Страница 44 из 49
По самой людной улице городка он добрался до вокзала. Там сдал чемодан в камеру хранения и сначала взял билет до Лондона. А затем взял второй билет до Лестингхема и с огромным нетерпением стал ждать поезда. Ему чудилось, что все посматривают на него с подозрением. Он снова и снова старался успокоить себя и настроиться на осуществление своей затеи.
Приехав в Лестингхем, он направился к больнице. Не доходя одну-две улицы, он сел в такси, чтобы явиться туда, как подобает солидному адвокату, которому мисс Фентон выдала аванс за услуги.
В больницу он вошел без всяких затруднений, лишь назвав «свое» имя. Шествуя по длинному коридору в сопровождении дежурного врача, он подумал, что с каждым шагом приближается к своему неизвестному будущему.
— Можете подождать здесь, — сказал дежурный врач, предложив ему пройти в небольшую приемную.
Он сел на стул и, оставшись один, снова оробел.
— Теперь нельзя трусить. Первый барьер взят, — разозлился он на себя. — Я там, куда хотел попасть… Теперь надо сделать второй шаг, самый трудный и самый рискованный. Или удача, или — конец.
ГЛАВА XIX
Он долго сидел в маленьком кабинете. Снаружи за дверью слышались шаги, которые то приближались, то удалялись. Всякий раз он напряженно смотрел на дверь, готовясь к любой неожиданности.
Он оглянулся на зеркало, висевшее в кабинете, и несколько минут себя разглядывал. Трудно представить, что кто-то мог узнать в нем человека, фотографии которого печатались во всех газетах. Тем не менее ему почему-то казалось, что дежурный врач его узнал. Правда, свое лицо он не подвергал пластической операции. Конечно, сбрил усы и небольшие бакенбарды. Но не это главное. Он удалил два передних вставных зуба и стал говорить тихо и шепеляво. Любимое пенсне заменил полутемными очками в черепаховой оправе. И больше ничего. Он прекрасно понимал, что надо выглядеть заурядным обывателем и ничем не выделяться из толпы. Ни жестами, ни походкой не отличаться от сотен обыкновенных людей.
Он подошел к окну кабинета и выглянул наружу. Больница находилась на главной улице городка. Перед входной дверью две женщины что-то с интересом обсуждали. Было так тихо, что до него долетали слова из их разговора.
— Бенсон… Кусок сплошного жира… — говорила одна из них.
Чушь какая-то. Что интересного в куске жира?
На автобусной остановке люди терпеливо ждали автобуса, какой-то мальчишка расшвыривал ногами собранные в кучу сухие листья, пес гонялся за рыжим котом…
Дверь за его спиной открылась, и преступник быстро обернулся.
Вошла директриса. Это была женщина лет пятидесяти, в очках, с приветливым лицом.
— Вы — мистер Винтер? — спросила она. — Думаю, что скоро мы что-нибудь узнаем. Доктор Дакре только что приехал.
— Он у мисс Дин?
— Нет, сначала он должен сделать небольшую операцию.
— Мне хотелось бы повидать племянницу моей клиентки, — настойчиво повторил он.
— Боюсь, вы ее не узнаете. Она очень похудела и ослабла.
— Я никогда ее не видел. И у мисс Фентон она очень давно не была.
— Бедная девочка сильно разбилась.
— Уж эти нынешние девицы! — снова с укоризной заговорил он. — Довериться какому-то незнакомому парню! В мое время девушки считались с мнением семьи.
— Но у Норы Дин нет семьи, — живо заметила директриса.
— Доктор долго задержится в операционной? — спросил он, стараясь скрыть нетерпение.
— Думаю, недолго.
Ему вдруг почудилось, что она над ним издевается, что ей известно, кто он, и что его заманили в ловушку. Но он старался приглушить страх. Откуда ей знать, кто он? Известный мастер детективного романа Честертон говорил, что едва ли можно предположить, что матерый волк захочет добровольно влезть в клетку. К тому же, почему директриса должна видеть преступника в скромном шотландском адвокате?
— У меня срочное деловое свидание, — тем не менее тихо сказал он. — Я сейчас уйду, а через полчаса вернусь.
— Не думаю, что доктор Дакре долго провозится в операционной. Кроме того, скоро должен прийти мистер Крук.
