Боевой Космос

— «Лучший», вас понял! — ответила «Зиппа», лейтенант Андреа Тьери из «Когтя-Пять». — Мой живот все еще находится в пусковом отсеке!

— Осторожнее! — сказал Готье, находящийся в «Когте-Шесть». — Оставайтесь в боевой готовности! Мы идем в наступление. Отстрелите баки запуска.

Каждый «Звездный ястреб» стартовал с наполненным водой баком реактора, который снабжал двигатель топливом для начального ускорения. Теперь, после ускорения с перегрузкой в пять g, баки опустели и дальше лишь мешали бы совершать боевые маневры. Александер мысленно вызвал изображение истребителя. Его пустой топливный бак кувыркался в космосе, отстреленный несильным взрывом. При удачном стечении обстоятельств датчики дальнего действия противника могли принять его за еще один истребитель. Бак был достаточно большой.

Разобраться в открывавшейся перед ними тактической картине было по-прежнему непросто. Похоже, на них и на корабли флота, следующие за ними от пространственно-временного прохода, мчалось облако каких-то обломков. Однако Констанция, бортовой ИскИн Александера, показала, что несколько обломков ускорялись самостоятельно. Что бы ни находилось перед ними, это — не простые обломки.

— Конни! — обратился он к ИскИну своего истребителя. — Черт возьми, что это за штуковины?

— Начальные разведданные предполагают наличие двенадцати космических кораблей, — неторопливо ответил женский голос искусственного интеллекта. — Двести семь — автономные зонды, или, возможно, приманки, или оружейные платформы.

— Космические корабли? Каковы же системы их двигателей?

— Неизвестно. Они, похоже, ускоряются неким мощным магнитным полем, но индуцируемым аппаратом самостоятельно, а не из пускового отсека, как у нас. Кажется, в системе их двигателей имеется какой-то безреакционный двигатель.

— Класс! — произнес Александер по каналу связи эскадрильи. — Плохие парни используют волшебный двигатель! Они действительно чертовски продвинуты в техническом отношении!

Возможность того, что военная техника инопланетян превосходит ту, что имелась в наличии у морских пехотинцев, стала темой обсуждений в кубриках на борту «Рейнджера» с того момента, как пилоты «Рыжих хвостов» пробудились от киберсна.

— Тем не менее ничто не указывает на то, что они смогут получить перед нами преимущество, осуществляя более сложные маневры, — произнес капитан Айвор Мэтьюз, пилотировавший «Коготь-Один». — Благодарите Будду за малые благословения!

В отличие оттого, что изображается в целом ряде голливудских военных и научно-фантастических эпопей и онлайн-играх, у боя в космосе мало общего с боем в планетарной атмосфере. В атмосфере истребители могут использовать крылья и рули управления, чтобы выполнять крены, повороты, петли, бочки и тому подобное. В космосе безраздельно царят законы Исаака Ньютона; однажды получивший ускорение истребитель летел по инерции, пока на него не начинала воздействовать какая-нибудь внешняя сила. «Звездный ястреб» Александера мог запустить маневровые двигатели, чтобы скорректировать курс — влево или вправо, вниз или вверх, — но они были слишком маломощны, чтобы кардинально изменить скорость полета и общее направление движения.

Он мог осуществить поворот на 180 градусов и замедление, лишь используя гравитационное поле какой-либо планеты и запустив свой главный двигатель, но по существу мало чем отличался от пули.

Но это была зубастая пуля. Человек в кабине космического истребителя не просто налетал на шестерку врага, блестяще выполняя петли или другие маневры, но и стрелял из орудия различных систем.

Вражеские космические корабли — или чем бы эти объекты ни были на самом деле — растянулись по всему пространству ноумена Грега Александера, все еще очень далекие, но увеличенные оптикой его «Звездного ястреба» для того, чтобы их можно было лучше разглядеть.

Александер проверил скорость и курс, мерцающие цифры и символы в углу своего экрана. Цели находились в ста тысячах километрах и приближались со скоростью четыре километра в секунду. Земной флот двигался навстречу им со скоростью приблизительно два километра в секунду, а «Звездный ястреб» Александера, находящийся в стадии разгона, добавил к этой скорости еще километр в секунду.

