Лунный удар

— Да, конечно. Возьми письмо, файл ты знаешь.

Флоров обернулся и замер, пораженный вторично. Перед ним словно разверзлось звездное небо, только каждое звезда имела имя и дрожала, словно лист на ветру.

Флоров без труда нашел нужную звездочку, протянул руку, и она спланировала ему в руку. Он сунул хрустящий конверт за пазуху. "Надо же, как настоящее", — удивился он.

— В эфире все настоящее, — сказала Келло. — Ты можешь владеть и пользоваться всем, что тут есть. В эфире все равны, в отличие от вашей жизни, где у таких, как ты все только отбирается: в детстве — игрушки, потом — достаток, красивые женщины.

Ваш мир построен на лжи и иллюзии. Он тешит вас разными байками, обещает лучшее, но никогда не выполняет обещанное. Теша себя бесплодными мечтаниями, вы вкалываете всю жизнь на постылой низкооплачиваемой работе и сосуществуете с неинтересными некрасивыми женщинами, которых никогда не любили. Совсем иное в эфире, здесь каждый король. Ты это скоро и сам поймешь. Полетели.

— Как полетели? — опешил Флоров.

В ответ она развела руки в стороны и плавно приподнялась в воздух. Он повторил жест, и внезапно почувствовал, как ноги его резко задрались кверху, и он едва не клюнул носом пол.

— Плавнее, — она засмеялась. — Лети за мной.

Келло заскользила вдоль длинного коридора со сферическим потолком, и Флоров с некоторым отставанием последовал за ней. "И почему я раньше никогда не летал?" — воодушевился он.

Во время полета Келло болтала ногами, а так как ее полные бедра были затянуты в ничего не скрывающий шелк, то зрелище было волнующее, и Флорову никак не удавалось оторвать от него глаз.

Не мудрено, что когда Келло повернулась к нему, он на полном ходу чуть не въехал в нее.

— Давай рядом держаться, — предложил он. — Тогда не будешь маячить у меня перед глазами.

Она согласилась, но когда он пристроился рядом, внезапно взяла его за руку. Он почувствовал некоторый дискомфорт. Под шелковой перчаткой так и представлялись провода и датчики.

Внезапно она руку убрала. Он подумал, что она что-то почувствовала, но Келло сказала:

— Впереди блокировка.

Коридор перегораживала массивная железная дверь. На двери имелся цифровой замок, и Келло стала с ним колдовать.

— Что-нибудь серьезное? — спросил он.

— Фигня.

Пальцы ее забегали по клавишам и, чтобы не стеснять движений, она даже сняла перчатку, и он с облегчение разглядел под ней обычную белую кожу.

Он взял руку и поднес к губам.

— Я реальна, — сказала Келло. — В эфире я так же реальна, как и ты в своем мире.

Тебе придется к этому привыкнуть.

— Я уже привык. И знаешь, я рад, что ты такая.

— Тогда полетели. Тебе здесь нельзя долго находиться, потому что ты принадлежишь другому миру, взаимоотношения которого с эфиром жестко ограничены.

"А жаль", — подумал Флоров.

Она распахнула тяжелую дверь, но вдруг остановилась.

— Ты чего? — испугался он.

— Ветер. Ты чувствуешь?

Он тоже почувствовал слабый ток воздуха.

— Здесь не должно быть ветра. Это может быть опасно.

— Почему?

— То, чего не должно быть, но есть — всегда опасно. Значит что-то не так, возможно, в системе сбой. Для тебя это опасно вдвойне. Сейчас ты с эфиром единое целое. Что-то не так с эфиром — что-то не так с тобой. Ты понял? — Флоров кивнул.

— Ты по-прежнему хочешь лететь? — он кивнул опять.

Они зашли за дверь и опять взмыли над полом. Коридор был похож на предыдущий, с той лишь разницей, что теперь в нем имелись двери. Флоров подлетел к одной и взялся за ручку, но был остановлен:

— Не открывай! Мало ли что может быть в чужих файлах.

Они полетели дальше, но вскоре уткнулись в тонкую сетку, перегородившую коридор по всей длине. На сетке было пришпилена записка.

— Это тебе, — она протянула ее Флорову.

В записке крупным прыгающим почерком было написано: "Если не остановишься — тебе конец." Самое удивительное, что почерк был Флорову знаком.

