Страница 3 из 12
– Может, это хозяин?
– Нет, это скорее собака.
«Может, теперь у богатых мода такая?» – добавил про себя Вова.
– Это человек, – с самым серьезным видом заявил иностранец, осматривая содержимое огромного холодильника, в котором воды в бутылках не обнаружил, но нашел сок и объявил, что должен его погреть, потому что холодное пить опасно для горла, в особенности при смене климата.
Колобок извлек из холодильника банку пива, открыл и стал пить холодным. Иностранец повторил ему, что холодное пить вредно, взял маленькую кастрюльку, погрел сок и выпил теплый.
– Что будем делать? – спросил Вова, полагая, что иностранец предложит звонить в милицию.
Но не тут-то было. Оказалось, что американца (а Ник Хаус жил в штате Мэриленд) особо предупреждали о продажности нашей милиции. Это написано в памятке для отправляющихся в Россию. То же у них в штате говорили на консультациях. Ник внимательно изучал памятку и посещал консультации. Также он знает о бездеятельности русской полиции из первых рук – от своей племянницы, которую приехал морально поддерживать.
– И чего с твоей племянницей? – поинтересовался Колобок, к которому присоединился Крокодил. В квартире стояла тишина. Валера не показывался, но Крокодил дал Колобку знак, что с другом все в порядке.
Ник Хаус рассказал, что его племянница, журналистка, изучавшая русский язык, два года назад отправилась в Россию после окончания колледжа. Ей предложили работу в корпункте американской газеты, название которой ни Крокодилу, ни Колобку ничего не говорило. Из печатного слова они читали только анекдоты, иногда – криминальную хронику.
В России девушка познакомилась с юношей, тоже журналистом, и вышла за него замуж. Однако семейная жизнь протекала странным образом – с точки зрения американки. Молодой человек не хотел делить с ней обязанности по дому, считая, что «баба» должна ходить в магазин, готовить, стирать, убирать.
– Правильно считал, – кивнули Крокодил с Колобком. – У нас это все бабы делают.
Ник посмотрел в зарешеченное окно.
– Достали вас бабы, да? – сочувственно спросил Колобок. – Мы наслышаны, как они у вас распоясались. Что же вы их так распустили?
Ник опять вздохнул и рассказал, что в его родном городе даже центр открылся для подвергающихся избиению мужчин, жертв домашнего насилия, в котором он два раза в месяц работает благотворительно.
Колобок поинтересовался у американца, кто он по специальности.
– Психоаналитик, – сообщил Ник Хаус.
– Ты женат? – спросил Крокодил.
– Разведен.
– Избивала? – с сочувствием поинтересовался Колобок.
Ник опустил голову и кивнул.
– Слушай, женись на какой-нибудь нашей бабе! – предложил Крокодил. – Вон у Вовки сестра есть… э-э-э, нет, Вовкина сестра не подойдет, – тут же поправился Гена, вспомнив, как она их обоих иногда воспитывает сковородкой. – Но у нас можно найти приличную девушку, которая будет тебе готовить, стирать, убирать, на работу не рваться, как раз наоборот. Мы тебе поможем подыскать. Правда, Вова?
– Я попробовал познакомиться с девушкой, – опять грустно вздохнул Ник.
– И что?
– Мы пошли в ресторан, и после ужина я предложил разделить счет пополам.
– Это ты зря, – покачал головой Колобок. – У нас так не принято.
– Я теперь понимаю…
– И что произошло?
– Она позвонила своему брату. Брат приехал, половину заплатил, потом, когда мы вышли из ресторана, завел меня за угол, к кустам…
– И что дальше?
– Я не помню. Я очнулся в этой квартире.
Меня разбудил какой-то шум. Очень болела голова, и хотелось пить. Вообще было такое ощущение, словно мне в рот кот написал. Неужели я вчера так напилась? А что же было вчера?
Память возвращалась медленно, но возвращалась.
В четверг вечером я вернулась из Англии, куда сопровождала группу драгоценных деток. Я работаю в элитной школе, и летом у деток предусмотрено «проживание в языковой среде». Вот в эту самую «языковую среду» я с ними и ездила за счет их родителей. Спасибо большое, что оплатили мне три недели в Англии. За свой счет я не могла бы этого сделать. И лучше три недели от отпуска провести в Англии, чем на грядках под Питером. Правда, теперь они, родимые, меня ждут. Маме и тете Свете, ее сестре, надо помогать.
