Интерлюдия на Даркнелле

За время её отсутствия малыш никуда не делся; не явился на встречу и таинственный связной, которого тот, по всей видимости, дожидался. Прижав обманку к боку и сделав походку уже различимо нетвёрдой, она принялась проталкиваться сквозь толпу к своему столику: на этот раз маршрут пролегал через узкий проход позади стула, на котором устроился малыш. Она увернулась от подвыпившего барркли, послала предупреждающий взгляд небритому погонщику нерфов, который, очевидно, имел на неё какие-то виды, прошла позади малыша… …и, внезапно пошатнувшись, как будто зацепилась за что-то ногой, навалилась всем телом на спинку его стула. Содержимое стакана выплеснулось наружу, задело зажжённый конец сигары и разлилось прямо по спине мальчишки.

Ликёр загорелся, приглушённо шипя.

– Осторожно! – выдохнула Моранда, выронив разом и стакан, и сигару, после чего потянулась через правое плечо парнишки за краешком скатерти. Она дёрнула скатерть на себя, разметав стоявшие на столе рюмки и столовые приборы, и подтащила ткань через голову юноши к языкам пламени, играющим на его спине. Одновременно она вцепилась пальцами другой руки в отворот его куртки. Чисто рефлекторно парнишка отвёл руку назад, позволяя оттащить пылающий предмет одежды подальше от своей шеи.

Пока она энергично хлопала концом скатерти по угасающим языкам пламени, левая рука нырнула во внутренний карман, подменив спрятанный там инфопакет на обманку.

– Простите, я так виновата, – повторяла она снова и снова самым сконфуженным тоном, на который только была способна, по-прежнему хлопая концом скатерти по его плечам, даже несмотря на то, что огонь уже погас. Украденный инфопакет между тем незаметно скользнул в её набедренную сумку. – Я ужасно виновата. Я подвернула лодыжку и… с вами всё в порядке?

– В порядке, в порядке, – раздражённо прорычал мальчишка, полуобернувшись и вырывая у неё скатерть. – Всё уже потухло.

– А, ну да, – пробормотала она, в последний раз хлопнув парня по плечам, прежде чем выпустить из рук уже измятую скатерть. – Я так виновата. Купить вам выпивки?

– Нет, расслабьтесь, – отмахнулся он, повернувшись еще сильнее. Пытаясь получше разглядеть её? – Просто оставьте меня и проваливайте.

– Конечно, разумеется, – промямлила Моранда, делая вид, что поправляет на нём куртку, при этом стараясь не попадаться парню на глаза. Краешком глаза она заметила, как его ладонь скользнула под отворот куртки к карману. Пальцы коснулись обманки, не нашли ничего подозрительного и вернулись наружу. – Я так виновата.

– Уходите, – гневно повторил он. Ясное дело, ему совсем не улыбалась перспектива привлекать к своей персоне повышенное внимание.

– Да, конечно, – Моранда отшагнула влево и в тот момент, когда юноша изогнул шею, всё ещё пытаясь рассмотреть её лицо, повернулась к нему спиной и принялась прокладывать путь сквозь толпу к своему столику.

Она добралась до места, но садиться не стала. Покупатель инфопакета мог показаться здесь в любой момент, а в её намерения вовсе не входило попасться ему на глаза в тот миг, когда малыш триумфально вытащит из кармана обманку. Она оставила на столе плату за напиток, и, чуть сгорбившись, засеменила к выходу, на затхлый даркнеллский воздух. Пришла пора найти милое, спокойное местечко, где можно затихариться на время и выяснить, что же за добыча ей досталась.

Бел Иблис разглядывал молодого блондина, сидевшего напротив за столом кафе, и в его мозгу, в такт бешеному пульсу, билось чувство полной нереальности происходящего.

– То есть как это, ты его потерял? – прошептал он. – Как ты мог потерять целый инфопакет? Тем более, что он был спрятан во внутреннем кармане твоего собственного пальто?

