Страница 23 из 97
Давая оценку советскому политическому наступлению периода разрядки, Администрация США делала вывод, что активность советских разведывательных операций в пять раз превышает размеры деятельности ЦРУ и союзников, и, соответственно, ужесточает давление со стороны ФБР на советских граждан и учреждения в Нью-Йорке.
Советская колония в Нью-Йорке тогда насчитывала примерно полторы тысячи человек, постоянно увеличивалась и была разбросана группами или отдельными семьями по всему большому городу.
В Нью-Йорке я отметил свое 50-летие. Разведчики, с которыми мне пришлось в 60-е годы вместе работать в КНР и встретиться опять в США, положили в этот день на стол своего резидента телетайпную ленту с «информацией А.П. из Пекина».
«ПЕКИН, АССОШИЭЙТЕД ПРЕСС. КАК СТАЛО ИЗВЕСТНО В МИССИИ СВЯЗИ США В ПЕКИНЕ, ДЕЛЕГАТ НАРОДНОГО КИТАЯ В ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ ХУАН ХУА УПОЛНОМОЧЕН ВРУЧИТЬ НЕДАВНО ПРИБЫВШЕМУ В НЬЮ-ЙОРК ЗАМЕСТИТЕЛЮ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ООН ЮРИЮ И.ДРОЗДОВУ ЛИЧНОЕ ПИСЬМО МАО ЦЗЭДУНА, ЦЗЯН ЦИН И ЧЖОУ ЭНЬЛАЯ. В СВОЕМ ПОСЛАНИИ КИТАЙСКИЕ РУКОВОДИТЕЛИ, ПОЗДРАВЛЯЯ ЮРИЯ И.ДРОЗДОВА С ПЯТИДЕСЯТИЛЕТИЕМ, ОТМЕЧАЮТ ЕГО ЛИЧНЫЙ НЕОЦЕНИМЫЙ ВКЛАД В РАЗВИТИЕ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ ДВУМЯ СВЕРХДЕРЖАВАМИ (ОСОБЕННО В ПЕРИОД КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ). В ПИСЬМЕ СОДЕРЖИТСЯ ПРИГЛАШЕНИЕ ЮРИЮ И.ДРОЗДОВУ ПОСЕТИТЬ КИТАЙ В ЛЮБОЕ УДОБНОЕ ДЛЯ НЕГО ВРЕМЯ. В ПЕКИНСКИХ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ КРУГАХ СЧИТАЮТ, ЧТО ЮРИЙ И.ДРОЗДОВ БЛАГОСКЛОННО РАССМОТРИТ ПРИГЛАШЕНИЕ ПЕКИНСКИХ ЛИДЕРОВ.
НА ВОПРОС, НЕ СВЯЗАНО ЛИ ОЖИВЛЕНИЕ В ЧЖУННАНЬХАЕ С ПОДГОТОВКОЙ К ПРАЗДНОВАНИЮ ЮБИЛЕЯ РУССКОГО ДИПЛОМАТА, ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИССИИ СВЯЗИ ОТВЕТИЛ: «ПОКА НЕ ЯСНО. НАБЛЮДЕНИЕ ВЕДЕТСЯ».
Я ознакомился с текстом, вспомнил одну подобную информационную ленту, которой меня встретили по возвращении из Москвы в Пекин в разгар «культурной революции» сотрудники резидентуры, улыбнулся и понял: нью-йоркская резидентура признала меня своим.
С руководством Представительства СССР при ООН и других советских учреждений у меня постепенно установились нормальные отношения, которые способствовали организации нашей работы. Не могу не вспомнить положительного отношения к работе разведки со стороны Министра иностранных дел А.А.Громыко и Представителя СССР при ООН Я.А.Малика, посла СССР в Вашингтоне А.Ф.Добрынина, которые всегда с пониманием относились к нам и содействовали в решении возникавших проблем.
В течение первых шести месяцев всем коллективом резидентуры мы заново оценили деятельность ЦРУ и ФБР против нас, критически пересмотрели свои действия, внесли коррективы в организацию и обеспечение безопасности разведывательной деятельности. Было достаточно споров, возражений, сомнений, анализа малейших сигналов, но все сошлись на том, что не так уж все страшно. В конце зимы я на несколько дней вылетел в Москву, где доложил руководству о том, что нью-йоркская резидентура готова к активной работе.
Мне пришлось в напряженной агентурно-оперативной обстановке Нью-Йорка провести четыре года. Коллектив разведчиков в основной своей массе работал с риском, смело, изобретательно и результативно. Нужно прямо признать, что противостоявшие нам подразделения ЦРУ и ФБР были серьезным и заслуживающим уважения противниками. Чтобы понять их действия, мы провели ряд мероприятий, которые вынудили их раскрыть свои методы и сделали нас зрячими.
