В поисках убийцы

Чухарев тотчас же отправился к Патмосову:

— Борис Романович, за наше-то дело снова взялись и шум подняли. Там где-то упрекнули нас, что еще не нашли убийцы Коровиной, и теперь все всполошились.

— Ну и пускай! Ты только мне служи, и я тебе верно говорю: этого убийцу найдем!

Чухарев пожал ему руку.

— Это — моя карьера!

— Ну, и ты ее сделаешь, — Патмосов похлопал его по плечу и добродушно добавил: — Только теперь надо немедля докладывать мне обо всем.

— Это непременно.

XVII

ИНЖЕНЕР

Прохоров приехал в Москву с тревожными думами о Дьяковой и Чемизове. До встречи с этим ненавистным человеком он не подозревал, что так безумно любит Елену Семеновну, а теперь не мог ни о чем думать, кроме как о ней, и всякое дело падало из его рук. Ревность сменялась глубоким сожалением об участи любимой женщины, попавшей в руки несомненного преступника. Сергею Филипповичу представлялись страшные картины, от которых он содрогался. Может ли он предупредить опасность? Надо ехать скорее в Ялту. И он лихорадочно торопился закончить свои дела в Москве.

В окружном суде Прохорову предстояла защита, да, кроме того, он должен был получить доверенности от своих новых клиентов и заключить с ними у нотариуса условия. Весь его день проходил в суетливой работе. В Москве трудно сделать какое-нибудь дело без ресторана или трактира. Прохоров то обедал, то ужинал, то завтракал в лучших московских ресторанах, а потом ехал за город — опять-таки в рестораны — и поздно ночью заканчивал свой день. Защита в суде не представляла трудности. Это было гражданское дело, к которому Прохоров тщательно подготовился. Идя в суд, проводя время со своими клиентами, сидя у себя в номере, Прохоров только и думал, что о Дьяковой. И теперь, когда он сидел в кофейне Филиппова и рассеянно пробегал глазами газетные столбцы, он думал только о ней и мысленно уже ехал в Ялту.

— Виноват, — услышал он знакомый голос.

Сергей Филиппович отодвинул газету и увидал господина в форме инженера путей сообщения, который задел стул его соседа и извинился. Прохоров взглянул на инженера и вздрогнул: не было никакого сомнения, что пред ним Чемизов.

Сергей Филиппович быстро встал, но потом одумался, снова опустился на стул и, прикрыв лицо газетой, стал следить за путейцем. Тот прошел мимо столиков и направился к выходу. Прохоров торопливо расплатился, вышел за ним и осторожно пошел сзади.

Мысли вихрем проносились в голове Сергея Филипповича. То ему казалось, что он ошибся и это — простое сходство; то делалось несомненным, что он видит Чемизова, который переоделся для каких-то особых целей. Сергей Филиппович пристально всматривался в стройную фигуру, идущую ровным, медленным шагом, и все больше убеждался, что это — переодетый Чемизов, который вдруг исчез в подъезде большого дома. Прохоров последовал за ним и оказался у двери, на которой крупными буквами было написано: «Ломбард». Сергей Филиппович увидел, что инженер заложил какие-то вещи в красных сафьяновых футлярах, затем вышел из ломбарда и сел на извозчика. Сергей Филиппович успел захватить другого. Ничего не подозревавший инженер подъехал к гостинице «Метрополь», расплатился с извозчиком и скрылся в подъезде. Прохоров переждал и вошел следом за ним.

— Скажите, пожалуйста, — обратился он к швейцару. — Сюда сейчас приехал инженер путей сообщения. Это, кажется, мой знакомый. Быть может, он остановился здесь?

— Инженер Платонов из Петербурга, — равнодушно ответил швейцар, — номер сто семнадцатый, третий этаж.

— Где у вас здесь телеграфная контора?

— Прямо, дверь направо.

Прохоров прошел в контору, сел к столу и быстро телеграфировал Патмосову: "Приезжайте немедленно. Здесь Чемизов".

