Страница 52 из 108
выстрелили во врагов. Шесть огненных росчерков разорвали туман. А затем наступил
Армагеддон…
Даже я не ожидал такого. Земля задрожала, вздыбилась. Волны раскаленного воздуха
разогнали туман. Камни, обломки асфальта и куски жирной черной земли взлетели
высоко в небо. Пламени не было. Но воздушные кулаки, что образовались вокруг
подшипников, разбросали спецназовцев как картонные фигурки. Солдаты попадали.
Многие больше не шевелились. Иные катались по траве, сбивая пламя, кричали от
боли. Кто-то просто ползал на четвереньках, зажимал уши, и ошалело трусил
головой.
Меня задело лишь частично. На минуту потерял слух и зрение. Пыль и грязь
запорошили глаза, жесткий горячий ветер опалил кожу. Я отшатнулся и прикрылся
рукой. Медленно развернулся и заковылял прочь. Все, выжат как лимон. Голова
кружилась, а в теле поселилась вяжущая слабость.
Я собрался с силами и побежал к бетонной стене.
Ты почти победил, Саня! — гудело в голове. — Перепрыгни, сделай милость! А потом
отдохнешь, всласть отоспишься…
Из здания склада показалась фигура человека в темной одежде. Седые волосы
развевал ветер, бесцветные глаза сливались с бледной кожей лица. Грудь
пересекали широкие ремни, а из-за плеча торчала рукоять меча. Я вздрогнул, узнав
ведьмака. Сил почти не осталось, а Ярополк еще свежий. Если догонит — мне конец.
Я рванулся к забору. Охотник за нечистью неспешно шел наперерез. Я просчитал
траекторию, сопоставил скорости… Успею!
Ведьмак презрительно улыбался. И мне стало страшно. Улыбка змеи, бездушного
механизма или андроида. Облик человеческий, но нутро не то, что гнилое… его
просто нет!
Предчувствие опасности заставило вильнуть, изменить направление. Но с ужасом
понял — не успеваю. Я успел увидеть лишь начало движения. Оглушительно хлопнул
воздух, ветер ударил в лицо. В трех шагах материализовался ведьмак, застыл
каменным истуканом. Я не смог погасить инерцию, поскользнулся в грязи. Твердая
мозолистая ладонь ударила в солнечное сплетение, вышибла дыхание. Мир сделал
полный оборот вокруг оси, и я шлепнулся в жидкую мутную жижу.
— Говорил же, не уйдешь! — спокойно произнес Ярополк.
Легкие никак не могли ухватить хоть немного того газа, что дает жизнь. Тело
скручивали судороги, выворачивали наизнанку. Перед глазами скользили черные и
красные пятна, мир кружился в хороводе. По щекам ползли жгучие слезы,
смешивались с холодными комьями грязи, остывали. Я перевернулся на бок,
скрючился в позе эмбриона.
Меня вырвало кровью. Стало немного легче. Я сумел встать на четвереньки. Поднял
голову и с ненавистью посмотрел на Ярополка. Пальцы медленно сжались в кулаки.
Ведьмак стоял рядом, сложив руки на груди. К рукояти меча не прикасался — уверен
в себе. Бесцветные немигающие глаза равнодушно следили за моими мучениями.
Охотник за нечистью будто прочитал мысли, сказал с расстановкой:
— Даже не думай!
Колючий сгусток ненависти разорвался в мозгу, убил здравомыслие. Еще пару недель
назад я бы прислушался к голосу разума. Поднял руки и позволил себя спеленать.
Лишь бы не били, не покалечили… Унижусь? Плевать! Унижение оправдано, если даст
выигрыш в чем-либо. Всегда гордился своей прагматичностью и расчетливостью. В
мире, где правят деньги, юристы и выгода — самая удобная черта характера.
Чувства отягощают, путают мысли, заставляют творить глупости. Но сейчас я не
внял предупреждению, отдался на волю таких ярких и давно позабытых эмоций. Какой
к демону расчет, когда тебя наглейшим образом обманули, захотели сделать цепной
собачонкой?.. А теперь еще и валяли в грязи…
Медленно и осторожно поднялся на ноги. Покачнулся, но устоял. Тело с большим
запозданием начало восстанавливаться. В животе скручивались узлы, что-то
хрустело и сдвигалось. Похоже, повреждения оказались гораздо серьезней, чем
решил сначала. Я угрюмо посмотрел на бесстрастного ведьмака. Лицо — глиняная
маска, в глазах пустота и безразличие. Как может такой человек родится на
свет?..