— Крук? — Он чуть не поперхнулся.
— Да. Когда Сэм Паркер нашел Нору Дин, мистер Крук вместе с полицией нашел их обоих.
Преступник промолчал, и директриса спросила:
— Вы знаете мистера Крука? Это удивительный человек.
— Нет, в Эдинбурге я о нем не слышал.
Директриса улыбнулась:
— В самом деле? А я думала, что все адвокаты знают Крука.
«Я попал в западню, — подумал он. — Если сейчас же не смоюсь, меня тут накроют».
Он сказал, что будет ждать доктора, и направился к ближайшему стулу, но директриса не уходила и продолжала о чем-то с ним говорить. Он машинально отвечал ей, в душе проклиная болтливую женщину и ожидая удобного момента, чтобы улизнуть.
Директрису он мог обмануть, но Крука ему трудно провести. Он опутывает свою жертву хитросплетениями, как осьминог щупальцами.
Наконец директриса удалилась, и преступник напряженно ждал, пока затихнут ее шаги. Затем быстро приоткрыл дверь и оглядел коридор. Никого. Ни одного человека. Не видно ни сестер, ни врачей. И вдруг его снова одолело нестерпимое желание осуществить задуманный план.
На этом этаже было много отдельных палат. Над дверью каждой палаты висела табличка с именем доктора Дакре, который лечил Нору. В эти минуты она должна была быть одна. Если это так, он успеет сделать свое дело. Коридор был пуст. Он стал приоткрывать дверь левой рукой, а правой полез в карман за маленьким орудием смерти.
В тот самый миг, когда он был готов переступить порог палаты, послышался шум. Он успел отскочить и спрятаться за углом, поскольку палата Норы была последней по коридору. Из палаты вышла медсестра, повернулась к нему спиной и вскоре скрылась в противоположном конце коридора.
Сердце у него бешено стучало, в ушах звенело, но он решился.
«Сейчас или никогда, — сказал он себе. — Искателю жемчуга бывает трудно дважды. Первый раз — когда он, нищий, опускается на дно моря; второй — когда, разбогатев, поднимается наверх. Итак — вниз, на дно…»
— Эй, эй! Постой-ка! — окликнул его густой добродушный голос. — Уж не заблудились ли вы?
Преступник отпрянул от двери. Огромный толстяк в песочном костюме торопился к нему, широко и радостно улыбаясь.
— Вообще-то в больнице легко заблудиться, верно? — продолжал толстяк. — Вы кого-то ищете?
— Я… ищу телефон, — выдавил из себя преступник. — Надо срочно позвонить.
— Тут, на втором этаже, телефона нет. Вам надо спуститься вниз, там есть служебный аппарат. Я как-то раз им пользовался. Пойдемте, я покажу вам.
Преступник сразу узнал Крука, фотографии которого видел в газетах. Оба пошли по коридору. Преступник — с шотландским акцентом, о котором он едва было не забыл, — сказал:
— Меня зовут Винтер, я адвокат мисс Фентон, единственной родственницы Норы Дин.
При этом он вполне допускал, что идущий с ним рядом Крук был способен тут же сесть в самолет и лететь в Эдинбург, чтобы удостовериться в существовании мисс Фентон.
— Рад с вами познакомиться, — любезно сказал Крук. — Я тоже адвокат. Значит, мисс Фентон послала вас сюда опекать свою племянницу? Поздновато вы явились, вам не кажется?
— Я приехал, как только освободился от других дел, — сухо ответил так называемый Винтер. — Но мисс Дин, как я вижу, не может принимать посетителей.
— Ошибаетесь, — сказал Крук. — Доктор Дакре думает, что она уже вне всякой опасности. Поэтому я тоже пришел сюда к ней.
Когда они поравнялись с кабинетом, где преступник недавно ждал доктора Дакре, Крук повернулся к Винтеру и буквально втолкнул его своим толстым животом обратно в этот кабинет.
— Нам лучше подождать здесь, — сказал он.
— Но… я должен срочно позвонить по телефону, — сказал преступник, у которого было только одно желание: выбраться из больницы во что бы то ни стало.
— Сейчас кто-нибудь придет и проводит вас к телефону. Да, всем нам интересен рассказ Норы Дин.