У войны разведок свои законы. Один, и наиболее важный из них, — искусство обнаружить скрытое агентурное наблюдение контрразведки за твоими действиями, переключить ее внимание на ложное направление, обеспечить наиболее безопасные условия для собственной разведывательной работы. Это вечный поиск, учет всех мелочей, их проверка, моделирование фантастических ситуаций и гадание почти «на кофейной гуще».
Пусть на меня не обижаются сотрудники Нью-Йоркского отделения ФБР, обслуживающие комплекс зданий ООН, но тогда, в середине 70-х годов, они многое нам подсказали и показали. Нет, нет, они не сотрудничали с нами, они просто раскрыли себя, пойдя у нас на поводу. Дело дошло даже до маленького курьеза.
Мы захотели окончательно убедиться в том, что агентура ФБР хорошо «прочесывает» подземный гараж ООН. Паркуя там свои машины, наши сотрудники отмечали некоторые особенности (оплошности) в поведении гаражной охраны. Это дало хороший повод для проверки соблюдения ими требований ООН о неиспользовании служебного положения в специфических интересах спецслужб, в том числе страны пребывания. Как-то мы специально «забыли» в одной из машин печатные ТАССовские материалы. Вечером, когда группа сотрудников садилась в эту машину, заметили, что материалы исчезли. Через несколько дней опять «забыли» в той же машине, из которой вылезли несколько человек, письмо с предложением услуг, «затерявшееся» в ООНовских документах. В последующие дни частенько наблюдали возле парковки этой машины уборщиков, охранников, иногда новых лиц и новые машины. Затем наша машина из-за изношенности (в действительности) была продана, но прежде мы попросили сотрудников ФБР ответить на наше «письмо с предложением услуг», выставив сигнал на одном из знаков дорожного движения по маршруту нашего рабочего автобуса, написав под ним номер автомашины представительства, из которой можно изъять ответ.
Сотрудники ФБР добросовестно выполнили нашу просьбу. Они поместили такой величины сигнал, написали такие отчетливые цифры, что могли вызвать к себе нарекания со стороны службы регулирования уличного движения Нью-Йорка. Но безличный контакт был установлен. Мы «пошли на углубление отношений»: передавая газетную информацию в собственной обработке, стали просить за нее деньги. Американцы настойчиво приглашали нас на встречу для личного знакомства. Мы отказывались, мотивируя это страхом перед «всемогущим офицером безопасности, который и так во все сует свой нос», и просили их найти способ передать нам деньги, может быть, спрятав их в «бампер какой-нибудь автомашины», а номер автомашины — указав под уличным знаком. Сотрудники ФБР через несколько дней снова выполнили нашу просьбу.
Поздно вечером в своем подземном гараже в бампере одной из автомашин мы обнаружили магнитный контейнер и алюминиевый патрон от толстой сигары, в котором находилось письмо-приглашение на встречу и несколько тысяч долларов.
Деньги вместе с отчетом о наших шалостях мы отправили в Центр. Ответ ждали долго. Потом нас попросили деньги не присылать, так как «в финансовом отделе нет соответствующей статьи для оприходования таких средств». Вот дела!..
Мы решили взять паузу и понаблюдать за отношением к нашим сотрудникам со стороны американцев и ряда иностранцев на верхних этажах здания ООН. Конечно же, коллеги, поиск вести надо, но незаметнее. Иначе можно раскрыть много карт. Надо быть спокойнее. брать пример хотя бы с англичан, которые подозревали каждого, кого замечали с советским сотрудником ООН даже на дальних подступах к комплексу зданий этой организации.
Мы еще некоторое время «сотрудничали», затем прекратили отношения, просигналив американцам о своем отъезде в Россию и поблагодарив их за помощь. Такая внешне безобидная комбинация помогла нам узнать многое о многих. Дальнейшее наблюдение давало возможность предостеречь наших сотрудников от целого ряда неожиданных сюрпризов со стороны ФБР, хотя это и было нелегко.
Американцы тогда активно начали использовать в работе против нас свою подставную агентуру под видом доброжелателей. Мы несколько раз уходили из приготовленных для нас ловушек.
20 октября 1993 г. в программе РТВ «Вести» было объявилено, что в программе «60 минут» будет передано интервью одного американского тележурналиста с бывшим советским дипломатом А.Шевченко, занимавшим пост заместителя Генерального секретаря ООН, оставшимся в США и продавшим свою Родину. Это было подано как некая сенсация, хотя времени со дня предательства прошло немало более 15 лет. (Каждый раз, когда наши журналисты будто с сочувствием пишут или вещают о случаях измены, мне хочется спросить, а как они относятся к изменам в собственной семье, в семьях братьев, сестер, родителей, к изменам друзей? Так же или иначе… Какие последствия они видят, чью беду, разруху, горе, несостоявшиеся надежды и конкретные дела. На эти вопросы ответ почему-то отыскать бывает трудно).