Страница 4 из 4
В тот вечер Кэтрин встретилась с отцом за ужином с чувством какой-то болезненной покорности и ничуть не удивилась, когда он сходу заявил:
— Не знаю, что тебе и сказать об этом молодом человеке.
Он крепко задумался.
— Мы с мамой говорили о нем.
— Мы считаем, тебе нужно подыскать более подходящих друзей, — горячо подхватила мать. — Твоего круга.
— Мне он кажется не вполне подходящим, — сказал отец. — Не вполне.
— Но мы выкроим немного денег и постараемся купить тебе новое платье, — сказала мать. — В разумных пределах, но достаточно нарядное. На выход.
Кэтрин сидит у окна, на полу — открытый мамин чемодан, в руках — старый табель успеваемости (английский: 4-; история: 3-; география: 3-); назло маме она думает об Эроне. Не чувствуя больше тяжелого взгляда Уильяма Винсента и его жены, свободная, по крайней мере от их вопросов ("Кэтрин, ты встречалась…?") и от внезапно прерванного разговора всякий раз, когда она открывала входную дверь, Кэтрин берет коробочку кедрового дерева, где хранится ее самое сокровенное, всегда хранилось, и достает единственную записку от Эрона. Еще там лежит яркий хлопчато-бумажный носовой платок и почерневший серебряный браслет с подвесками. А из нью-йоркской жизни — только спичечный коробок, который она взяла в ночном клубе, и страничка печатного текста: "Благодарим вас за присланные материалы, но, к сожалению, нам они не подошли". Это письмо пришло обратно вместе с акварельными рисунками, которые Кэтрин посылала в журнал; она сохранила его из-за слова "к сожалению", потому что оно было адресовано ей и подписано недосягаемым существом, сотрудником журнала, который на короткой ноге с писателями, который сидит за блестящими стойками баров и ходит другими улицами, не теми, что ходит Кэтрин от дома на Восточной Двадцать третьей улице до машинописного бюро на Уолл-стрит. Эрон тоже сидит за блестящими стойками баров и быстро проходит мимо модных магазинов, а может, сейчас он проезжает мимо в такси, улыбается кому-то, и вдруг в его улыбке вспыхивает такое знакомое ей мимолетное радостное удивление: "Кэтрин? Мне когда-то нравилась девушка по имени Кэтрин".
1946 год