Вчера, в пятницу, я решила сделать сюрприз любимому. Я еще до отъезда в Англию говорила ему, чтобы меня не встречал в аэропорту, поскольку не хотела, чтобы мне в очередной раз перемывали кости деточки. Более того, я не хотела, чтобы милый друг отпрашивался с работы. Я знала, что его не отпустят, и еще знала, что обязательно найдется чей-то папаша, который доставит меня до дома с двумя сумками. Папаша нашелся. Вообще выбор был из нескольких.
Позавчера я разбирала сумки, стирала, вчера с утра встретилась с директрисой, рассказала ей про поездку, мы вместе порадовались, что никто из деток ничего не учудил (в смысле ничего экстраординарного, и английских полицейских, пожарных и спасателей вызывать не пришлось), никто из родителей в школу не бегал и в Англию не прилетал на специально зафрахтованном самолете после возмущенных звонков деток на Родину. Детки были довольны и с претензиями не звонили. По-моему, они как раз радовались отдыху от родителей.
Потом я немного поспала, закупила продуктов, чтобы везти на дачу, а вечером поехала к любимому, предварительно не позвонив.
Мама учила меня, что мужчинам сюрпризы лучше не делать. Никакие. И уж за такой «сюрприз» она бы точно меня отругала. Но мама была на даче, тетя Света там же, а я отправилась к сердечному другу, который, как я считала, по мне сильно соскучился. Он в самом деле почти каждый день звонил мне на мобильный и интересовался, не закладывали ли юные джентльмены мины в Вестминстерское аббатство, не просили ли политического убежища в клубе «Челси», не пытались ли юные леди проникнуть в опочивальню к принцу Уильяму. Мой дорогой даже один раз съездил к маме с тетей Светой на дачу, починил провалившееся крыльцо, о чем престарелые родственницы тут же радостно сообщили мне.
В общем, я привела себя в порядок, взяла подарок и отправилась в гости.
Дверь мне открыла незнакомая девица, сказала «Проходи!», развернулась и, больше не произнеся ни слова, удалилась в комнату. Ничего не понимая, я застыла на пороге. Любимого было не слышно и не видно.
Я прошла в единственную комнату его однокомнатной квартиры. Компьютер был выключен, а девица уже лежала на разобранной кровати поверх одеяла с «Космополитеном», задрав ноги на стену. По всей комнате были разбросаны женские вещи. Не мои. Вообще-то моих в этой квартире хранилось немного…
– А где?.. – открыла рот я.
– В магазин пошел, – не отрываясь от «Космополитена», сказала девица. – Он написал вам программу. Просил вас задержать, если придете. Садитесь куда-нибудь.
Я опустилась на стул у компьютера – единственный, на котором не оказалось женских вещей. Для девицы меня не существовало. Я же внимательно осмотрела ее. Лет двадцать, крашеная блондинка с выщипанными бровями, лишних килограммов семь, накладные ногти, с которыми домашним хозяйством заниматься невозможно. И жуткая неряха! Значит, вот как без меня «скучал» милый друг?!
Минут через пятнадцать в двери повернулся ключ, и появился милый друг с двумя пакетами в руках.
– Я пришел! – радостно крикнул он от двери.
– Пива мне сюда принеси, – рявкнула с дивана девица, не удосужившись встать.
– Сейчас, зайчик!
Я молчала.
Не прошло и минуты, как милый вбежал в комнату с бутылкой «Невского» и замер при виде меня. Я все так же молча встала и принялась по одному извлекать из сумки диски, которые привезла в подарок, и так же молча швыряла ими в стену над головой любимого. Он орал, что все мне объяснит, я не обращала внимания. Девица оторвалась от «Космополитена» и с интересом наблюдала за прыгающим и мечущимся у двери в комнату милым другом. Диски быстро закончились, мое сокровище рвануло ко мне, бросилось на колени с бутылкой пива и простерло ко мне руки. С бутылкой «Невского» это смотрелось весьма оригинально.