Я резко и жестко ударил… Точнее хотел жестко. Но тело подвело, и удар получился
вялым, кривым. Ведьмак быстро сместился влево. Я услышал частое дыхание над
ухом. И тут же стенобитный таран едва не раскрошил череп.
Холодная грязь прилипла к лицу, лезла в глаза и рот. В голове гул, будто в
трансформаторной будке. Я охнул, тихо застонал и вновь начал осторожно
подниматься на колени.
— Неугомонный! — раздался холодный смешок Ярополка.
Удар… Теперь в основание черепа. Боль жгучим ручейком постучалась в мозг,
растеклась по позвоночнику. Незримые волокна, соединяющие разум и тело рвались
одно за другим… Но я еще слышал. Тихое дыхание Ярополка, далекие крики, грохот…
Под пальцами собрался комок грязи, измочаленная трава… Хорошо, сейчас отожмемся
от земли, встанем и надерем задницу наглому ведьмаку!
— Да когда же ты уймешься? — произнес Ярополк. В голосе прозвучало неприкрытое
изумление.
Третьего удара я не почувствовал. Лишь слабый толчок где-то на грани сознания.
Нити, соединяющие душу с телом, порвались окончательно. Исчезли звуки, ушел
холод и жар. Боль отдалилась, затихла. Я провалился в вечную пустоту, завис
среди тьмы и безмолвия. Последней мыслью было: «Снова проиграл. Обидно…»
ГЛАВА 7
Мир странно устроен. В нем все гармонично, красиво и совершенно. Божественный
замысел сквозит в каждом существе, будь то человек или маленькая мошка, в каждом
явлении природы. И обычно между днем и ночью есть промежуток, который называется
вечер. Длинный и плавный летом, наполненный приглушенными звуками, теплом
асфальта и ленивым шелестом листвы. Быстрый и короткий зимой, когда усталое
солнце спешит на покой… Но в этот раз вечер исчез, выпал из вечного круговорота
гармонии. День и не день вовсе, серый и пасмурный. Сырые щупальца тумана не
отпускали улиц Славгорода ни на час. За прошедшие сутки мгла только сгустилась.
Солнечный свет не пробивался сквозь толстое покрывало, тонул и рассеивался. А
потом наступила ночь. Быстро, практически без перехода. Редкие уличные фонари с
трудом разгоняли плотный мрак.
Город превратился в черную дыру на лике Земли. Привычное и обыденное умерло,
попряталось. А на улицы вышли иные существа… Далекие и чужие, холодные, жестокие
и пока незаметные, слабые. Они осматривались с любопытством и удивлением,
обвыкались. Тишина городских улиц не нарушалась шумом автомобилей, звуком
людских голосов. Чужие сущности тоже не рисковали подавать голос. Но пока, лишь
пока… Ночные хищники и должны быть незаметными — охотиться легче. Но когда
придет осознание безнаказанности — тьму разорвут победные кличи голодных существ
иных реальностей и миров.
Грейс Моран, волшебница третьего уровня и посланница Старейшин прекрасно
понимала это. И поэтому спешила. Время уходило как вода в песок. Стрелки часов
неумолимо приближались к пределу, за которым холодное и непостижимое Ничто. И
тогда будет поздно даже жить.
Плечи оттягивала тяжелая ноша. Кожаные ремни впивались в тело, перекрывали ток
крови. Волчица то и дело останавливалась, поправляла. В полголоса ругалась,
шипела сквозь стиснутые зубы. Пришлось вооружиться до зубов: в кобурах пара
громадных пистолетов начиненных зачарованными патронами, шея увешана ворохом
амулетов, а по многочисленным карманам рассованы пузырьки с зельями и волшебными
реактивами…
Грейс решила перестраховаться. Дело предстояло непростое и опасное. Путь лежал
на край города, к заброшенному заводу экспериментального вооружения. По словам
колдуна именно там держали носителя Старшего Тотема. Придется столкнуться с