Страница 14 из 71
После смерти Сигизмунда Люксембургского успеха на недолгое время добился его зять Альбрехт Габсбург (1438–1439), получивший немецкую, чешскую и венгерскую короны. Его сын сохранил за собой только чешский трон, большая же часть венгерской знати высказалась за кандидатуру польского короля Владислава (1440). Польско-венгерская уния имела личный характер, попыток выработать единую политику даже не предпринималось. В то время как Владислав в качестве венгерского короля искал поддержки папы для войны с турками, правившая Польшей группа малопольских панов выступала сторонниками идеи верховенства над папами Вселенских соборов. Поражение венгерских войск и гибель юного короля в битве под Варной в 1444 году завершили недолгий период второй польско-венгерской унии и на время перечеркнули коварные планы Ягеллонов.
Победа в войне с Тевтонским орденом, а также значительный военный и экономический потенциал Польши и Литвы позволили Казимиру, имевшему шестерых сыновей, рожденных от Эльжбеты Габсбургской, возобновить династическую политику. Такие возможности появились с окончанием периода правления в Венгрии и Чехии представителей местной знати: Иржи из Подебрад в Чехии (1458–1471) и Матьяша Корвина в Венгрии (1458–1490). Освободившийся в 1471 году чешский трон достался старшему сыну Казимира — Владиславу Ягеллону. В тот же год второй сын, которого, как и отца, звали Казимиром, попытался добиться венгерского трона, однако его поход окончился неудачей. Лишь после смерти Матьяша Корвина чешский король Владислав Ягеллон стал правителем Венгрии. Так на рубеже XV–XVI веков Ягеллоны добились самых больших успехов в своей династической политике.
С их правлением связан и ряд территориальных приобретений. В состав Короны одно за другим вошли те мазовецкие княжества, в которых пресеклись местные линии династии Пястов. В 1462 году были присоединены Равская и Гостынская земли, в 1476 году — Сохачевская земля, в 1495 году — Плоцкое княжество. Удалось вернуть и некоторые из многочисленных силезских княжеств. Збигнев Олесницкий купил для Краковского епископства княжество Северское, в 1456 году Корона приобрела княжество Освенцимское, а в 1494 году — княжество Заторское. Кроме того, поляков продолжали привлекать перспективы восточной экспансии.
В XV столетии успешно развивалась польская экономика, росла численность населения, увеличивалось число сел и городов, возрастала производительность земледелия, скотоводства и ремесла. В то время когда Чехию потрясали Гуситские войны, государство Тевтонского ордена переживало глубокий кризис, а Венгрии угрожали турки, Польша и Литва ненадолго стали главной политической силой в Центрально-Восточной Европе. Они являлись также важным торговым партнером для стран Западной Европы.
Преодоление экономического кризиса во Франции, в Англии и Нидерландах происходило благодаря подъему городской экономики, массовому распространению и удешевлению ремесленной продукции и развитию торговли. Для государств Пиренейского полуострова подобную роль играла заморская экспансия. В обоих случаях возрастала потребность в продовольствии и сырье, которую местные экономики не могли в должной степени удовлетворить. Однако накопление капиталов и деятельность купцов позволяли закупать все необходимые товары за границей. Уже в XIV веке из Польши вывозилось некоторое количество древесины и зерна; после же получения выхода к морю объем этого экспорта стал стремительно возрастать. Основная масса тяжелых грузов сплавлялась по рекам, главным образом по Висле, а местом торговых операций и погрузки на морские суда стал Гданьск. По суше перегоняли стада быков с Украины, которых продавали в Саксонии, Баварии и на Рейне. Традиционным и дорогим предметом экспорта были меха. Растущий спрос на древесину, необходимую для кораблестроения, а также смолу, с помощью которой законопачивали суда, на древесную золу, необходимую в ткачестве, а также на зерно и крупный рогатый скот способствовал росту цен на эти товары. За них расплачивались дешевыми ремесленными изделиями массового производства, а отрицательный для Западной Европы торговый баланс выравнивался звонкой монетой.
