Страница 39 из 66
Не сразу поняли врангелевцы, что в атаку летела горстка красных бойцов. Пока враги спохватились и повернули коней навстречу, смельчаки врубились в их ряды, засверкали клинки, и полетели под ноги коням головы в шапках с кокардами.
- Молодцы комсомольцы! - похвалил знаменосцев на военном совете Ока Иванович. - Дрались как коммунисты. К награде их. Всех к награде!
Глава десятая. ЛИЦОМ К ЛИЦУ
Офицерик молодой,
Куда топаешь?
Убегай скорей домой -
Пулю слопаешь.
1
Уже не первый раз Реввоенсовет Второй Конной армии просил у штаба фронта хотя бы самый короткий отдых. В этих донесениях выражалась тревога, что состояние войск почти небоеспособное, а сражения идут на местности, лишенной воды. Лошади по суткам не поены, а часто и не кормлены, что они не расседлываются по десяти суток подряд, истощены, а бойцы, хотя и уверены в победе, утомлены, голодны, покрыты ранами.
И все-таки предоставить армии отдых не было никакой возможности. Враг будто чувствовал и знал, что красные бойцы измотаны до предела, и бросал в бой отборные полки, стараясь окружить кавалерию Городовикова. Но она жила, и сражалась, и даже ходила в безумно смелые рейды по тылам.
Наконец выпала короткая передышка. Даже кони почувствовали отдых, лежали на горячей земле, откинув гривастые головы и закрыв глаза от усталости.
Эскадрон Папаши остановился там, где его застал приказ. Это было небольшое село Святодуховка, окруженное близкими и дальними хуторами.
Тут и произошло непредвиденное.
На рассвете сторожевые посты задержали девочку лет девяти. Она пряталась в камышах, и было заметно, что она кого-то искала. Девочку привели в штаб; и когда она убедилась, что перед ней красные, бросилась к Папаше со словами:
- Ой, дядечку, не ездите у Белоцеркивку.
- А что там?
- До нас белогвардейцы пришли.
- Много?
- Ни, не много, и вси охвицеры.
- А солдаты?
- Ни, солдат нема. Тилько охвицеры в золотых погонах с хрестами... Нас из хаты выгнали, а батьку заарестували. Не ездите туда, бо вас убьють... Тетя Параска сказала: «Бежи, доню, а то червонноармейцы не знають, ще здесь белые, скажи, щоб тикали. Вы меня не бойтесь, дядечку. Мой брат Грицко в Петрограде у Червонной Армии служат. А батько были председателем. Охвицер взял его за грудки и каже: «Ты с коммунистами чи с большевиками?» А тато отвечають: «Я с селянами». - «А як що ты с селянами, то сидай в тюрьму». И прикладами его били... А тетя Параска кажуть: «Тикай, доню, бо и тебя убьють». А сама плаче, и я плачу, не знаю, куда мени тикать. А подруга сказала, что в Святодуховку червонни пришли, вот я и прибигла до вас...
- Да остановись ты, говорунья... Кавалерия в селе есть?
- Есть. Аж три...
- Чего «три»?
- Кавалерии... И все чай пьють.
Разведчики засмеялись, а девочка не поняла почему и заговорила еще горячее:
- Ей-богу, дядечка, не брешу. Прямо из котелков пьють через край... И сахар у них настоящий, прикладом разбивають и грызуть... А кавалерия привязана до вишни... У нас в огороде большая вишня росла, еще тато посадили, когда не женились...
- Сколько же там кавалерии: трое верховых?
- Ни, еще есть! Тилько они коней чистять. А чубатый и тот, що с пикой, ездють по селу и грабють...
Командир эскадрона разведчиков догадался: в соседнем селе, как видно, разместился штаб белогвардейской части. В руки шла крупная добыча. Ведь если белые избрали местом для штаба Белоцерковку, значит, не предполагают, что красные близко. Было бы ошибкой не воспользоваться случаем и не разгромить штаб врангелевцев. Действовать надо было немедленно. Папаша вскочил на коня и помчался в штаб бригады.
2
Ленька воспрянул духом. Ведь он для того и перешел в разведку, чтобы найти заклятого врага Геньку Шатохина. Сколько времени прошло, а встретить его не удавалось. Ленька присутствовал на допросах пленных, внимательно прислушивался к их показаниям, надеялся, что вдруг отыщется след кадета Геньки, но тот исчез, точно в воду канул.
