времена с небес, вошел наставник Фалин.

– Вижу, ты здесь неплохо обжилась, – кисло сказал он.

– Я возьму на себя хлопоты по препровождению сестры в устроение, что близ площади Доблестных Побед, – сказал брат Навассар.

Фалин прищурился и с вежливой улыбкой отклонил великодушное предложение благочестивого брата. Он пришел узнать о нуждах гостьи, а заодно: не сообщил что-либо о герцоге дух-покровитель?

– Силы земные – это не депеш-кавалеры, – заметил брат Навассар. – А в устроении общению с ними самое место.

– Благочестивый брат, возможно, запамятовал, что сия особа здесь находится по делу о заговоре отравителей, – тихо сказал наставник Фалин. – И с духом-покровителем не все еще ясно.

Навассар резво вскочил и, что-то шепча Фалину, повел его к выходу. У Зенобии пропал аппетит. Судьба опять на переломе. Попробовала вызвать карту и, когда она замерцала разноцветными линиями, быстро нашла изгибающуюся полоску Рисы. Пожелала, чтобы карта исчезла, и, приблизив изображение, двинулась по течению реки. Обнаружила мост – светлая линия пересекала черную водную гладь. «Ближе, еще ближе», – шептала Зенобия. В середине моста – большая прореха, на западном берегу – синие походные шатры герцога Звево, а на восточном берегу пусто. Неужели Враг обманул? Но уменьшив картинку, она заметила, вереница повозок медленно ползет по дороге к горам. Так и есть: войско Пандухта растянулось по тракту. Увидела дымящиеся руины заставы на перевале. В воинском деле она не разбиралась, но поняла, что сражения не было. Нет мертвых тел, и шатры не спалили горящими стрелами. У моста суетились люди. Тащили со стороны леса бревна, копали ямы, возились у больших камней, торчавших из воды.