Страница 1 из 1
Андрей Днепровский-Безбашенный
Лекарство от жизни
(– Большое спасибо вам, доктор...)
Иван Степанович собрался жить долго... Да так долго, что даже планы построил далеко вперёд на своё светлое будущее. Он был лихим оптимистом, и всё-то у него получалось. Ведь это же так здорово, среди обычных серых будней быть оптимистом, то есть – человеком, который даже вместо крестов на кладбище всегда видит плюсы и радуется всему на свете.
Да, да, да! Это было именно так! Он радовался всему, всему – новому дню, случайно залетевшей птичке на подоконник, бабульке возле церкви, для которой никогда не жалко отдать мелочь... И прочим маленьким мелочам в жизни он тоже всегда радовался, восторгаясь ими исключительно как-то по-детски. Ветер ласкал его лицо и кончики ресничек, а над головой всегда светило яркое солнышко, оно ему светило даже тогда, когда на улице шел дождь. Ведь солнышко светит на самом деле и в дождь, но только там – выше, за тучами, но это знают только оптимисты. А остальные в дождь об этом как-то не задумываются, стоят себе под зонтиками и уповают на плохую погоду.
Так всё бы и продолжалось у Ивана Степановича, если бы одним прекрасным летним утром он не попил холодного молока прямо из холодильника. Мама всегда ему говорила – Ваня, не пей холодное молоко из холодильника, а то заболеешь... Маму он на этот раз не послушался и попил холодное молоко.
На утро у него поднялась температура, так неслух оказался в очереди на приём к врачу.
– Итук, итук... – робко постучался Иван Степанович в дверь кабинета, когда подошла его очередь. – К вам можно – просунул он голову через приоткрытую дверь, но тут на мгновение осекся, услышав окончание разговора врача с кем-то по телефону, от чего ему стало как-то совсем не по себе...
– Да, да! Готов, уже окоченел! – переворачивал врач карту больного. – Вчера вечером слава богу представился... В нашем морге лежит как огурчик, завтра можно уже хоронить... Что вы говорите...? Как себя пред смертью чувствовал? Знаете, вполне оптимистично так был настроен, говорил, что аппетит у него хороший и что он скоро выпишется... Вот и выписался, правда, на тот свет... А умер, знаете ли, быстренько так, легко и совсем не мучился... – кивал головой доктор. – Оно, знаете ли, хорошо, когда так помирают. А то представляете, лежит человек и думает, что конец у него один, от этих мыслей он заворачивается, от чего ему становится совсем тошно. Да, да, да... конец у всех один, здесь вы совершенно правильно говорите... – услужливо закивал головой доктор, и быстренько попрощавшись, положил трубку на аппарат.
– Проходите – кивнул врач Ивану Степановичу, а потом, встав из-за стола, небрежно пододвинул ему стул ногой. – Садитесь, пожалуйста... – подозрительно посмотрел он поверх очков на своего пациента так проникающе, от чего во взгляде врача Иван Степанович заподозрил явно что-то неладное. Уж больно странно как-то его разглядывал доктор, от чего по спине у Ивана Степановича поползли колючие такие мурашки...
– На что жа-лу-етесь...? – на распев спросил его доктор, не отводя своего подозрительно-блуждающего взгляда.
– Да вот, самую малость простыл, молока из холодильника, знаете ли, холодного хватанул... – вдруг подавившись воздухом, в кулак сухо закашлялся Иван Степанович.
– М...да... – вот если бы вы вместо молока холодного пивка хватанули, было бы не так обидно... – продолжал пристально смотреть на него врач. – Вон, какой у вас кашель сухой и гулкий, и вообще, у вас налицо все признаки глухого туберкулёза самой и что ни на есть запущенной формы... – взглядом сверлил доктор по верх очков уже начинающего белеть Ивана Степановича. – И ваш цвет лица говорит о том же, посмотрите на себя в зеркало, вы весь белый, как глист...
Тут Ивану Степановичу стало становиться совсем плохо и он, качнувшись на стуле, как бы невзначай приблизился к доктору.
