Непостижимая тайна

В середине стола кто-то сухим безжизненным голосом спросил, готова ли она стать магидом. Мари поправила очки и заявила:

– Сейчас более чем когда-либо.

И тут на нее посыпались разные вопросы. Это был самый настоящий устный экзамен. Но я вам ничего не могу сказать, что это были за вопросы. Я хорошо слышал, о чем они говорили, но теперь все это смазалось в моей памяти – так же как и путешествие к Вавилону. Помню только, что Мари всегда успевала отвечать. Все сидящие спросили ее хотя бы по одному разу, но больше всего спрашивали те, кто сидел в середине стола – наверное, они были самые главные.

Что было дальше, я вам тоже не расскажу. Потому что Мари пообещала меня убить, если я это сделаю. Я знаю, что она меня и правда убьет, потому что это непостижимая тайна. Она позволила мне написать, что дальше была волшебная церемония. Вроде как чайная церемония в Китае или Японии. Вот и все. Она не все сделала как надо, ошиблась в середине, наверное, поэтому она мне и запрещает рассказывать. Мари пришлось вернуться и повторить все с самого начала. Но я все равно был впечатлен. И страшно завидую. Я не могу создать светящийся знак бесконечности над своей головой. Я пробовал – точно не могу. Закончила Мари все как надо, и тогда один из людей за столом встал и передал ей связку одежд. Когда Мари накинула их на себя, она стала такой же белой и прозрачной, как люди за столом. Я, признаться, испугался. Очень похоже было на то, как ее расщепили. Стэн понял и снова погладил мою руку. И тут Мари снова назвали всеми ее именами и сказали ей, что теперь она – магид. Она тут же перестала волноваться и просто стояла среди нас – в своих белых туманных одеждах и сияла от радости.

Затем была очередь Руперта. Он тоже заметно разволновался к этому времени. Он вышел с очень бледным лицом. Один из людей в середине стола спросил его скрипучим голосом, сделал ли он полный отчет об империи «Корифоидов, ее наследниках и всех связанных с этим делом событиях»? Он сказал, что да, сделал. И положил на стол толстую стопку бумаги. Я не удержался и попробовал прочитать хоть первый лист, но все, что мне удалось увидеть – одну строку: «Примерно год назад меня вызвали в столицу империи, Инфорион, чтобы я присутствовал на судебном процессе». Я думаю, он сделал то же, что и я, и потом позже корректировал свои записи. Все обратились к бумагам. Повисла длинная вдумчивая пауза. Руперт достал носовой платок и вытер лицо. И тут, как-то неправдоподобно быстро оказалось, что они все прочитали и начали бомбардировать Рупа вопросами. Правда трудными вопросами. Он знал, что император собирается казнить Тимоти? Не знал, но подозревал? Почему у него было такое пренебрежительное отношение к империи и ее делам? Он познакомился с характером терновой богини? Он искал эту богиню по магидской базе данных? – и так далее, и тому подобное.

Руперт каждый раз подробно объяснял причины. Иногда даже пытался защищаться, но никогда не мог полностью отговориться от них. Я-то точно бы смог. Два раза я его оправдывал. Они спрашивали меня и Мари, почему он позволил нам следовать за ним на Тулий, а потом на Талангию. Мари вообще во второй раз жутко разозлилась.

– Мы вообще-то проверили, что он не знает об этом, – сказала она. – Мы пошли за ним потому что Роб был ранен, а то бы он нас отвел. Черт побери, надо же нам было как-то туда попасть! Вы не можете обвинять его в том, что мы натворили, а он не знал.

Я думал, они рассердятся, но нет, никто ничего. Один человек на другом конце стола сказал из-за своих соседей:

– Моя дорогая, не надо так возмущаться. Мы не обвиняем магида, просто нам нужно точно знать, как и почему происходили те или иные события.

– Вы меня обманываете! – рассердилась Мари.

Некоторые даже засмеялись. Но вопросы не закончились.

