Герцогиня в подарок

Анька сообщила, что два недорогих отеля уже действуют и ведется строительство еще трех. Возможно, в дальнейшем к ним прибавятся другие. У владельца сети две дочери. Младшей пока пятнадцать лет, и жениться на ней нельзя. То есть, конечно, можно, как и все в России, но зачем, если есть старшая, двадцати двух лет. Тем более что та («сука Полина», по выражению моей подруги Аньки) влюбилась в Олега. Вот он, просчитав возможные варианты развития событий, и бросил Аньку, переметнувшись к дочери владельца отелей эконом-класса.

– Но у тебя же папа нефтяник! – воскликнула я. – На месте любого потенциального жениха, претендующего на деньги…

– Бонни, ты помнишь, сколько детей у моего папы? – вкрадчиво перебила меня подруга.

Во время моего последнего приезда и общения с Анькиным папой он утверждал, что четырнадцать, и как раз судился с одной из матерей-одиночек. Анна являлась старшей и любимой дочерью и по завещанию должна была получить значительно больше других (Анькин папа, в отличие от большинства граждан России, уже составил завещание: у него же такая опасная профессия – по российским меркам).

Поэтому меркантильный Олег и выбрал Полину, имеющую лишь одну младшую сестру, которая еще неизвестно за кого выйдет замуж и выйдет ли вообще. Тем более что он имел опыт работы гостиничного менеджера в одном из иностранных отелей в Петербурге, а Полининому папе требовался свой человек для управления отелями.

Сделка устроила всех, кроме влюбленной Аньки. Правда, теперь, насколько я поняла, любовь переросла в ненависть, до которой, как известно, один шаг. Только этот шаг у некоторых девушек занимает очень много времени. Анька справилась относительно быстро. Хотя следовало кое-что уточнить…

– Ты хочешь вернуть Олега или просто отомстить?

– Зачем мне он сдался, козел? – рявкнула Анька так, что у меня аж в ухе зазвенело.

Дружков тоже следовало проучить. В особенности Васю, который и привел Олега на ту презентацию, где он познакомился с Полиной. К тому же именно Вася всячески способствовал развитию их отношений, потому что планировал пристроиться к бизнесу – организовывать шоферов с машинами и просто машины в аренду для постояльцев гостиниц.

– Я так поняла, что он продает машины, – заметила я.

– Бонни, Вася может продать что угодно и кому угодно! – расхохоталась Анька. – Песок в пустыне бедуинам. Соленую воду потерпевшим кораблекрушение. Вот только с моим папой у него случился облом. Вася попытался впарить папе не ту машину, которую он хотел. Я тогда по просьбе Олега направила папу в салон, где работал Вася. В результате папа машину не купил, устроил в салоне скандал, и Васю выперли с работы. Правда, он быстро нашел новое место, а я стала его врагом. Возможно, поэтому Вася и поддержал интерес Олега к Полине.

Я спросила про незнакомую мне Ленку. У меня сложилось впечатление, что если бы не Вася, то Артем с Ленкой (по крайней мере в ближайшее время) не расстался бы. Так не расстался бы, хотя она ему и надоела.

– Я Ленку почти не знала, – сообщила Анька. – Конечно, мы встречались, но никогда не дружили. Но, вероятно, она раскусила Васю и ограничивала общение Артема с Васей. Правильно делала, кстати. А может, конфликт у них был какой-то, точно я не знаю. Но против Васи Ленка однозначно будет нашим союзником. В особенности после истории с Парижем.

В конце концов мы с Анной договорились созвониться завтра – когда мне представится возможность позвонить. Она, конечно, не станет звонить в квартиру Артема, да и на мой мобильный не стоит – незачем говорить в присутствии Артема или Васи.

Я как раз вспомнила, что мне пора заменить английскую SIM-карту на питерскую, которая постоянно находится в моем багаже. Что и сделала, после чего отправилась спать.

Утром проснулась от грохота и воплей. Понятно, это хозяин квартиры наткнулся на оставленный мною у его кровати багаж. Я пополнила свои знания русской нецензурной лексики.

– Ленка! – заорал Артем. – Пиво неси!

Я не Ленка и вообще как бы по-русски не понимаю, поэтому осталась лежать на диване. Спала я в легкой летней розовой пижаме со штанишками по колено и рукавами до локтя. По всем краям ее украшали нежные белые кружева.

