Топливо

— Верно. Но, извини уж, времена такие. Лучше ни с кем не встречаться и не общаться. Информация распространяется очень быстро. Узнаешь ты, где Блисаргон, узнает и твой координатор, а то и Мастер. Думаю, Мастер Шакс не захочет портить отношения с Канцлером и обязательно сообщит о скрывающемся бывшем зависимом... Как ты думаешь, что тогда ожидает Блиса?

—Но ведь ты же знаешь, где он! — всплеснул  руками Дэл, — И до сих пор ничего ужасного не случилось, и информация не распространилась никуда! Так почему бы нельзя знать и мне?

— Потому что я — не ты, — исчерпывающе ответил Люций. Потом, после непродолжительной паузы, проговорил мяг­че, даже доброжелательно похлопав Дэла по плечу:

— Слушай, этот закон не вечен. Обязательно последуют реформы. Еще успеешь свидеться с Блисаргоном. А пока ничего с твоей девочкой не случится.

Дэл угрюмо молчал.

— Ошибаешься, Люц, — послышался рядом голос Блисаргона, — Время работает не на зависимых...

Оба — блондин и ликвидатор — резко повернулись в ту сто­рону, откуда доносился голос. Хозяин «Паноптикума» стоял, вальяжно прислонившись к стене, и курил тонкую сигарет­ку в неизменном мундштуке. В густой тени его практически не было видно. Только красный огонек сигареты и зеленый — кибер—глаза указывали на присутствие Блисаргона.

— Черт побери, Блис! — зашипел Люц, резко отвернув­шись, как будто ничего не видел, и его примеру немедленно последовал Дэл, — Ты зачем вылез?! Еще заметит кто!

— Никто не заметит, дорогуша! — усмехнулся Баркью, — Просто решил все—таки ответить на вопросы Дэла. Думаю, он имеет пра­во знать обо всем. В общем, проведи его в пятый отсек. Жду.

Больше ни единого звука. Дэл решился осторожно, не привлекая внимания к своему движению, оглянуться. В тени больше не горели красный и зеленый огоньки. Блисар­гон исчез так же внезапно и бесшумно, как и появился. Ве­роятно, все дело в каких—то потайных дверях. Тем временем Люций поманил Дэла за собой.

—  Повезло тебе, что он еще не разучился сочувствовать, — бурчал он, ведя киборга по подсобным помещениям.

Потом они спустились в подземную часть «Паноптику­ма». Здесь низко и почти неслышно для человеческого уха гудели генераторы и турбины вентиляции, мигали тусклые, запыленные прямоугольники ламп.

—  Постой.. .Ты слышал? — замер Дэл.

Конечно же, Люций слышал — ухо химеры способно раз­личать звуки, неслышимые не только для простых смертных, но зачастую и киборгов, обладающих сенсорными оп­тимизаторами. Люций недовольно прорычал:

— Слушай, мы и так можем невзначай столкнуться с ка­кими—нибудь работниками и вызвать ненужные подозрения. Не обращай внимания. У них это часто происходит...

— У кого — «у них»?

·Да у сучек! — отмахнулся Люций, — Не задерживайся, пошли дальше. Времени у нас мало, знаешь ли...

До них доносились приглушенные многими стенами и искаженные эхом звуки драки. Дэлу показалось, что он слы­шал знакомые голоса. Киборг вынул из кобуры дикрайзер и размашисто зашагал на звуки борьбы.

—  Оно тебе надо? Ну устроили девочки «темную» какой—нибудь провинившейся сучке. У них свои законы и свои методы расправы, — шипел над ухом не отстающий Люций,

— Ради таких глупостей будешь время терять? Тогда зачем просил устроить встречу с Блисаргоном?

—  Успеется, — отмахнулся Дэл. Теперь он явственно слышал короткие вскрики Эра, как будто его кто—то пинал в живот.

Пару раз пришлось чуть наклоняться, чтобы не удариться о трубу лбом. И вот — квадратное помещение, в котором когда—то стояли рефрижераторы, о чем свидетельствовали большие прямоугольные выбоины в полу и торчащие между плит про­вода. Пестрая толпа сучек окружила жертву и избивала ее.

