Зеркала

— Мы достаточно долго скрывались. Пришла пора заявить о себе… — и, не договорив, кивнул Люку.

Тот молча и быстро ушел. Инвари поразился его мужеству — отряд, в который он возвращался, призван был остаться приманкой. Это означало что, возможно, человек этот отправляется на смерть. Отправляется беспрекословно.

— Ты можешь присоединиться к нам, — после короткого обмена взглядами с Ворчуном, предложил Гэри. — Не думаю, что будет разумным возвращаться во дворец.

Инвари покачал головой.

— Нет. Я дал слово чести Адаманту, что уеду только после праздника. Кроме того, есть долг, который я должен вернуть. А я не люблю оставлять дела незавершенными.

— А знаешь ли ты, что ожидает тебя там? — вкрадчиво поинтересовался Ворчун, — В нашем городе совсем не осталось светловолосых…

— Почему, кстати?… — с наигранным равнодушием перебил Инвари.

Губы Ворчуна сжались в узкую полоску. Инвари понял, что ответа не последует.

Он поднялся.

— Мне нужно идти. Где моя шпага?

— Сядь! — властно бросил Гэри.

Инвари взглянул на него. Через молчаливое мгновение глаза в прорезях маски вдруг улыбнулись.

— Сядь, прошу тебя, — поправился Гэри. — Ворчун прав — в замке тебя подстерегает опасность. Поэтому я хочу отблагодарить тебя. Если сегодня ты помог нам — мой человек придет тебе на помощь в нужную минуту. Но если предал — он же убьет тебя! Я не пугаю, поверь. Просто, так и будет.

Инвари слегка склонил голову, улыбнулся в ответ.

— Верю. Как я узнаю его?

— Неважно. Когда ты расплатишься со своими долгами, он проводит тебя к нам, в Чащу. Если ты сказал правду, думаю, я смогу отплатить тебе за услугу.

— Мне нужен лишь конь, — невесело усмехнулся Инвари, — но и его уже обещал Адамант.

— Он обещал, зная, что конь тебе больше не понадобится! — вдруг с ненавистью бросил второй разбойник, стоявший за Гэри.

Инвари удивленно взглянул на него. Ему уже казалось, что оба сопровождающих Атамана — немы.

— Сколько сейчас времени? — Инвари посмотрел на Шторма.

Он еще сомневался в своем навыке определения времени в катакомбах. Шторму это было привычнее.

Тот задумчиво уставился в потолок.

— Немногим после полуночи.

— У меня есть время до утра, — повинуясь внезапному порыву, сказал Инвари, — могу я чем-нибудь помочь?

— А если твое отсутствие заметят? — поинтересовался Ворчун.

— Сомневаюсь. — Инвари знал, что шпион под его дверью сладко дремлет, уверенный, что он никуда не выходил. — Завтра праздник, во дворце суматоха и все такое. К тому же Адамант знает, что я приду в любом случае.

— Ты хорошо дерешься? — подал голос Атаман.

Инвари молча пожал плечами.

— Только вот оружьице у него!.. — с сомнением пробормотал Шторм.

Инвари кивнул на глубокий порез, тянувшийся поперек ладони гиганта.

— В своем «оружьице» я уверен больше, чем в ваших тяжелых мечах!

— Ну что же, — Гэри поднялся, и Инвари вдруг понял, что же не давало ему покоя на протяжении всего разговора — глаза у Атамана были такими же, не по-ильрийски светлыми, как и у Ворчуна.

— Лишний воин никогда не помешает. Да и разделаться с тобой в случае обмана будет легче. Ты едешь с нами!

Инвари вопросительно взглянул на Ворчуна. Тот кивнул.

— Утром мне нужно быть в замке, — напомнил он.

— Не беспокойся. Если ты не обманываешь, даю слово, ты там будешь! Он, — Гэри кивнул на оставшегося разбойника, — отвезет тебя. На хорошей лошади дорога займет не больше часа.

Гэри развернулся и пошел к выходу. Инвари двинулся за ним. За спиной он услышал просительный гул Шторма:

— Можно я поеду с ними, а, Ворчун?

Ответа Инвари не расслышал, потому что пара нежных рук вцепилась в его плащ, и испуганные огромные глаза глянули на него снизу вверх.

— Гэти, — он ласково потрепал ее по щеке, — тебе здесь хорошо?

Она закивала.

Подошедший Шторм подал Инвари шпагу.

— Ты уезжаешь с ними? — спросила она, и губы ее дрогнули.

Он взял ее руку в свои.

— Не надо за меня бояться. Ты же знаешь — я могу за себя постоять!

Она порывисто прижала его руку к губам.

— Береги себя! — услышал он, и она убежала, быстрая и гибкая.

