Страница 20 из 86
— Черт побери, Кэт. Он убил мою мать!
— Ладно, ты отыщешь его, найдешь, где бы он ни скрывался. И что сделаешь?
— Не знаю, но хочу засадить пулю ему в башку или разбить его коленные чашечки, сделав навсегда калекой.
— Калекой, благодаря наномедицине, он не останется. Смотри, как подлечили того засранца, которого ты ударил ногой. Да как ты все это осуществишь, когда «сторожевой пес» все время следит за твоими мыслями?
Глаза Гарроуэя загорелись. Он с трудом перевел дыхание.
— Очнешься в тюрьме, с обвинением в покушении на убийство. И это будет далеко не «капитанская мачта». Ты предстанешь перед гражданским судьей. Постыдная развязка. Тюрьма или того хуже. Думаешь, месть или попытка мести и в самом деле того стоит?
Из глаз его вдруг хлынули слезы. Из горла вырвался вначале сдавленный стон, а затем плач. Он не плакал так с тех пор, как жил дома с мучителем-отцом и матерью, запуганной побоями мужа.
Прошло довольно много времени, прежде чем Гарроуэй успокоился в теплых объятиях Кэт. Откидная багажная полка грузового отсека стала ложем любви, толстый рулон пены — матрацем. Их ласки были мучительными и жадными. Наконец они слились в одно целое. Пот, скользя по влажной коже разгоряченных тел, впитывался в матрац. С выключенным кондиционером в «Уорхаммере» было нестерпимо жарко, но это не имело для них никакого значения.
Вдыхая тонкий аромат ее волос, смешивающийся с запахами пота, секса и машинного масла, Гарроуэй мысленно справился со своими внутренними часами.
— Нам надо возвращаться, — прошептал он.
— Я знаю. Это было… чудесно. Спасибо тебе.
— Спасибо тебе, — сказал он.
— Что же ты собираешься делать? Уйти из Корпуса и пробовать выследить отца? Отсидеть срок в тюрьме? — В слабо проникающем из кабины «Уорхаммера» свете он увидел, как Кэт криво усмехнулась. — Или полетишь со мной к звездам?
— Это несправедливо.
— Согласна. Но вопрос задан.
Он слегка отстранился от нее.
— Конечно, ты права. Нет, я ничего не смогу сделать этому ублюдку. Самая лучшая месть — жить своей собственной жизнью. И черт с ним.
— Верно! — кивнула Кэт. — Он свое получит!
Гарроуэй пожал плечами.
— Корпус — мой дом, — сказал он. — Ты и другие морпехи — часть меня, моя семья. Но я также…
— Что также?
— Я думал о том, как люди искалечили Землю. Климат. Окружающая среда. Не знаю, имею ли я право бежать и оставлять мою планету.
— Я не викканка, — сказала Кэт. — Ты сам должен ответить на свои вопросы о Богине. Но в силах ли ты что-нибудь изменить?
— Что ж, простой ответ — да, если каждый сделает свою часть дела.
— Но что ты можешь сделать?
— Здесь — ничего. Я не могу отомстить за мать. Не могу восстановить окружающую среду. Черт, я даже не чувствую себя здесь дома. Земля стала мне… чужой. Понимаешь?
— Понимаю, потому что и сама в таком положении, морпех.
— Я мог бы сказать, что собираюсь лететь к Сириусу, чтобы найти Линнли и остальных, но знаю, что не могу сказать даже этого. Она мертва. И с этим я тоже ничего не могу поделать.
— Значит?..
— Значит, да. Я лечу с вами. Не спасать Линнли, а потому что вы — часть моей жизни.
Кэт привлекала его к себе, и они снова занялись любовью.
Глава 6
5 декабря 2159, Комната виртуальной конференц-связи 8 Корпуса Межзвездной морской пехоты Твентинайн Палмз, Калифорния, 09:15 по Тихоокеанскому времени
Полковник Рэмси парил в ноумене, глядя на приближающуюся громаду космолета, затмевающую сияющее солнце. Изображение передавалось с борта одного из космических доков L-4. Серпик Земли висел в отдалении, на погруженной в ночь стороне голубой планеты отдельными звездочками мерцали города.
