Страница 53 из 56
Я не могла дышать.
— Банкротства?
— Ужас, правда? Я слышала, сэра Томаса вот-вот хватит удар. Поверьте, мое сердце болит за него и всю его семью. Несчастный так и не оправился после смерти бедняжки жены, расточал деньги, как беспутный мальчишка, скрывал вложения от единственного сына и наследника, который намного умнее его, если хотите знать мое мнение. Теперь им грозит утрата Пембрук-холла и всех земель. Конечно, майоратную собственность[53] он не сможет продать или заложить даже частично. Единственный его шанс сохранить поместье — женить сына на нашей Изабелле, как и намечалось, но теперь уж Рождества ждать не станут. Свадьба назначена через две недели. Джейн, что с вами?
— Ничего… — попыталась ответить я, но ни звука не слетело с моих губ.
— Она потрясена судьбой Изабеллы, — быстро сказала Кассандра, вскочила со стула и встала рядом со мной, положив мне руки на плечи.
— Последние полчаса я провела с бедняжкой, — сообщила миссис Дженкинс со слезами в голосе. — Она вне себя от горя. Но она молода, она справится. Мистер Эшфорд — хороший человек и удачный улов, несмотря ни на что, да и о титуле не стоит забывать. Однажды Изабелла станет леди Эшфорд и хозяйкой Пембрук-холла, очень, очень приятного места. Если ее деньги смогут спасти его от кредиторов, то я скажу, что все к лучшему: оба вступят в брак не с пустыми руками, а дальше стерпится-слюбится. Так всегда бывает.
— Несомненно, вы правы, — ровным тоном ответила сестра.
Внезапно осознав, что миссис Дженкинс, с тех пор как вошла в комнату, все время на ногах, Кассандра предложила ей присесть и освежиться. К моему облегчению, миссис Дженкинс отказалась, настаивая, что ей пора и она заскочила только поделиться новостями.
Я встала и присела в реверансе.
— Нет, нет, не утруждайтесь! — воскликнула миссис Дженкинс. — Вам действительно хорошо бы прилечь, мисс Джейн, судя по вашему виду. Я найду дорогу сама.
Едва леди вышла, как ноги мои подкосились, и я рухнула обратно на стул. Кассандра встала на колени рядом со мной, слезы брызнули из ее глаз, и она обняла меня.
— Джейн! Ах, Джейн! У меня нет слов.
Слов не было. Я чувствовала себя слишком потрясенной, чтобы плакать.
Глава 26
Записка от мистера Эшфорда пришла на следующее утро.
Парк-лейн, Мейфэр,
3 октября 1810 года
Драгоценная моя Джейн!
Я очень сожалею, что не смог навестить Вас. Мне только что преподнесли новости самого огорчительного характера относительно дел моей семьи: отец и сестра находятся в таком состоянии, что я боюсь их оставить. Хуже того, я опасаюсь, что Вы можете узнать о наших обстоятельствах, прежде чем мне удастся лично побеседовать с вами. Прошу, прошу Вас, дорогая моя Джейн, не переживайте и не делайте скоропалительных выводов на основании чего-либо, что услышите от других. Я люблю Вас и всегда буду любить. Я приеду, как только смогу.
С искренней любовью,
Я не знала, как понимать подобное послание. Еще не все потеряно? Он изобрел какой-то неведомый мне выход из катастрофической ситуации?
Мое сердце разрывалось от боли при мысли о множестве тягот, которые внезапно обрушились на мистера Эшфорда: возможная потеря дома предков, падение семьи, отчаяние и, не дай бог, болезнь отца или сестры. И все же он пишет мне, умоляя меня не переживать.
Я не могла отправиться к нему, но не могла и сидеть дома, не зная, когда вновь получу весточку от него. С мятущимся сердцем я попросила Генри одолжить мне ландо, и единственного взгляда на мое расстроенное лицо, должно быть, хватило, чтобы он согласился. Я велела кучеру отвезти меня в город, где мы бесцельно катались почти час, пока я наконец не поняла, куда именно хочу отправиться.
Я вскоре очутилась на знакомой скамейке в Кенсингтон-гарденс, на которой мы так часто сидели с мистером Эшфордом. Почти все цветы увяли, и было по-осеннему зябко. Я плотнее завернулась в шаль, едва ли замечая немногих людей, прогуливающихся по саду. Слезы обожгли мне глаза. Несмотря на оптимистический тон записки мистера Эшфорда, я потеряла надежду. Как, недоумевала я, можно было вообразить, будто нас ждет счастливое будущее?
