Изумрудные глаза Будды

Глава 3

Утром, как и обычно, я встала с трудом. Если бы не вопли голодного кота, у которого от звука будильника начинает выделяться желудочный сок, то, наверное, спала бы дальше. Я приняла прохладный душ, потом растолкала Пашку, на которого вопли не действовали – у него нет чувства ответственности перед животным, да и животное точно знает, в чье ухо следует орать, чтобы получить пайку.

Мы собрались быстро, так как завтракал только кот, и понеслись за Андрюшей.

Офис «Петроаэро» располагался в Московском районе, примерно на равном расстоянии как от ресторанчика, так и от дома Травушкина.

– Второго не опознали еще? – спросила у приятеля.

Он покачал головой и протянул мне пару снимков крупным планом – татуировки на теле покойного. Тигр, корона, крест, орлиные крылья, то есть основные воровские знаки.

– Иван Захарович должен знать, – заметил Андрей. – У них же все друг друга знают, если и не лично, то наслышаны.

– А в Крестах что, не спрашивали?

– Спрашивали, – хмыкнул Андрей. – Не гостил он там.

– То есть?! Значит, он не из наших, не питерских? – догадалась я.

– Похоже на то, – кивнул Андрюша.

– А пальчики? – подал голос Пашка с заднего сиденья, где сидел вместе с драгоценной камерой. – Теперь же у вас вроде компьютерная сеть.

Андрюша хмыкнул:

– База-то у нас есть, да только у мужика пальчики кислотой обработаны – или каким-то химикатом. Эксперт вчера правильно сказал. Ты что, не слышал? Ни одного узора не осталось! А так пока разошлем снимки по городам и весям… Сами знаете, как наша система работает. Тут вводи компьютеры – не вводи…

Понятно. Проще попросить знакомую журналистку обратиться к криминальному авторитету. Ивану Захаровичу, кстати, может быть интересно узнать о смерти этого типа.

– А если стреляли в него? – вдруг пришла мне в голову мысль. – Ну, в смысле не в Травушкина, а этого, с татуировками? А Травушкин пострадал заодно? И взрыв утром – это просто совпадение? Бывает же такое?

– В нашей жизни все бывает, – с тяжелым вздохом сказал Андрюша. – Ты не представляешь, как они мне все надоели со своими взрывами и стрельбой!

– Начальство, что ли, с утра ЦУ давало?

– Угу, – хмуро кивнул Андрюша. – Разбудил, сволочь. Но его тоже понять можно: шефу хвост накрутили, ну он и давай мне названивать. Юль, тошно!

– Может, к нам в холдинг пойдешь? – спросил Пашка с заднего сиденья.

– Кем?! Помощником вашей Виктории Семеновны?

– Мы ее, кстати, очень любим, – заметила я. – Она совершенно нормальная баба, хотя и лесбиянка. И хвосты она нам не накручивает. Требования у нее вполне разумные.

– Только, как я посмотрю, вы работаете с утра до утра, – хмыкнул Андрюша. – А чтобы вы, ребята, особо разбогатели, я как-то не заметил. Так, ладно, вон их офис. Припаркуйся тут где-нибудь, Юля.

В офисе нас приняли радушно. Я, признаться, не представляла, какой будет встреча – могло быть все, что угодно, вплоть до забрасывания гнилыми помидорами. Вдова Травушкина отсутствовала, остальные были на месте – в смысле сотрудники офиса. Ни летчиков, ни механиков, ни стюардесс мы не увидели.

Андрюша беседовал по очереди с родственниками убитого Травушкина, мы с Пашкой вначале с разрешения мужа сестры, который, похоже, теперь тут заправлял, засняли офис.

– Надо пользоваться любой рекламой, – сказал он. – Даже такой. Витю все равно не вернешь. А жизнь продолжается. Дело у нас семейное, и все хотят кушать.

– Никакие полеты не будут отменены? – уточнила я.

– Нет, все пойдет, как и запланировано.

Предупреждая мой вопрос, который вертелся у меня на языке, мужчина попросил меня, если кто-то будет ко мне обращаться, всех клиентов успокаивать, даже – если возможно – успокоить их по телевизору. Потом он вручил свою визитку – мало ли лично мне понадобится самолет или вертолет, только просил обращаться заранее.

– А бывает так, что все ваши летающие машины задействованы?

