Бродячие собаки

— Она хромала. Мы с дедушкой смазали ей лапку облепихой. Она так просилась, плакала, и я спустила ее с поводка, она убежала…

Следы привели их на автовокзал. Бомжи видели, как у пивной белого сеттера тащил на веревке какой-то горбун.

Не успели перекусить в кафе, как очередной звонок выдернул из-за столика.

— Везуха, Лом. — Шило сунул телефон в карман. — Катим в Ветлянский район, село Благодатовка. Знаешь такое?

— Давай, хоть пивка на дорожку дернем.

— Угу, Развалина сделает тебе пивка, из ушей потечет, — озлился Шило. — Погнали!

Глава девятая

Возвращаясь из города, Подкрылок увидел привязанного у пивной белого кобеля. За две бутылки пива выкупил его вместе с обрывком веревки у не ворочавшего языком синяка. Привез на ферму. Рассудил, к весне будет кому пасти стадо. У собаки были умные глаза. Переодевшись в свой одеревенелый от грязи и крови халат, Подкрылок зачерпнул из фляги кружку браги, выпил. Жевал, глядел, как в углу трясется крупной дрожью белый красивый пес с слезящимися глазами. Швырнул ему огрызок хлеба. Сеттер обнюхал его и отошел.

— Ты чо, пидор, брезгуешь? — Подкрылок нагнулся, схватил его за порезанную лапу. Пес взвизгнул и слегка куснул за руку. Подкрылок с испугу сел на зад, больно ударившись копчиком о бетонный пол.

— Кого кусаешь, пидор? — выкрикнул он. — Рыцаря смерти кусаешь. — Так он величал себя, когда достигал кондиции.

Мысль убить белого сеттера поначалу удивила Подкрылка. Скорей всего она пришла снизу, из мозжившего от удара копчика. Чем больше он вглядывался в прекрасное животное, тем сильнее поднималась в нем злоба…

— Небось, тебя прежние хозявы разными герболаями кормили. В специальной ванне купали, а я из тебя безрукавку Тамарке сделаю.

Арго лежал, положив голову на вытянутые перед собой лапы, обиженно смотрел на человека добрыми глазами.

Этот взгляд, как мерещилось пьяному Крылану, насмешливых, женских глаз, еще больше разжигал и злил его.

— Щас ты у меня станцуешь краковяк, пидор. — Кралан накинул на Арго удавку. Пес послушно встал, сгорбился. Подкрылок потянул собаку на калду.

… Взвизг и хрипы около убойного цеха насторожили Найду. Она, крадучись, подошла к калде. Запах этого человека она узнала бы из тысяч. Он отнимал и прятал ее детенышей. Найда пристально следила за каждым движением Крылана. Вот он, приседая от натуги, потянул за перекинутую через перекладину веревку. Тело белого пса повисло в воздухе, забилось. Вся стая полукругом стояла за спиной Крылана, ждала. Слепыш кавказец, не понимая, что происходит, хрустел снегом, шумно тянул носом. Крылан оглянулся на скрип снега. Из темноты мерцали звериные глаза.

— В-вы… Ну-ка отседа! — Крылан сделал вид, будто нагибается за камнем. Но псы не бросились врассыпную. Найда зарычала. Крылану показалось, что топтавшийся на месте с развевающейся гривой кавказец заходит сзади. Но еще больше его напугал вид Майконга. Животным чутьем Крылан определил исходящую от этого уродливо могучего зверя смертельную опасность.

Белый сеттер, за которого было обещано «баснословное вознаграждение», бился в петле, ронял из пасти на навоз пену, хрипел.

— Пошли отседа, страхуилы! — бодря себя, закричал Крылан. Сунул руку за голенище — пусто. Нож остался на столе. Он двинулся было с калды. Найда перегородила ему дорогу. Крылан быстро трезвел. Он вдруг почуял: еще шаг, и он переступит черту, за которой его порвут на клочья. Псы окружали.

— Да нате вам, пидоры. — Он попятился, дрожа руками, развязал конец удавки. Арго упал в навоз, широко зевал ртом. Крылан нагнулся, сдернул петлю. Боком, боком обошел стаю, зашмыгнул в дверь. Схватил топор, остановился: «Эти пидоры и на топор кинутся…» Так к стае прибился белый сеттер.