Я не знаю, как долго сидела там, прежде чем услышала шаги и голос мистера Эшфорда.
— Джейн.
Я обернулась. Тремя огромными скачками он подлетел ко мне.
— Ваша сестра сказала, что вы поехали в город. Я рискнул отправиться за вами, в надежде, что сумею вас найти.
Он присел рядом и взял меня за руку, взгляд его был исполнен истинного чувства.
— Мне очень жаль, что вы услышали обо всем не от меня, Джейн. Я искренне стыжусь.
— Вам нечего стыдиться, — возразила я.
— Есть. Мне следовало быть более сведущим в финансовой деятельности отца. Много лет назад, когда я достиг совершеннолетия, он ограничил мои обязанности заботой о недвижимости и арендаторах. Остальное, настоял он, его дела. Он весьма искусно скрывал от меня происходящее. Многочисленные его улучшения в Пембрук-холле казались мне чрезмерными. Несколько лет назад я заподозрил неладное и предложил урезать расходы. Он отказался довериться мне, признав лишь самые незначительные поправки и уверяя, что его вложения поддержат нас. Если б я только знал! Я бы постарался отговорить его от вложения денег в торговые корабли, ведь риск таких предприятий слишком велик. А теперь поздно. Все потеряно.
— Не все потеряно. Богатство Изабеллы может спасти вас.
— Я не люблю Изабеллу. Я не женюсь на ней. Мое сердце принадлежит вам.
— А мое — вам, — ответила я, задыхаясь, — но в браке нет места любви. — С тяжелым сердцем я осознала его намерения. Он не нашел способ спасти семью. Он просто хочет обо всем забыть и сохранить верность мне. — Печальная истина состоит в том, что брак — это сделка, и не более того.
— Я не верю! Джейн, я не позволю этой… этой кошмарной ошибке, совершенной отцом, погубить мою жизнь. Он, его причуды, его планы на мое будущее слишком долго удерживали меня. Довольно! Честь более не связывает меня с Изабеллой: ее собственные поступки положили тому конец. Вы та женщина, которую я люблю, Джейн. Я хочу провести жизнь с вами.
— Но как это возможно? Разве вы не утратите Пембрук-холл?
— Полагаю, утратим. Потеря имения разобьет мне сердце, но это отцовская вина, не моя. Мы как-нибудь переживем это. Я слишком много времени провел, мечтая найти кого-нибудь вроде вас, а когда нашел — моля о чуде, которое позволит нам быть вместе. Мне осточертели мечты и молитвы, Джейн. Я предпочитаю вас любому куску земли и любому количеству денег. Но я должен знать, не изменились ли теперь ваши чувства. Будь я всего лишь мужчиной, которого вы видите перед собой, без гроша в кармане, вы продолжали бы любить меня? Вы не оставили бы меня?
— Вы же знаете, что не оставила бы, — с дрожью в голосе ответила я.
— Тогда позвольте мне прийти к вам утром, дорогая. Я куплю разрешение. Мы встретимся с пастором в церкви. К этому времени завтра мы уже будем женаты.
Мое сопротивление начало слабеть.
— Я не в силах думать, что это правильно…
— Нет! Это не может быть неправильно! Преступление против природы — отказаться от такой любви!
Мистер Эшфорд достал из кармана прелестное золотое кольцо с рубином.
— Отец когда-то преподнес это кольцо матери, чтобы она носила его, пока не будет готово обручальное. Вы примете его сейчас, Джейн, в знак моей любви?
— Я не могу… — начала я, но он нежно взял мою руку, снял перчатку и надел кольцо мне на палец.
Яркий алый камень сверкал в солнечном свете подобно пульсирующему сердцу.
— Я не знаю, что и сказать, — прошептала я.
— Скажите «да», Джейн. Скажите еще раз, что выйдете за меня.
— Да, — тихо ответила я, — выйду.
Вечером я все рассказала Генри и сестрам, когда мы сидели у камина в гостиной.
53
Семьи крупных землевладельцев в Англии девятнадцатого века поколение за поколением сохраняли богатство, положение и власть, поскольку нетронутыми передавали наследникам свои огромные состояния посредством двух нерушимых традиций. Одна из них, первородство, оставляла всю землю старшему сыну, вместо того чтобы делить ее между детьми. Другая, майорат, накладывала ограничения на то, что наследник имеет право делать с имением, чтобы после его смерти старший сын в свою очередь унаследовал собственность целиком, а не заложенной, разделенной или проданной.