Простая математика. Эти две эскадрильи — «Рыжие хвосты» и стартовавшие из пространственно-временного прохода инопланетные аппараты сближались со скоростью семь километров в секунду. Не меняя курса или скорости, две группы встретятся через три часа пятьдесят восемь минут.

Но в зоне обстрела они окажутся, возможно, на сорок- пятьдесят минут раньше.

Значит, теперь оставалось самое трудное… ждать…

Боевой командный пункт «Чапультепек», 22:45 часов по бортовому времени

— Я действительно ненавижу ждать, — произнес генерал Доминик.

— Законы физики нам не обойти, — заметил Рэмси.

— Нам не обойти! — прорычал Доминик. — О них нам ничего не известно.

— Генерал, у них нет ничего сверхъестественного, — возразила ему Рисия Андерсон. — За исключением этого безреактивного ускорения в момент старта. И это лишь короткое мгновение. У них могут быть те же ограничения мощности, что и у нас.

«Всякая передовая технология неотличима от волшебства». Так гласил афоризм, принадлежащий популярному писателю-фантасту, жившему двумя столетиями ранее. Все в этом противостоянии зависело от того, насколько технологически передовым окажется оружие, двигатели и энергетические установки инопланетян, насколько они будут мощнее или эффективнее по сравнению с тем, что находилось в распоряжении боевой группы МЗЭП. Произошедшие столкновения уже продемонстрировали превосходство технологии инопланетян: лучевое оружие антивещества и магнитные двигатели, однако в них не было ничего такого, что можно было бы расценить как волшебство.

Так или иначе, но, как говорится, еще не вечер. Не исключено, что инопланетяне скрывают свои истинные возможности. Впрочем, степень неосведомленности относительно технологических возможностей друг друга у двух цивилизаций была примерно одинаковой.

— Ближайший инопланетный аппарат в пределах зоны прицельного обстрела фрегатов «Бесстрашный» и «Храбрый», — сообщил адмирал Харрис. — Генерал Доминик, вы разрешаете открыть огонь из дальнобойных орудий?

Доминик колебался. Пока боевая группа получила приказ открывать только ответный огонь.

— Давайте еще некоторое время воздержимся, — сказал он. — Пусть ЭВМИ-5 подойдет ближе.

— Согласен, сэр, — ответил Харрис. — С вашего разрешения, я хочу немного придержать фрегаты. Могу я не уводить их слишком далеко вперед от огня поддержки «Нью-Чикаго»?

— Адмирал, ведите флот, как вы считаете нужным, — последовал краткий ответ.

За прошедшие сорок пять минут истребители приближались к вражескому флоту на два километра в секунду быстрее, чем остальной флот. Полчаса назад они миновали два фрегата, «Бесстрашный» и «Храбрый», которые теперь находились в нескольких тысячах километрах перед остальными подразделениями МЗЭП и сейчас были приблизительно в трех тысячах километров от них.

В этот момент вражеские космические корабли располагались в восьмидесяти тысячах километрах от «Чапультепека» и «Рейнджера» и в семидесяти пяти тысячах километрах от военно-морских истребителей. Это расстояние продолжало сокращаться со скоростью семь километров в секунду.

Рэмси сосредоточился на ноуменальном изображении флота. Харрис создавал эшелонированную оборону — впереди истребители, за ними два легких фрегата, далее линейный крейсер «Нью-Чикаго» и наконец «Рейнджер», «Чапультепек», а также три транспорта. Это позволило прощупать силы инопланетян, сохраняя гибкую круговую оборону.

По крайней мере такой был замысел. Но учитывая возможности инопланетян и то, что их намерения оставались неизвестными, могли какой бы то ни было план предусмотреть все возможные варианты?

«Ни один план сражения не выдерживает столкновения с врагом», — утверждала старинная военная мудрость. Два фрегата, развернув грибоподобные шляпки топливных резервуаров, запустили передние двигатели управления и стали резко замедляться. Харрис тормозил их, чтобы не дать слишком оторваться от основной боевой группы.