Появление ноуменальной конференц-связи, подумал Рэмси неожиданно, прикончит давно обреченную техногенную цивилизацию. Когда любое начальство может созвать собрание в любое время, отовсюду собирая в ноумен представителей на Земле или в околоземном пространстве, когда встречи, брифинги и виртуальные конференции никого не удивляют, уже кажется, что по-иному и быть не может.
Насколько спокойнее, думал он, была безмятежная эра перед созданием ноумена, когда руководителям приходилось обходиться своими силами, без постоянного участия в совещаниях.
Адмирал Дон Д. Харрис первоначально созвал брифинг для проверки хода подготовки операции «Боевой космос». Однако к нему присоединились и другие заинтересованные липа, включая членов Конгресса и Федерального Консультативною Совета. В результате все это не превратилось в подобие цирка.
Рэмси и в самом деле с нетерпением ждал полета на Сириус, но только потому, что там он мог получить свободу действий.
Его виртуальный образ, в полной парадной форме, один из сотни других, пребывал в ноумене в почти полумиллионе километров от Земли, на базе L-4 «Лагранж», где Федеративная Республика держала множество важнейших средств по освоению открытого космоса. Сам корабль, межзвездный транспорт морской пехоты «Чапультепек», недавно построенный и запущенный Консорциумом Судостроения «Лунное гало» на базе L-1, теперь следовал в порт приписки — на военную базу на высокой околоземной орбите L-4. Судно медленно приближалось, становясь все больше, разрастаясь до угрожающих размеров черного гриба 622 метра длиной. В тени массивного купола реактора и рабочего тела огромной емкости скрывались три жилых модуля. В течение долгого полета модули, создавая искусственную гравитацию, вращались вокруг оси судна, оставаясь в тени рабочего тела, защищенные им от смертельного потока радиации, разгоняющего корабль почти до скорости света. Три высокотемпературных радиатора, каждый метр толщиной, а также жилые блоки в кормовой части делали судно похожим скорее не на наконечник стрелы, а на широкий пологий купол. Его чисто функциональная форма создавала впечатление невообразимой скорости и мощи.
Рэмси наблюдал за тем, как громада автоматизированными рывками тормозит для предстоящей стыковки с базой на высокой околоземной орбите. Скоро инспекционные команды приступят к заключительной проверке и перепроверке, чтобы официально сертифицировать сдачу «Чапультепека» в эксплуатацию. Лучше бы он был готов, подумалось ему. Как минимум пять адмиралов, три генерала и два члена Конгресса, один из них отставной морпех, руководили процедурой ввода в эксплуатацию и запуска «Чапультепека». Найти неисправность именно сейчас и отправить корабль обратно в орбитальный док было бы не слишком-то приятно.
Кроме того, «Чапультепеку» предстояло совершить очень важную миссию, которая стартует приблизительно через три месяца.
— Я хотел бы знать, — раздался в сознании Рэмси командный голос, — насколько это судно способно противостоять угрозе наподобие той, что мы видели в трансляциях сделанных на Сириусе записей. Если та золотистая штука — военный корабль Охотников Рассвета, то, вероятно, придется признать, что нам столь же далеко до них в техническом отношении, как Аханну до нас.
Говорившим был Фрэнк Шугарт из Президентского Федерального Консультативного Совета. Он выступал от имени небольшого отряда гражданских чиновников и политических деятелей, которые вышли для этого брифинга в ноумен, а также Говарда Слэттерби, директора Совета Национальной Безопасности, и трех членов Конгресса, представляющих различные его комитеты, принимавшие живейшее участие в этом проекте. В самом деле настоящий цирк.
— Сэр, будет не одно судно, — заметил адмирал Харрис, одетый в ослепительно белую парадную форму. Харрис в настоящее время физически пребывал в L-4, и поэтому его ответ последовал почти незамедлительно, с самой незначительной задержкой. — Операция «Боевой космос» задумана как первое настоящее развертывание межзвездного флота.
Иллюстрируя мысль Харриса, картинка изменилась, демонстрируя вращающиеся изображения семи кораблей, похожих друг на друга, с огромными топливными резервуарами в форме шляпки гриба, центральными осями вращения, черенками радиаторов. Отличала их длина: у фрегата «Бесстрашный» она составляла 85 метров, у «Чапультепека» — 622. У всех кораблей было по три вращающихся автоматизированных жилых отсека, скрытых за топливными резервуарами.