Однако большинство из них просто влезали с парой—другой шлепков или легких пинков, так как никакого желания драть­ся после пары крепких затрещит от киборга у них не возни­кало. Эр оставался ликвидатором, хотя его тело и рефлексы сильно пострадали от разрушающего действия Топлива, и он некоторое время сопротивлялся, даже сломал пару носов, но у сучек был предусмотрительно припасен еще один неприят­ный сюрприз для киборга — они вооружились электрошоками и даже несколькими настоящими полицейскими электродубинками, удары которых были для киборгов весьма ощути­мыми и болезненными. Недавний прием Топлива, и тот факт, что Эра застали врасплох, все это также сыграло свою роль. Эр все чаще пропускал удары, пока, наконец, заводила — а ею оказалась Карамелька — не ударила его со всей силы электродубинкой под колени, и он рухнул. Карамелька ощерила ровные белые зубки и принялась с остервенением и яростью пинать скорчившегося на полу Эра.

Рано или поздно до этого должно было дойти.

Теперь Дэл ощущал только одно. Его все достало. И в особенности Карамелька.

Тем временем она присела на корточки рядом с Эром, набирая на шкале мощности разряда максимум и размахи­ваясь дубинкой, и прошипела:

— Что, шалава подзаборная, наркоманка грязная, поняла теперь? Он мой! Ясно?!

Дэл приблизился так стремительно, что его не все суч­ки успели заметить. Парой ударов он отшвырнул со своей дороги зазевавшихся, мимоходом услышав треск ломаю­щихся ключиц и переносиц и жалобный писк. Карамелька оглянулась, не успевая понять, что случилось. Дэл снес ее, как локомотив — застрявший на рельсах мотоцикл, прижал к стене, ткнул дикрайзер между искусственных грудей, об­тянутых красным латексным бюстгальтером, и нажал на ку­рок, глядя в широко распахнутые ярко накрашенные глаза.

Карамелька тоненько пискнула, дернувшись всем телом и, казалось, даже обиженно нахмурила брови. Потом сполз­ла по стене, оставляя за собой размазанный кровавый след, и повалилась набок. Тут прочие сучки завизжали (а некото­рые, еще не до конца сжившиеся со своей женской ролью, просто вскрикнули хриплыми мальчишескими голосами) и бросились наутек. Дэл развернулся, намереваясь стрелять и дальше, но на него налетел Люций.

—  Сдурел?! — взревела химера, оголяя хищные зубы. Ликвида­тор вовремя успел осадить себя, иначе мог бы начать драку все­рьез. По телу прокатилась дрожь. Коротко свело спину и челюсти, изнутри поднялась острая, ледяная волна ненависти. Но киборг усилием воли успокоился, постепенно начиная осознавать при­чину своей вспышки. Какая—то сучка посмела тронуть Эра.

Когда все более—менее улеглось, Дэл расслабился, давая Люцию понять, что он не собирается драться или совер­шать другие глупости. Потом он огляделся. Эр медленно и тяжко поднимался с полу, сплевывая кровь. Карамелька лежала неподвижно, раскинув руки, как никогда похожая на резиновую куклу.

Послышались неторопливые шаги. У обшарпанного кося­ка, из которого торчали кирпичи, стоял Блисаргон Баркью.

— Ну здравствуй. Дорогуша, — мрачно произнес он без тени улыбки, — Кажется, ты хотел поговорить со мной. А не убивать моих подопечных!

— Мне надо было пройти мимо? — рявкнул Дэл, махнув рукой в сторону окровавленного тоненького тельца, затяну­ того в красный латексный комбинезончик.

Блисаргон рявкнул:

— Да! Все равно сучки не причинят большого вреда ки­боргу, — он скривился в презрительной усмешке, — Тем бо­лее, бывшему ликвидатору. Ну побили бы немного. Это не страшнее твоих тумаков, знаешь ли... А убивать тебе никто права не давал. Тем более мою лучшую девочку!

— Значит, надо было держать ее на коротком поводке! — огрызнулся Дэл, мельком глянув в сторону Карамельки.

— Если бы она узнала, что я не только не покинул город, но даже «Паноптикум», уверяю тебя, дорогуша, через пол­часа об этом знала бы половина мегаполиса!

— Ну что ж, а теперь об этом уж точно никто не узнает, —

Дэл холодно осклабился. И отметил, что Блисаргон поджал губы, все также накрашенные серебристой помадой. Лик­видатор подошел к хозяину «Паноптикума», чуть разведя руки в стороны:

— Слушай, ну что случилось, то уж случилось. Не сто­ит тратить время на разговоры о какой—то там сучке. Мы оба дорожим своим временем, так что давай я просто задам вопрос, а ты просто ответишь, хорошо? И я уйду.