– Сбавь тон, друг, – прорычал в ответ собеседник, чей взгляд нервно метался по полупустому залу. – Если намекаешь, что я пытаюсь таким образом взвинтить цену, то лучше подумай ещё раз. Я очень рисковал, пытаясь пронести сюда эту дрянь. Неимоверно рисковал. И оттого, что она пропала, я счастлив не больше, чем ты.

Бел Иблис осторожно выдохнул, пытаясь подавить нарастающую ярость. Возможно, он и не чета повстанческим полевым агентам вроде Ааша, но распознавать намерения людей он умеет. И судя по выражению лица и голосу юноши, тот говорил правду.

Что ставило их обоих в ещё более рискованное положение. В тот миг, когда вор поймёт, что же ему досталось…

– Тебя как-нибудь могут вычислить, если найдут пропажу? – негромко спросил он.

Юноша фыркнул в кружку:

– Разумеется, если сильно постараются. А зная репутацию Таркина, я уверен, что так и будет.

– Тогда инфопакет надо вернуть.

Парень снова фыркнул:

– Если хочешь – иди, разыскивай его. Что касается меня, то я планирую залечь в высокие травы.

– Сбежишь сейчас – тебя мгновенно вычислят, – предупредил Бел Иблис.

– Как будто это имеет значение, – резко парировал собеседник, осушил кружку и опустил её на стол с излишне громким стуком. – Она недолго просидит с награбленным. Как только всё выплывет, космопорты перекроют и люди Таркина миллиметр за миллиметром зачистят планету. Хочешь дождаться момента, когда это случится – милости просим. – Информатор поднялся. – Прощай. Наслаждайся гостеприимством и забудь, что вообще меня видел.

Он пересёк зал и исчез за дверью.

– Я попробую, – буркнул ему вслед Бел Иблис. Он глотнул из кружки и призадумался.

Его недавний собеседник определённо ошибался. Воровка не могла вот так просто передать украденное властям. Человек, изворотливый настолько, что способен стянуть инфопакет посреди переполненного народом кафе, должен не растеряться и постараться получить с украденного прибыль. А это значит, продать.

Осталась лишь последняя загвоздка: как убедить её продать эти данные не Империи, а Альянсу.

Покопавшись в кармане, он выудил несколько монет и швырнул их на стол рядом с кружкой, после чего направился к дверям. Ясно одно: в одиночку в таком огромном городе как Закрея он похитителя не выследит. Придётся положиться на человека со связями в низших слоях местного общества – стало быть, обратиться к связному, о котором упоминал Ааш.

Он лишь надеялся, что тот человек очень сильно задолжал Аашу.

Помещение было маленьким, тёмным и бедно обставленным, что резко контрастировало с яркими огнями, орнаментами и пышным блеском, считавшимся нормой для остальной части Императорского дворца. Большинство непосвящённых подобная мрачность просто шокировала, да и те, кто знал, чего ожидать, непроизвольно тратили первые несколько минут пребывания в кабинете, подстраивая глаза и мозги под подобный контраст.

Именно за это Арманд Айсард и любил его. Люди, сбитые с толку, уязвимы, а уязвимость он ценил больше всего на свете как в своих врагах, так и в союзниках. Поскольку союзники, как-никак, всего лишь люди, которые ещё не исчерпали свою полезность для Империи, императора и самого Айсарда.

Но в конечном счёте они эту полезность рано или поздно исчерпывали, без каких-либо исключений.

Звякнул комлинк.

– Директор Айсард? – прозвучал из динамика голос помощника. – Прибыла полевой агент Айсард.

– Пусть войдёт, – распорядился Арманд, позволяя себе самодовольно ухмыльнуться. В конце концов, немногие отцы располагают счастьем иметь дочерей, которые столь охотно, столь бескорыстно бросаются на амбразуру отцовской работы, как это делает его Исанн. Уже будучи выдающимся агентом разведки, она снова и снова демонстрировала решительность и беспощадность, преследуя врагов Империи столь яростно, что даже многие моффы испытывали чувство стыда.

Подобное рвение, к счастью, прочно подкреплялось умом, проницательностью и эффективностью. По разумению Арманда, ничто не было более достойным презрения, чем близорукий агент разведки, которого способны с лёгкостью водить за нос повстанцы и контрабандисты.