Он смотрел ей вслед, пока не наткнулся на взгляд Ворчуна. Непонятный и тревожный, этот взгляд не понравился ему. Совсем не понравился.

Сидя в седле за спиной молчаливого спутника Атамана, которого свои так и величали «Молчуном», Инвари крепко держался за его пояс. Невысокие ильрийские лошадки несли тряско, но быстро, по-видимому, прекрасно ориентируясь в темноте. Менее чем через час они миновали смешанный лес, являющийся приграничьем Чащи, и подходящий прямо к стенам столицы, и уже въезжали под мрачный полог гигантского леса, именуемого Ильрийской Чащей.

Едва они продвинулись вперед в заметно сгустившихся зарослях, как из темноты выросли вдруг бесплотные светящиеся тени, и сомкнулись вокруг.

Инвари наблюдал за своими провожатыми — те не были испуганы. Гэри прошептал несколько слов, которых Инвари, как ни напрягал слух, не расслышал, и тени растаяли в наплывающем тумане, словно их никогда и не было.

— Туман идет из Сердца…, - шепнул его спутник, словно ничего не случилось. — Удачно.

И, правда. Туман этот медленно густел, словно молоко, сбиваемое в масло, тек по земле, путаясь в подлеске. И цвет его был желтым. Такого Инвари прежде нигде не видел.

Еще несколько минут они проехали шагом, пока новые тени не нарисовались в туманной дымке, обретая, по мере приближения, плоть. Должно быть, это и были Лесные братья. Инвари насчитал около полусотни человек, и засомневался в благополучном исходе мероприятия.

Гэри отдавал тихие приказы. Люди объединялись в небольшие группы и уходили пешими в разных направлениях. Похоже, они могли ориентироваться в этом лесу не хуже своих лошадей.

Продолжать путь с ними осталось человек тридцать. Начался подъем. Лошади всхрапывали и осторожно ступали по земле, становившейся все более каменистой.

Светлело. Туман полосами стелился по земле. Деревья поредели.

Всадники спешились, ведя лошадей в поводу. Инвари ни на шаг не отходил от своего провожатого. Он уже знал, что это такое — заблудиться в Ильрийской Чаще.

Туман кончился так же внезапно, как и начался. Он то ли остался за спиной, то ли стек по земле, клубясь, куда-то вниз.

Гэри поискал глазами Инвари, поманил к себе. Вместе, скрываясь за невысоким кустарником, они подползли к спуску, по которому убегал туман. Осыпающийся пологий склон оканчивался в узкой лощине, почти скрытой деревьями, нависающими сверху. Отвесные скалы справа обозначали расширяющийся проход на север. На Белую равнину, лежащую ниже уровня плато, на котором была расположена Ильритана. Туман стремился туда, словно неспешная река.

Гэри молча повел рукой, и Инвари кивнул, показывая, что понял — это и есть Змеиный лог. И, несомненно, план Адаманта удался бы. Выбраться наверх по осыпающимся склонам из этого почти идеального убежища было невозможно. Это место было таким же хорошим укрытием, как и ловушкой.

Инвари, прищурившись, разглядывал лог. Было еще слишком темно, чтобы человек мог разглядеть что-либо, но он засек движение справа — у выхода из лощины. И почти сразу же послышалось оттуда тихое конское ржание.

Он вгляделся, напрягая глаза, и увидел. Это была черная сотня, скрывающаяся по обеим сторонам выхода из лога. Черные кони. Черные рыцари, так и не поднявшие забрала.

Поднеся ладони ко рту, Гэри издал волчий вой. Сердце Инвари заныло. Именно в этом проклятом лесу он бросил Ворона! И тогда тоже раздавался волчий вой…

Черные кони внизу встревожились. Нервно пофыркивая, они переминались с ноги на ногу. Забряцала упряжь. С равнины откликнулись кони резервного отряда, должно быть, спрятанного по правую руку в небольшой роще.

Расположение сил противника было установлено. Гэри вернулся к своим людям.

Инвари задержался. Отсюда Чаща просматривалась до самого горизонта. Она охватывала город полумесяцем с юго-запада, на некоторых участках подступая вплотную к стенам. Инвари следил за дорогой, выходящей из Чащи и бегущей дальше — в квадраты ухоженных полей. Он мог разглядеть пологие холмы, прихотливо сбившиеся в рощицы деревья, остатки каких-то мощных каменных сооружений. Он искренне надеялся увидеть их когда-нибудь поблизости. За спиной, звездой с неравными лучами, раскинулась Ильрийская столица, а за ней, на востоке, начинал светлеть горизонт. Но не туда лежал его дальнейший путь. Вот только не будет с ним Ворона… Не будет!.. Не может он простить себе…