Страница 32 из 51
44. Общественная организация «Еврейский семейный центр «Адами Ло»» («Ещё нет») — Львова Евгения Абрамовна.
45. Санкт-Петербургское общество изучения еврейских языков «Халом» («Мечта») — Фейнберг Феликс Самуилович.
46. Еврейский центр искусств и ремесла — Лернер Георгий Матвеевич.
47. Некоммерческие партнёрство. Центр по изучению памятников еврейской культуры и созданию еврейского музея «Петербургская иудаика» — Дымшиц Валерий Аронович.
48. Еврейское общество эстетики и физической культуры — Полянский Вадим Валерьевич.
49. Педагогический клуб «Новая еврейская школа» — Ротман Хаиа.
50. Санкт-Петербургский центр культуры соотечественников Ингушетии «Таргим» («Щит») — Измайлов Алихан Исропилович.
51. Общество казахской культуры Санкт-Петербурга и Ленинградской области «Ата-Мокен» («Отчизна») — Куспанов Сарсенгали Аккулович.
52. Отдельное Северо-Западное окружное казачье общество — Поляков Евгений Михайлович.
53. Региональное отделение по Санкт-Петербургу «Красносельская станица Союза Казачьих Войск России и Зарубежья» — Красавец Владимир Михайлович.
54. Региональная общественная организация «Карачаевская община Санкт-Петербурга «Алан»» — Хатусва Марина Юсуфовна.
55. Киргизская комиссия Санкт-Петербургского Союза учёных — Шевченко Валерий Геннадьевич.
56. Санкт-Петербургское культурно-деловое общество коми-землячества «НЕВАТАС» — Терюков Александр Иванович.
57. Корейская национально-культурная автономия Санкт-Петербурга (КНКА СПб) — Александров Квон Петрович.
58. Санкт-Петербургский корейский культурный центр — Кан Владимир Константинович.
59. Общественная организация «Санкт-Петербургская ассоциация российских корейцев «Бомминрон»» («Всенародное единение») — Ким Константин Николаевич.
60. Культурно-просветительное общество «Русско-корейский институт по связям со странами Восточной Азии» — Ким Константин Николаевич.
61. Санкт-Петербургское общество «Курдистан» — Джалилов Ордыхан Джаомович.
62. Санкт-Петербургская латышская национально-культурная автономия (СПбЛНКА) — Вовк Маргарита Витальевна.
63. Санкт-Петербургское латышское общество — Соколов Имантс Жанович.
64. Санкт-Петербургский центр «Латвия» — Сазанов Александр Петрович.
65. Санкт-Петербургское общество содействия развитию латвийской национальной культуры «Сакта» — Сазанов Александр Петрович.
66. Общество ««Лезгиетан» в Петербурге» — Яралиев Алибек Яралиевич.
67. Региональная общественная организация «Санкт-Петербургская литовская национально-культурная автономия» — Баркчутс Вероника Августовна.
68. Региональная общественная организация «Музей «Немцы в Санкт-Петербурге и окрестностях»» — Иванова Наталья Ивановна.
69. Китайское общество Санкт-Петербурга — Цзян Шилунь.
70. Санкт-Петербургская организация «Китайское землячество Санкт-Петербурга» — Цзян Шилунь.
Каково?! Торжество толерантности!
Но самое удивительное заключается в том, что русские организации в С-Петербурге — отсутствуют. Подобная ситуация по всей России.
Некоторые русские патриоты чураются ЛДПР — единственной парламентской партии, которая со дня своего основания говорит о проблемах русского народа, взывает к его защите. Надеюсь, жизнь развеет их предубеждения.
Дыхание «Жёлтого дракона»
Геннадий Зюганов во главе многочисленных делегаций КПРФ — частый гость коммунистического Китая. Его принимают там, как родного. Отчасти потому, что «левые» привыкли смотреть на будни Поднебесной через розовые коммунистические очки. Их печать публикует исключительно восторженные отклики-обзоры о положении в Китае и о китайской внешней политике.
Упрощение! И — в конечном счете — дезинформация!
