Страница 19 из 21
27 марта 1991 года
На 28-е в народеназначен крутой поворот.Бродяга к Байкалу подходит,рыбацкую лодку берет.Бродяга Байкал переехал,подходит к Кремлевской стене.Но тут его танк переехал,и песенке нашей конец.Ода «эРИ-72»
Я в собственном глазу не замечал соринку,но тут на Колобах, купив свое вино,впервые увидал ментовскую дубинку,«эРИ-72» — большую, как бревно.Я убеждал себя: здесь виноватых нету,ведь это только страх, как выкрик «От винта!»,растягивает вдоль случайные предметы,растаскивает вширь поганого мента.Когда в Махачкале я захожу в «Лезгинку»,навстречу мне встает (всей кожей об нее!)фаллический предмет, ментовская дубинка,«эРИ-72» — проклятие мое.Уж лучше мне ходить с расстегнутой ширинкой,чем запросто, вот так, идти средь бела дняс «эРИ-72», ментовскою дубинкой,большой, как у коня…В последний раз меня забрали на Тишинке.Как весело она взглянула на меня!«эРИ-72» с свинцового начинкой,зачуханный дизайн, недальняя родня.. .Не-е-ет, весь я не умру. Той августовской ночьюи мог бы умереть, но только, вот напасть! —три четверти мои, разорванные в клочья,живут, хоть умерла оставшаяся часть.И долго буду тем любезен я народу,что этот полутанк с системой полужалв полуживой строфе навеки задержалверлибру в панику и панике в угоду.Нине Искренко
Этот «Боинг» летит неувереннона такой небольшой высоте,и таким коридором проверенным,и с такой пассажиркой в хвосте…Пассажирка сидит неувереннос сигареткой смертельной во рте,изо всех гороскопов расстреляна,да еще на такой высоте!Этот «Боинг» последнейшей выточкис пассажиркой смертельной во рту,по радару ее, как по ниточке,растерял всю свою высоту.Пассажирка последнейшей выточки:этот «Боинг» в надежных руках, —приземляется, плиточка к плиточке,на бетонки зияющий пах.Рейс Нью-Йорк — Сан-Франциско«В начале восьмого с похмелья болит голова…»
В начале восьмого с похмелья болит головане так, как в начале седьмого; хоть в этом спасенье.Сегодняшний день — это день, пораженный в правах:глухое похмелье и плюс ко всему воскресенье.И плюс перестройка, и плюс еще счеты свестисо всем, что встает на дыбы от глотка самогона.Вот так бы писать и писать, чтоб с ума не сойти,в суровой классической форме сухого закона…Вот видите, сбился, опять не туда повело:при чем здесь «сухой» самогон, когда спирта сухогоглоток… Извиняюсь, опять не про то. Тяжелов ученье с похмелья в бою… Будь ты проклято! Снова.Вернее, сначала. В начале восьмого башка…Люблю тебя, жизнь, будь ты проклята снова и снова.Уже половина… восьмого стакана… рукауже не дрожит, и отыскано верное слово.«Бессонница. Гомер ушел на задний план…»
Бессонница. Гомер ушел на задний план.Я Станцами Дзиан набит до середины.Система всех миров похожа на наган,работающий здесь с надежностью машины.Блаженный барабан разбит на семь кругов,и каждому семь раз положено развиться,и каждую из рас, подталкивая в ров,до света довести, как до самоубийства.Как говорил поэт, «сквозь револьверный лай»(заметим на полях: и сам себе пролаял)мы входим в город-сад или в загробный рай,ну а по-нашему так — в Малую Пралайю.На 49 Станц всего один ответ,и занимает он двухтомный комментарий.Я понял, человек спускается как свет,и каждый из миров, как выстрел, моментален.На 49 Станц всего один прокол:куда плывете вы, когда бы не Елена?Куда ни загляни — везде ее подол,во прахе и крови скользят ее колена.Все стянуто ее свирепою уздою,куда ни загляни — везде ее подол.И каждый разговор кончается — Еленой,как говорил поэт, переменивший пол.Но Будда нас учил: у каждого есть шанс,никто не избежит блаженной продразверстки.Я помню наизусть все 49 Станц,чтобы не путать их с портвейном «777».Когда бы не стихи, у каждого есть шанс.Но в прорву эту все уносится со свистом:и 220 вольт, и 49 Станц,и даже 27 бакинских коммунистов…