Дома и тревога, и радость наполнили его сердце. Он радовался, что ему выпала такая удача, и в то же время тревожился, чувствуя, что Чемизов замышляет что-то страшное. Чего ради он, приехав в Москву, переоделся и переменил фамилию? Прохоров не находил ответа. Он послал за справкой в адресный стол, желая найти Дьякову. Вечер он провел тревожно, и, когда лег спать, ему снились кошмарные сны. Он видел Елену Семеновну, которую душит Чемизов, а потом режет на мелкие куски и упаковывает в коробки; он, Прохоров, бросается к нему, а Чемизов с злою улыбкою поднимает нож и бросается на него. И Прохоров просыпался в поту, чувствуя боль от удара рукою о край ночного столика. Он снова засыпал тревожным сном, и снова кошмарные видения преследовали его.

Сергей Филиппович проснулся с головной болью. Ему не хотелось ничего делать, но через некоторое время он оделся и пошел к гостинице «Метрополь», словно его тянула туда неведомая сила. Ехали экипажи, громко звенели трамваи, раздавались смех, крики. Прохоров стал медленно ходить перед подъездом гостиницы. Он присматривался ко всем входившим и выходившим, но не видал ни Чемизова, ни Дьяковой.

Он вернулся к себе в «Лоскутную» гостиницу и увидел на столе справку из адресного стола. Волнение охватило его еще сильнее. Дьякова в Москве не значилась! Сергей Филиппович бросил справку на стол и растерянно стал ходить по комнате. Неужели Чемизов уже расправился с нею? Как хотелось ему видеть сейчас подле себя Патмосова.

Было опасно предпринять какие-нибудь действия, и в то же время он боялся, что упустит благоприятный момент, и Чемизов успеет скрыться. Прохоров собирался послать вторую срочную телеграмму, как вдруг раздался стук в дверь и в номер вошел Пафнутьев. Сергей Филиппович бросился к нему:

— Семен Сергеевич! А где же Борис Романович?

— Он послал меня. Авось справимся и без него, — широко улыбнулся молодой помощник. Патмосова и, положив шляпу, опустился в кресло. — Вы не смущайтесь, Сергей Филиппович. Я тоже кое-что понимаю.

— Помилуйте! Я в вас так же верю, как и в Бориса Романовича. Очень рад, что вы приехали. Отчего вы с таким запозданием?

— Запоздание на несколько часов. Я, собственно, приехал с первым утренним поездом, но нужно было исполнить кое-какие дела, кой-чем распорядиться и потом уже к вам. Ну, уважаемый Сергей Филиппович, рассказывайте: где и что вы видели?

— Погодите! Мы здесь в Москве, а по московскому обычаю, всухую ничего не делается. Я распоряжусь завтраком.

— Превосходно! — сказал Пафнутьев и вынул папиросу.

Прохоров позвонил, и скоро прислуга накрыла стол, уставив его бутылками, рюмками, посудою и вкусной едою.

Сергей Филиппович налил водки и чокнулся с Пафнутьевым.

— Ну, за успех нашего дела! — сказал последний, опрокидывая в рот рюмку. — Теперь будем есть и говорить. Рассказывайте, не теряя времени.

— Рассказывать, собственно, нечего, — ответил Прохоров. — Я встретил путейского инженера и всем существом почувствовал, что это — переодетый Чемизов. У него приделаны борода и усы рыжеватого цвета, но глаза он спрятать не мог. Я его выследил и узнал, что он остановился в гостинице «Метрополь» под именем инженера Платонова.

— Платонова? — ответил Пафнутьев. — Запишем! Когда вы его встретили?

— Только вчера. Я увидел его в кофейне Филиппова, оттуда он отправился в ломбард и там закладывал какие-то футляры. Вслед за тем он проехал в гостиницу «Метрополь». Сегодня утром я часа два гулял перед гостиницей, но он не появился.

— И отлично, — сказал Пафнутьев. — Вообще надо в этих случаях быть осторожным. Спугнуть птицу очень легко. Ну, спасибо за сведения. Будем теперь наводить о нем справки, а там за дело!

— Вы меня известите? — спросил Прохоров.

— Ручаться не могу. Мне хотелось бы довести дело до конца и лишь тогда поставить вас в известность. Будьте терпеливы, Сергей Филиппович. Одно могу сказать, что он от нас не увернется.

— Спасибо вам! — сказал Прохоров. — В руки ваши предаю судьбу бедной женщины.

— Ну, я думаю, она еще в безопасности. Слишком мало времени еще прошло.

— Вечером вы будете свободны? Если да, то приезжайте ко мне и где-нибудь убьем время. Поедем в театр или за город.