Через некоторое время я понял, почему Руперт не пытается оправдаться. Каждый раз, когда он правдиво что-либо рассказывал, исчезала часть страниц с его отчетом. Они лежали далеко, на том краю стола, но когда Стэн рассказал о своих советах, которые он давал Руперту, исчезло довольно много листов. Но если магиды и архонты считали, что рассказано не все, то страницы оставались. Иногда они раскладывались сами вдоль края стола. Когда Руперта спросили, почему он не остановил убийства в колонии на холме, страницы так и поступили. И я понял, что если не рассказывать точно и честно, то можно стоять перед тем столом много-много дней. Пока не скажете все, как было. Тогда-то я и начал задаваться вопросом – так ли интересно и забавно быть магидом, как мне до сих пор казалось? Страницы снова разлетелись, когда зашла речь о нашем путешествии в Вавилон. Этим людям было и правда интересно . Начали с вопроса, почему Руперт отпустил всех трех наследников империи на дорогу? (А, вы знаете, я только сейчас это понял!) Он вообще думал, что делает? Он знал, как мало людей возвращается назад из такого путешествия? Он, что, не заметил стих, где об этом прямо говорится? Тут Руперт внезапно сдался.

– Нет, об этом я не подумал , – сказал он, и потом почти закричал: – Я просто не знал другого способа вернуть Мари! Я чувствовал себя так, словно это меня расщепили! Вы должны это понять!

Никто ничего не ответил. Только страницы снова слетелись в стопку, и люди за столом начали задавать другие вопросы. Гораздо спокойнее и по существу. Но то, что они хотели знать, меня удивило. Клочья козьей шерсти исчезли? Руперт успокоился и сказал, что да, исчезли. А еще бутылки с водой и наша одежда. Он может сказать, на что был похож тот пейзаж? Руперт сказал, что нет. Тогда она перешли к квакам. Магиды правда очень интересовались кваками! Ничего подобного раньше не случалось, Руперт может объяснить, каким образом птенцы за пару часов стали взрослыми птицами? Он сказал, что это вряд ли. К тому же, они не только выросли, но и необыкновенно поумнели. Кваки как правило птицы довольно глупые, – уточнил он. Тут слово взяла Мари и выдвинула предположение, что, возможно, кваки осознавали свою глупость, и им это не нравилось.

Но как птицам удалось попросить в Вавилоне то, что им было нужно? Мари сказала:

– У нас нет никаких догадок на этот счет, птицы добрались туда и обратно гораздо быстрее нас. Я не знаю, как им удалось, равно как я не знаю, почему я вернулась намного позднее Ника.

Тут еще целый пласт страниц исчез, но как-то медленно и неохотно, словно магиды жалели, что не могут узнать побольше. Вопросы продолжились, и Руперта спросили о том, как Дакрос прошел на Землю. Я и понятия не имел, что Руперт, оказывается, так сильно за меня переживал! Я бы сказал ему… Я ведь могу выкрутиться из любой ситуации.

Короче, после этого исчезли последние страницы. Руперт все еще волновался. Леди по правой стороне стола сказала:

– Разве вы не в курсе, что Чарльз Додгсон магид? Я думала, это общеизвестно.

Руперт собрался было ей ответить, но тут еще кто-то за столом махнул ему рукой:

– У вас не совсем верные представления о римских предсказателях. Они вообще-то были не очень-то сведущими людьми. Я был начальником над ними, и очень часто у меня реально вставала проблема – как убедить их поместить лагерь там, где есть узел силы. По крайней мере, три узла они все-таки пропустили. Это до сих пор меня раздражает. Я хотел бы, чтобы вы знали – это не моя ошибка.

Руперт рассмеялся и сказал:

– Спасибо, я учту.

После этого снова наступила пауза, заполненная только скрипом дерева и шорохом одежды. Потом кто-то резким голосом спросил:

– Как вы сами оцениваете свою работу, магид?

– По-моему, ужасно, – сказал Руперт. – Все ошибки, какие мог , я сделал . Местами, думаю, я ухитрялся даже по два раза на одном месте ошибиться. И я не думаю, что когда-либо прощу себя за то, что не спас детей императора.

Все надолго замолчали.

Потом я услышал человека, которого все не мог разглядеть за чужими спинами. Однако его голос был запоминающимся:

– Не так плохо, как вам кажется, магид. До сих пор вы были самым молодым магидом среди нас, и мы повинны в том, что вам пришлось вести одну из самых запутанных и опасных наших кампаний. Если быть честными, мы были уверенны, что вы сломаетесь. Самое большое, в чем можно вас обвинить – вы слишком увлекались деталями работы и не всегда думали о цели самой работы. Но когда мы были молодыми магидами, мы все делали похожие промахи. Мы поначалу плохо знаем свои возможности. Теперь мы надеемся, что вы примете назначение на следующий год и будете выполнять гораздо менее трудные задания. Вы должны накопить опыт, научиться использовать свои наработки.