Хозяин квартиры проследовал на кухню, матерясь в процессе. Судя по звукам, пил пиво или, возможно, что-то другое. Потом на всю квартиру раздался вопль:

– Куда же умотала эта тварь?!

Затем парень пошел в ванную, где громко орал. Видимо, стоя под холодным душем. Джон никогда не вел себя так даже после самой сильной студенческой попойки. Он тихо спал и тихо трезвел.

Интересно, Артем заглянет в свою гостиную?

Он не заглянул и отправился готовить себе завтрак.

Я подумала, что мне пора появиться на кухне, дабы хозяин готовил на двоих, и решила совершить выход в пижаме и до умывания. Для большего эффекта.

Артем как раз собирался разбить яйцо на сковородку. Вместо сковородки оно упало на пол.

– Доброе утро! – поздоровалась я на английском. – Что будет на завтрак?

– … – сказал Артем.

– Что это за еда? – уточнила я.

– … – повторил Артем.

– Поясните, пожалуйста, на английском. – Я села за стол, сбросив с табуретки Ленкины чулки и футболку, и подперла подбородок обеими руками. Выжидательно смотрела на Артема. Масло на сковородке горело. Хозяин дома повернулся к плите, вероятно, решив переставить посудину на соседнюю конфорку, но не рассчитал, что ручка нагрелась. Сковородка шмякнулась на пол, Артем заорал, стал прыгать по кухне, поскользнулся, свалился на сковородку, задев по пути носом табуретку, и завопил просто нечеловеческим голосом.

Первым делом я выключила газ, потом помогла подняться неловкому хозяину. Наверняка у него на пальцах и на одном бедре вздуются волдыри.

– Алое тащи, кретинка! – скомандовал Артем. В глазах у него стояли слезы.

«Интересно, кто поливал цветы во время отсутствия Артема и Ленки?» – подумала я, а вслух опять попросила говорить на английском, или на французском, или на немецком.

Артем опять выругался (на русском), встал с табуретки, на которую было рухнул, оттолкнул меня и ринулся в комнату.

Я решила пожарить яичницу сама.

Судя по размерам сковородки, ее тут обычно готовили не менее чем из пяти яиц. Кстати, Анькин папа обычно из десяти ест. Я сделала из трех, поставила на стол сыр и маринованные огурцы (нашлись в холодильнике) и принялась за завтрак. Когда еще удастся поесть?

Хозяин дома кому-то звонил из комнаты. Слов я разобрать не могла, лишь иногда четко долетали отдельные матерные выражения.

Ко времени возвращения Артема я уже пила чай. Грязная посуда стояла в раковине. Я спросила, когда мы пойдем в ресторан.

Не отвечая, Артем плюхнулся на табуретку напротив меня и стал рассматривать, словно видел впервые. Я растянула губы в идиотской улыбке.

– Нет, целый день я с ней не выдержу, – пробурчал Артем себе под нос.

– Что ты сказал?

Не отвечая мне, Артем сходил в коридор и вернулся с трубкой домашнего радиотелефона. Запустил набор и сказал:

– Вася, что хочешь делай, только забери ее от меня!

– А что она делает? – долетел до меня Васин голос. Вася что-то жевал.

– Сидит и чай пьет.

– И все?

– Тебе мало?!

Вася велел передать трубку мне. Вежливо со мной по-английски поздоровался и попросил рассказать, что произошло в квартире с утра. Я честно пересказала все, как было, потом передала трубку Артему.

– Чего ты на нее взъелся? – спросил Вася у друга. Неужели собрался меня защищать? – Это же не она орала с утра. Она роняла посуду, свалила тебя на пол, огрела горячей сковородкой?

– Нет, – вынужден был признать Артем. – Но что мне с ней делать?

– Использовать для избавления от Ленкиной мамаши, – тут же нашелся Вася.

Артем мгновенно заинтересовался.

Вася предложил Артему куда-нибудь уйти, а Вася организует звонок Ленкиной мамаше женским голосом. Женский голос сообщит, что Артем приехал без Ленки, а с какой-то другой бабой. Ленкина мамаша тут же прибежит проверять. А там уж как бог даст…