… К убойному цеху, где на топчане спал мертвецки пьяный Крылан, «девятка» цвета валюты прорвалась около полуночи. Лом и Шило при красноватом свете лампочки не сразу разглядели валявшегося на деревянном топчане человечка в шапке и керзачах.

— Эй, мужик. — Лом пнул туфлей в топчан. Крылан осекся храпом и сел. Посидел с полминуты, не открывая глаз, и опять опрокинулся на свое дощатое ложе.

— Во, чуня. — Шило взял со стола кружку с недопитой брагой, понюхал. Поднес к лицу начавшего всхрапывать Рыцаря Смерти, струйкой стал лить в раззявленный рот. Крылан зачмокал, задохнулся, вскочил, бешено тараща глаза.

— Теперь проснулся, — заржали гости.

— Вы го, ох… — осекся Крылан, стер со щек гущу. Эти двое были похлеще, чем стая псов, это Крылан понял сразу.

— Слышь, земляк, говорят, ты из города белую собаку привез? — спросил Шило. — Может, продашь нам?

— За сколь?

— А сколько попросишь, — весело ответил Шило.

— Две тыщи. — Крылан нарочно назвал астрономическую сумму, чтоб отвязались.

— Годится. — Шило достал бумажник. Бросил на топчан четыре пятисотки. — Давай собаку!

— Ребята, я пошутил, — заерзал Крылан. — Нет у меня никакой собаки.

— А нам сказали, что есть. — Шило поднял с пола тот самый обрывок веревки с петлей. Повертел в руках, разглядывая прилипшую к ней шерсть и вдруг ловко накинул на шею Крылану, дернул. Рыцарь Смерти слетел с топчана на пол. Попытался руками растянуть петлю. Страшный удар ногой в пах скрючил его пополам.

— Тащи к лебедке этого шутника, — велел Шило Лому.

Они замотали конец веревки на крюк лебедки, которой Крылан поднимал туши коров. Лом завертел рукоятку. Крюк на тросе пополз вверх. Крылан вытянулся в петле, чуть касаясь пола носками керзачей. Хватался руками за веревку, хрипел.

— Где собака? — все так же миролюбиво спросил Шило.

— Ха-алде-е уа-ала-а…

— Во молодчина, уже вспомнил. Лом, опусти чуть-чуть, галстук другану уши жмет.

— Убежала со стаей. — Из вытаращенных глаз Крылана катились слезы. Он торопился, частил. — Без меня не поймаете. Сука буду…

— Опять ты нам балду гонишь. — Лом стрекотнул рукояткой лебедки, Крылана приподняло вверх.

— Пусти, покажу, — успел просипеть Крылан.

Через пять минут они, утопая в снегу, шли к полуразрушенному зданию старой фермы около речки. Впереди ковылял Крылан. Торчавшая из-под халата лопатка при каждом шаге вскидывалась, как обрубок крыла.

— Ты, запятая, смотри у меня! Не рыпайся. — Шило достал пистолет, клацнул, вгоняя пулю в ствол.

— Туда поросят дохлых отвезли днем, — не обратив внимания на угрозу, булькал Крылан. — Там они, больше им быть негде. Надо с двух сторон заходить. С того конца тоже дверей нету.

На счастье Крылана псы оказались на ферме. Но как только Найда заслышала скрип снега и в воротах показались человеческие фигуры, она прыгнула в оконный проем. За ней кинулась вся стая. Кавказец, побежавший следом за ними, смаху ударился головой о стену. Загородил дорогу. Псы толкали, прыгали через него.

— Вон, вон он, белый! — что есть мочи орал Крылан. — Вон, видишь? Быстрей!

Сеттер легким прыжком вылетел в окно. Кавказец все тыкался в стену. Под ногами у него подпрыгивал и взвизгивал спаниель.

Трое мужчин выбежали из здания, смотрели вслед убегавшим собакам. Последними мчались спаниель, за ним кавказец.

— Их теперь только на «Буране» можно догнать, — сказал облегченно Крылан. — Как рванули. Вон-вон, еще догоняют, оглобля с наперстком. — Указал на спаниеля с Джимом. Прикусил язык. Но эти оглобля с наперстком уже кому-то звонили по сотовому телефону.