Был однажды случай, спросил невзначай у пленного казака: не знает ли тот офицера по фамилии Шатохин Геннадий. К удивлению Леньки, казак охотно заговорил:
- Как же-с, как же-с. Я их благородие очень даже хорошо знаю. Они теперича в Севастополе, в штабе главнокомандующего господина Петра Николаевича Врангеля служат. - Да ты, наверно, придумал все это? - с досадой сказал Ленька.
- Боже упаси. Зачем врать? Вот вам крест истинный, - и казак стащил с лысой головы папаху, перекрестился.
Если даже поверить казаку, что все это правда, как доберешься до Севастополя, как проникнешь в штаб самого Врангеля? Погоревал Ленька и совсем уже позабыл про этот разговор, как произошла встреча с девочкой Оксаной. У Леньки снова мелькнула надежда, когда комиссар эскадрона Павло Байда приказал ему собираться в разведку.
Когда Папаша уехал в штаб бригады, Оксана осталась на попечении разведчиков. Девочка быстро освоилась среди бойцов. И почему-то ей особенно понравился Ленька. Сначала разглядывала его издали, а потом подошла и притронулась пальцем к маузеру. И тут она заговорила, и не было никакой возможности остановить ее.
- Тебя Леней зовут, да? Сними сорочку, я постираю.
- Она чистая, - отозвался Ленька, косясь на товарищей.
- А рушник у тебя е?
- Нема.
- Чем же ты утираешься?
- Рукавом, - пошутил Ленька.
- Возьми мою хусточку, - сказала Оксана и сняла с головы ситцевый платок.
- Да отстань ты от меня.
Ленька подумал мрачно: попадется же такая жена, и беды с ней не соберешься - заговорит до смерти. И все-таки ему было жалко Оксану: чем-то она напоминала Тоньку - может быть, деловитостью или смелыми черными глазами.
Папаша вернулся быстро, и была объявлена тревога. Оксана не отставала от Леньки.
- Ты в «гуску» умеешь играть?
- В какую еще «гуску»? - сердился Ленька.
- Я буду тикать, а ты меня лови. Ты будешь волком, а я гуской.
Ленька опасался: не слыхал ли эту чепуху кто-нибудь из друзей. А девчонка не отставала:
- Давай играть.
- Отвяжись!.. Не видишь, хлопцы в бой собираются?
Слово «бой» испугало Оксану. Она с жалостью глядела на Леньку, точно не верила, что мальчишка тоже пойдет в бои.
Кони, насторожив уши, ждали седоков.
3
В последних августовских боях все перепуталось, и часто трудно было определить, где белые и где красные.
В рассказе Оксаны было много правды. В селе Белоцерковке в самом деле находились белые, там расположился штаб Астраханского полка под командованием князя Шахназарова. Сам князь был на пути к Белоцерковке. Село заняла только часть его штаба с полусотней охраны. Врангелевцы думали, что окрестные села заняты своими частями, по крайней мере, так донесла разведка. Поэтому в штабе полка шла обычная жизнь, и никаких показаний на тревогу не было. Дежурный офицер штабс-капитан Каретников раскладывал бумаги, связисты проводили телефон. Второй офицер лежал на диване, задрав ноги на валик, и забавлялся со своим рыжим бульдогом, дразня его плеткой. Пес лежал возле дивана и лениво покусывал ремешок плетки.
Офицеры вели между собой негромкий разговор. Было жарко. Тот, кто лежал на диване, доводился родным братом самому Туркулу - командиру дроздовцев. Младший Туркул был капитаном контрразведки и отличался жестокостью. Пользуясь славой брата, он свысока смотрел на сослуживцев.
- Не обольщайтесь, Олег Иванович, - говорил Туркул, дразня собаку. - Кто попробовал, как сладка даровая собственность, тот не откажется увеличить свой кошелек за счет ближнего. И заметьте: чем богаче этот ближний, тем сильнее страсть пограбить его.
- Не знаю, как насчет ближнего, - отвечал Каретников, молодой, но уже лысеющий офицер. - Но я уверен, что частную собственность надо защищать всеми средствами, иначе воцарится хаос. И тогда каждый, именно каждый, захочет грабить, и остановить его будет некому. Собственность, как молитва, утешающая и радующая душу.