– Часто, – удивился вопросу муж сестры Травушкина. – Мы ни от какой работы не отказываемся. И клиенты предпочитают нас, потому что мы летаем на отечественных машинах.

– Из чувства патриотизма?

– Нет, безопасности, – с самым серьезным видом ответил мужчина.

Я с большим интересом узнала от него, откуда в последнее время на просторах нашей страны взялось столько «Боингов» и других американских моделей. У наших граждан вошло в традицию отовариваться на заграничных свалках. Из Европы к нам хлынули автомобили, холодильники и стиральные машины, потом наши предприимчивые граждане выяснили, что в США имеются подобные «свалки» самолетов. Там самолет списывают сразу же после того, как он отлетает положенное время.

Наши летчики перегоняют его в Россию, здесь его «подлатывают» – и вперед, в небо.

– Так что, Юлия Владиславовна, если вам вдруг придется куда-то лететь самолетом небольшой компании, обязательно поинтересуйтесь, какая машина выполняет рейс, – посоветовал мне сотрудник «Петроаэро». – Я бы не рекомендовал садиться на иностранные. Они все давно выработали летный ресурс.

Я спросила про мужчину с татуировками, убитого вчера вместе с Травушкиным.

– Из милиции меня вчера уже задолбали этим вопросом, – ответил мужчина. – Понятия не имею, кто такой. Никогда его раньше не видел. И, думаю, дело у них было, не связанное с авиакомпанией. Иначе Витя бы его в офис привел.

– Но, может, клиент не хотел, чтобы его видели…

– Да масса клиентов не хочет, чтобы их видели! У нас вон две специальные комнатки есть. Вы думаете, у нас тут обычно столько народу толчется? Ничего подобного. Это сегодня только из-за чрезвычайных обстоятельств. Так Алка сидит на приеме и разруливает потоки. Мы же все прекрасно понимаем! Конфиденциальность – одно из условий нашей работы. Нет, с этим мужиком было что-то другое. Это я вам точно говорю.

– А за что могли убить вашего родственника?

– Конкуренция, – пожал плечами новый директор компании. – Нас уже давно хотят подвинуть с рынка. А вообще я считаю, что стреляли не в Витю. Стреляли в того мужика. Ну а Витя попался под руку. И там ведь не один Витя погиб, так? Еще кто-то пострадал в ресторане?

Я кивнула.

– Витю пытались припугнуть – взрывом. Именно припугнуть. Ведь вы же сами выезжали на место. Когда сработало устройство? Когда он только подходил к машине – чтобы у него перед носом рвануло. Его же даже не ранило. Чуть-чуть щеку поцарапало. Ерунда какая-то. А ведь устройство было радиоуправляемое – вы сами вчера в репортаже сказали. Значит, на пульт нажимали не для того, чтобы убить.

– А чего хотят конкуренты? – спросила я.

– Да каждый своего, – уклончиво ответил родственник погибшего Травушкина. – Кто самолеты, кто вертолеты, кто клиентов отбить.

– А наследство? – спросила я.

– Вы имеете в виду нас, родственников? – сразу же понял новый директор. – Витя был умным человеком. Акции компании, которые принадлежали ему, наследуются всеми родственниками-сотрудниками в равных долях. Никаких преимуществ жене и детям. Повторяю: это семейное предприятие. Всей семьи, не только Витино, хотя он и был генеральным директором и фактически создал компанию. Но мы все помогали. Хотя без него будет тяжело…

– А какие на ближайшее время запланированы чартеры?

– Да я всего и не помню. Пойдемте к компьютеру. И это вам, наверное, лучше Алла расскажет и распечаточку сделает. Давайте я вас к ней провожу.

Потом я беседовала с секретарем компании, красивой женщиной лет тридцати. Она начинала стюардессой, потом родила ребенка и регулярно покидать дом на несколько дней подряд не хотела. Тут как раз Травушкин организовал компанию и предложил ей пойти работать к нему. Она согласилась. По ее словам, работа ее полностью устраивает, и ей очень жаль Виктора Николаевича.

Убитого с Травушкиным мужчину она никогда не видела. Он, конечно, мог звонить по телефону, но за день к ним поступает слишком много звонков, чтобы она всех запомнила. Тем более вчера был просто шквал. Как и новый директор, Алла сказала мне, что никакие рейсы в связи с кончиной Виктора Николаевича не отменяются.