— Вперед, — махнул он рукой.

В руке прямо из воздуха возник широкий и длинный меч. Вдобавок, он оказался остр словно бритва, и Флорову без особого труда удалось одним ударом рассечь сетку по всей ширине. Сделав дело, меч исчез так же внезапно, как и появился. Эфир начинал Флорову нравиться все больше.

"Может я действительно такой, каким я предстал здесь?" — подумал он. — "А в своем мире я всего лишь жалкая копия, карикатура на самого себя?" Им встретилась еще одна дверь. Пока Келло колдовала над замком, Флоров прохаживался по коридору и от безделья все-таки рискнул открыть одну из дверей.

Комната оказалась спальней. Двуспальная кровать была застелена покрывалом персикового цвета. Такого же цвета был и балдахин. У Флорова вдруг возникло сильное желание прилечь. Он превозмог себя, хотя это было непросто, но стоило ему повернуться, как его буквально потащило к кровати.

Он взмыл в воздух, но, сколько не напрягал силы, ему не удалось продвинуться ни на сантиметр. Из кровати полезли длинные кривые щупальца, они тянулись к нему, и им оставалось совсем немного.

— Келло! — с отчаянием крикнул Флоров.

Он уже чувствовал ногами жгучие прикосновения, и еще бы немного, и его затащило бы в жуткую пасть, но из дверей просунулись две руки, затянутые в знакомые шелковые перчатки, и Келло выволокла его в коридор. Дверь с треском захлопнулась за ними, и сразу стало тихо. Флоров как-то сразу обратил внимание, что в коридор выходит много таких безликих дверей. Стало немного жутковато. Он даже начинал жалеть, что рискнул отправиться в это путешествие.

— Что это было? — спросил он.

— Игровой файл.

— Игрушка? Ни черта себе…

Она резко закрыла ему рот ладонью и испуганно прислушалась.

— Ты чего? — спросил он. — Я и так напуган, а ты меня еще норовишь.

— Никогда не упоминай Его имени, он этого не любит.

— Что ты этим хочешь сказать? — опешил он. — Что… — она вновь закрыла ему рот, рука пахла духами, он отстранился и закончил мысль. — Что… Он существует?

— Здесь их полно, и нам совсем необязательно с ними встречаться, потому что это окажется нашей последней встречей, ибо еще никто не уцелел после таких встреч. А у нас и так проблемы, — она протянула ему еще одну записку.

"Мы знаем твое имя. Ты обречен. Больше предупреждений не будет." И опять этот знакомый почерк. Где же он его видел?

Он устал лететь, руки безбожно затекли, когда Келло сказала:

— Мы уже на месте. Давай письмо.

Коридор заканчивался небольшим тупиком, где прямо к стене был прибит ветхий почтовый ящик, покрытый облупившейся синей краской и украшенный рельефной надписью: "Министерство связи СССР".

— Почта Капитана порта, — уважительно произнесла Келло.

Она бережно приняла конверт и поднесла к ящику. В груди Флорова вдруг созрел протест. Сам не зная почему, он вдруг понял, что письмо отправлять нельзя. Более того, им самим здесь оставаться нельзя ни секунды.

— Остановись! — велел он. — Келло, нам надо быстрее уходить отсюда.

— Но почему? — заупрямилась она. — Столько летели. Зря что ли проделали такой путь?

— Стой, говорю! Все это подозрительно. Нас слишком легко пропустили. Подумаешь, койка с зубами да пара блоков. Они все про нас знали, и не разу не сделали серьезной попытки остановить. Стой!

— Да, ладно, ты паникуешь понапрасну, — и Келло сунула письмо в щель.

Тотчас сверкнула вспышка, и отвратительно запахло серой.

— Ловушка! — закричала Келло. — Берегись сзади!

Флоров метнулся к тупику и прижался к нему спиной. Зрелище, открывшееся ему, напоминало кошмарное порождение болезненного ума. Занимая все пространство коридора от пола до потолка, на них надвигалось мерзкое чудовище.

Оно имело мускулистый торс и сжимало в руках огромную кувалду, тоже бывшею частью его тела.

— Меч, щит и доспехи! — приказал Флоров, и все возникло на нем в один миг.

И как нельзя вовремя. Чудовище приблизилось и обрушило на него свой мощный нарост. Флоров успел подставить щит, и он угрожающе зазвенел.