Для ЛДПР характерна независимая, объективная точка зрения. Именно с таких позиций ответственная политическая партия и должна служить своему народу. Всегда на первом месте для нас должны быть интересы России. И это не сбить никакими азиатскими улыбками и приемами, никаким западным запанибратством и банкетами.
Иные инфантильные граждане умиляются: «Китай дал христианскому миру сто великомучеников, пострадавших за веру православную». А сколько русских людей истребили, запытали до смерти палачи-китайцы хотя бы во время Гражданской войны в России?
Так взглянем же на «китайский вопрос» трезво и взвешенно.
Россия последние 10 лет до революции строила свою политику в отношении Китая на следующих двух главнейших положениях: во-первых, ни в коем случае не содействовать укреплению центральной власти в Китае и тем более ни в коем случае не помогать созданию сильной китайской армии с централизованным управлением; во-вторых, сохранять между Россией и Китаем (по крайней мере до полного освоения Восточной Сибири, Приамурья и Приморья) систему промежуточных, фактически независимых от Китая провинций, имеющих исторические основы для того, чтобы претендовать на независимость, и этнически отличающихся от коренного Китая.
Русский Генеральный штаб настойчиво проводил идею о стратегической обороне против Китая, вынесенной вперёд от русских границ в изолированные долины и оазисы Синьцзяна, в пустыни Монголии и в полупустые ещё в конце XIX века пространства Северной Маньчжурии.
Продолжая придерживаться этих идей, в своём докладе императору в 1900 году генерал А.Н.Куропаткин настаивал на сохранении и упрочении этого стратегического барьера, вынесенного вперёд от русской границы.
К чести военного министра, кем был тогда генерал Куропаткин, и его морского коллеги, надо сказать, что они оба были против занятия Порт-Артура и проведения Южно-Маньчжурской железной дороги.
В стратегическом отношении и особенно имея в виду ту ясную и точно очерченную внешнюю политику, которую проводил МИД Империи, поражение в войне с Японией пошло скорее России на пользу. Она отвела свою оборону в то чрезвычайно выгодное стратегическое предполье, которое образуют Манчжурия — Монголия — Синьцзян, и благодаря усилиям таких выдающихся русских дипломатов, какими были Александр Петрович Извольский и Сергей Дмитриевич Сазонов, были получены гарантии на это важное предполье и от недавнего противника — Японии (а через неё косвенно и от Англии), и от союзника — Франции.
Таковы были итоги русской внешней политики ко времени первой китайской революции.
А через десять лет, в 1922 г., Иоффе и Карахан делали в Кантоне и Пекине всё от них зависящее, чтобы не только свести на нет достижения русской дипломатии кануна революции, но и помочь созданию сильного централизованного Китая, опирающегося на мощную и обученную советскими советниками армию.
Китайские военные кадры (как гоминдановские, так и коммунистические) почти все без исключения были первоначально обучены и созданы в военной школе на острове Вампу и в её филиалах, существовавших на советские деньги и находившихся под руководством военных и партийных руководителей, присланных РККА.
Займы (в долларах, конечно), и притом один за другим — больше чем на 250 млн. долларов только за два года 1938-39. Передача китайцам всего вооружения капитулировавшей японской Квантунской армии. Долгосрочные кредиты по договорам 1950, 1954, 1956 гг. и др. И снова огромное количество оборудования, вооружения, русских специалистов накачивается в Китай ради усиления его армии, теперь коммунистической, ради укрепления центральной власти, символом которой стал Мао Цзэдун.
Был утрачен, кроме Монголии, весь барьер между Россией и Китаем, который с таким трудом строила русская дипломатия. Большевиками была создана мощная централизованная власть в Пекине, на которую они теперь сами жалуются за её «великодержавность»…
Стараниями нынешних демократизаторов России сложилась ситуация, когда Россия уже однозначно слабее Китая. И не только численно. Можно сказать, что в Китае сейчас жёлтый национал-социализм — моноэтническое государство, объединённое одной идеологией. Экономика построена так, как в национал-социалистической Германии — лёгкую промышленность поднимает частный сектор, тяжёлую контролирует государство.