На сильные импульсы извне Польша отвечала ростом земледельческого и скотоводческого производства. Однако в XV веке это вовсе не сдерживало развития польских и литовско-русских городов. Скупка продовольствия, его перевозка, обслуживание сухопутной торговли при всеобщем росте благосостояния являлись надежной основой городской экономики — как в местном, так и в межрегиональном масштабе. Помимо торговли со странами Западной Европы, важную роль в хозяйственной жизни Польши и Литвы играла торговля с Востоком. Из стран Леванта и Дальнего Востока через купеческие колонии на Черном море ввозили предметы роскоши: шелка, пряности, ремесленные изделия, расплачиваясь главным образом звонкой монетой. Центром этой торговли сделался Львов. По-прежнему, как и в XIV веке, сохранял свое значение торговый путь в Венгрию, откуда поступали металлы и вина.
Сложившаяся в XV веке структура международной торговли сохранялась очень долго, поскольку была обусловлена разделением Европы на зоны специализированного производства и, в свою очередь, усиливала данную специализацию. В Польше рост спроса на дерево привел к вырубкам леса, особенно интенсивным в бассейне Вислы, а спрос на зерно способствовал развитию товарного земледельческого производства. На протяжении всего столетия наряду с рыцарскими усадьбами зерно на экспорт поставляли хозяйства крестьян. В результате подъема земледелия, торговой деятельности городов и положительного баланса внешней торговли росло благосостояние всех социальных слоев.
Не исключено, что именно рост благосостояния, отсутствие серьезных внутренних противоречий на почве раздела национального дохода и возможность реализовать свои устремления людьми из различных сословий были причиной того, что постепенный, но неуклонный переход к рыцарскому сословию ведущих позиций в стране, происходивший за счет прав других сословий, не вызывал со стороны последних энергичного противодействия. Играло роль и то, что рост значения рыцарства в общегосударственном масштабе отнюдь не означал распада малых сообществ: городских и сельских общин, а особенно приходов, в рамках которых сохранялась значительная социальная мобильность, когда отдельные лица могли перейти из одного сословия в другое. Преобладание рыцарства в экономической сфере выражалось в увеличении площади рыцарских усадеб благодаря приобретению пустующих крестьянских земель.
Со времен Тринадцатилетней войны установился обычай обложения городов налогами без получения их согласия. Фискальный гнет, ограничение городского судопроизводства, навязывание воеводами твердых цен шли рука об руку с вытеснением городов из политической жизни. Горожанам трудно было достичь взаимопонимания, необходимого для выступления с общей программой. Конкурировавшие между собой города не слишком интересовались политическими вопросами и не пытались решать свои экономические проблемы политическим путем. Совсем по-иному выглядела расстановка сил в Королевской Пруссии, где города обладали обширными привилегиями.
В конце столетия появилась Петрковская привилегия (1496), содержавшая пункты, упрочившие преобладание рыцарства над прочими сословиями. Ограничивалась личная свобода крестьян, поскольку отныне покинуть деревню мог лишь один человек в год. Кроме того, один представитель крестьянской семьи мог приступить к работе в городе, остальные были обязаны оставаться крестьянами. Впервые было принято постановление, согласно которому горожанин не имел права покупать земельную собственность.
Заинтересованность рыцарства собственными земельными владениями, выращиванием и продажей зернового хлеба постепенно превратила его в позднейшую шляхту, менее воинственную, но более хозяйственную и стремящуюся сохранить свое доминирующее положение в государстве. XV столетие было периодом напряженной политической активности рыцарства — шляхты, боровшейся за привилегии и гарантии политических прав своего сословия. По существу это была борьба с правителями, лишь под давлением соглашавшимися пойти на уступки. На развитие государственного строя влияло и духовенство, близкое по своим интересам к рыцарскому сословию, в особенности после привилегий 1430 и 1433 годов, подтвердивших, что церковным сановником может стать только шляхтич.