– Не приближайтесь ко мне, пожалуйста, возможно, что вы ещё и заразный... – брезгливо замахав руками, нервно соскочил врач со стула. – Вот вам повязка-намордник... А то ещё чего доброго и меня заразите. Ща вам выпишу направление на анализы, и вы бегом, нет, вы меня слышите, пулей сдадите анализы и сразу же ко мне без всякой очереди, вы меня поняли...?! – переспросил его врач.
– Д..., д..., да, я вас понял... – заплетающимся языком подтвердил пациент, и уже было собрался выходить, как в дверь стремительно ворвалась заплаканная медсестра, оттеснив Ивана Степановича в угол кабинета.
– Доктор, срочно меня спасайте и выручайте! – проревела она сквозь слёзы.
– Что такое, в чем дело, что случилось...? – не на шутку всполошился врач.
– Я анализы перепутала... – вытирала слёзы молоденькая сестричка. А он везде меня ищет и хочет убить...!!! Ааааааа...!!! – прильнула она к плечу доктора окончательно разразившись горючими слезами. Её плечи тряслись, а по щекам дождевыми ручьями текли солёные слёзы.
– Кто?! – округлились глаза у доктора.
– Ну, этот, кому я анализы перепутала...
– Ну, рассказывайте-ка мне милочка всё по порядку... – как мог, успокаивал её врач.
– У меня буква «Ц» куда-то выпала – продолжала рыдать медсестра.
– Ну, выпала и выпала и бог с ней, потом найдётся, стоит ли из-за этого так волноваться...?
– Она из фамилии больного выпала, поэтому я и перепутала анализы...
– Как так выпала...? – сняв очки, удивился доктор.
– Я взяла карту с фамилией Иванцов, потом на секундочку отвлеклась, тут мне принесли новые карты, а они у меня со стола упали. Я стала искать карту с фамилией Иванцов, но нашла только Иванова и подумала, что мне или показалась или же буква «Ц» просто куда-то выпала из его фамилии – рыдала медсестра. – Один больной был Иванов, а другой Иванцов, вот я их анализы местами и перепутала, анализ Иванова вложила в карту Иванцова... а он меня за это хочет убить...! – опять разразилась медсестра горькими слезами.
– Так кто? Иванов или же Иванцов?! – допрашивал медсестру доктор.
– Да какая теперь разница! Теперь главное, что бы – не убил...!
– Чёрт те что получается, понавыдумывают себе почти одинаковые фамилии, и, поди их потом разбери... Ну всё, успокойся моя лапонька, на попей водички, ща я тебе успокоительную таблеточку выдам... – продолжал доктор успокаивать медсестру.
– Где эта сука?!! Я её убью!!! Я научу её грамоте!!! – вдруг послышался топот бегущих ног по ту сторону коридора, от чего медсестра вздрогнула и съёжилась ещё больше.
– Доктор, миленький, не выдавайте меня, пожалуйста, я вас очень прошу... Я всё, всё для вас сделаю... – жалобно лепетала и пряталась за врача девушка.
– Нет, нет моя лапонька, нет моя хорошая, не дадим мы тебя в обиду... Мы сейчас вызовем психиатрическую помощь и сдадим этого буйно-помешанного в психушку, пусть они там с ним колупаются... – вытирал врач девичьи слёзы.
– Ну, а вы что в углу стоите, бегом на анализы! – крикнул врач на Ивана Степановича. – Что уставились, не видите, человеку плохо... Что за народ, обидели такую красивую девушку, свиньи неблагородные! – топнул ногой терапевт.
Иван Степанович хотел было сделать врачу замечание, что свиньи неблагородные не бывают, но потом делать замечание передумал, как-то не до этого ему стало... Он судорожно путался в названиях кабинетов для сдачи анализов, перед глазами у него всё поплыло, его оптимизм куда-то вдруг улетучился, его как ветром сдуло. И вот наконец-то собрав все в кучу анализы, он вновь очутился в кабинете у доктора.
– Хм... да... – хмуро разглядывал доктор бланки с анализами. – Странно, эти анализы у вас хорошие, а вот на этом бланке мой предварительный диагноз окончательно подтвердился. Поздновато вы к нам обратились батенька, с большим этаким запозданием... Тут, как говориться, медицина бессильна – широко развёл эскулап руками. – У нас у врачей обычно принято не говорить больным о таких страшных диагнозах, но я, знаете ли – реалист, а реальность, сами понимаете – вещь очень упрямая.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте