Страница 19 из 32
Музыка – единственное безгрешное чувственное наслаждение.
Мы любим заглядывать через границы, которые не намерены нарушать.
Мы склонны верить незнакомым – ведь они нас никогда не обманывали.
Надежда есть разновидность счастья и, может быть, единственное счастье, возможное в этом мире.
Насколько легко дается мне воздержание, настолько же тяжело – умеренность.
Не задумывайся об уходе из этого мира прежде, чем мир будет сожалеть о твоем уходе.
Нет ничего слишком незначительного для такого незначительного создания, как человек.
Нигде так сильно не ощущаешь тщетность людских надежд, как в публичной библиотеке.
Никто не достиг величия благодаря подражанию.
Никто никогда ничего бы не сделал, если б сперва опроверг все возражения.
Обещания авторов – как клятвы любовников.
Обычная похвала дается взаймы, а лесть – это подарок.
Он был настолько учтив со всеми и каждым, что никто не был благодарен ему за это.
Он был по-новому глуп, и поэтому многие признали его великим. (О поэте Томасе Грее.)
Он неверующий в том же смысле, что и собака; иначе говоря, он просто никогда не думал об этом.
Патриотизм – последнее прибежище негодяя.
Перечитывайте написанное и, если вам попадется особенно изысканный оборот, вычеркивайте его.
Печально, но правда: теперь я знаю почти столько же, сколько знал в восемнадцать лет.
По любви обычно женятся слабые люди.
Повторный брак – это триумф надежды над опытом.
Подобно тому как мир есть цель войны, праздность есть конечная цель занятости.
Позвольте мне смеяться с мудрым и обедать с богатым.
Покровитель – это тот, кто равнодушно взирает на тонущего в волнах человека и, когда тот достигает берега, обременяет его своей помощью.
«Потерянный рай» – это книга, которую, однажды закрыв, уже очень трудно открыть.
Поэт может воспевать многих женщин, на которых он побоялся бы жениться.
Предрассудки не имеют разумных оснований, поэтому их нельзя опровергнуть разумными доводами.
Пусть лучше некоторые будут счастливы, чем никто, как это случилось бы при установлении полного равенства.
Путы привычек обычно слишком слабы, чтобы их ощутить, пока они не станут слишком крепки, чтобы их разорвать.
Скорбь – один из видов праздности.
Словари все равно что часы. Даже самые плохие лучше, чем никакие, и даже от самых лучших нельзя ожидать абсолютной точности.
Совет оскорбителен – не потому, что изобличает не замеченную нами ошибку, а потому, что другие, оказывается, знают нас не хуже, чем мы сами.
Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Это вопрос для эмбриона, не для мужчины.
Стыд – это страх перед людьми, совесть – страх перед Богом.
Супружество таит в себе немало мучений, но целибат не таит в себе никаких удовольствий.
Счастье – ничто, если о нем не знают другие; и очень немного – если ему не завидуют.
Сэр, я никогда не оскорблю человека, даже если он читает мне свою трагедию.
Так как писать умели главным образом мужчины, все несчастья на свете были приписаны женщинам.
То, что написано без труда, обычно читается без удовольствия.
Только полные идиоты пишут не ради денег.
Тот, кого автор спрашивает, какого он мнения о его книге, подвергается пытке и не обязан говорить правду.
У меня есть две очень серьезные причины не публиковать список моих подписчиков: во-первых, я потерял все имена; во-вторых, я потерял все деньги.
Удовольствие, которое доставляет нам хороший собеседник, вовсе не зависит ни от его знаний, ни от его добродетели.
Цитаты из античных авторов – пароль образованных людей по всему свету.
Человек весьма склонен жаловаться на неблагодарность тех, кто его перерос.
Человек предпочтет, чтобы о нем рассказывали сто неправд, чем одну неприятную правду.
Человек, который гостит у другого неделю, на неделю превращает его в раба.
Человеческому уму свойственно перелетать не от удовольствия к удовольствию, а от надежды к надежде.
Чем больше я узнаю людей, тем меньше ожидаю от них.
Чтобы усилить свой аргумент, нужно повысить голос.
Я живу, чтобы писать, и пишу, чтобы жить.
Я терпеть не могу человечество, потому что считаю себя одним из лучших его представителей и знаю, насколько я плох.
Я скорее доверю свои деньги безрукому, который физически не может украсть, чем человеку с самыми высокими принципами.
Я сторонюсь от бесед с человеком, который написал больше, чем прочитал.