Страница 15 из 41
На самом деле Курдин, который некоторое время до катастрофы был старпомом РПК К-219, не знает (и не может знать) всех материалов расследования, которое велось специальной правительственной комиссией и Военной прокуратурой, причём длительно, объективно и с мельчайшими подробностями выяснения всех обстоятельств трагедии.
Не буду останавливаться на воспевании в книге достоинств американских Navy Force и попытках дискредитации советского Военно-Морского флота, на всяческом выпячивании своей персоны и выгораживании командира К-219 Британова — всё это "литературное творчество" Курдина цветочки по сравнению с тем, что он нагородил в конце книги. Именно из-за этой концовки я, собственно, и решился на подробный разбор этого "русско-американского бестселлера". Вот как Курдин трактует результаты расследования катастрофы РПК и обвинение, которое было якобы предъявлено Британову: "То, что он спас им жизни (экипажу. — Автор) — ничего не значило; наоборот это было тяжелейшим обвинением(?!)". И далее ещё раз повторяет: "Исключённого из общества морских офицеров, его ещё долго вспоминали как командира, осмелившегося ослушаться Москву и спасти экипаж(?)". Это уже не только подлая ложь и чушь собачья, но и прямая клевета на командование ВМФ, руководство Вооружённых Сил и Правительство. Курдин, видимо, просто не понимает, что он пишет. Ведь сразу после известия об аварии командованием ВМФ были приняты все меры для спасения экипажа. ЦКП ВМФ через оперативную службу Минморфлота направлены в район аварии ближайшие к нему суда (их Курдин назвал "допотопными посудинами"). Они и спасли экипаж. Зачем же городить такую нелепость, мягко говоря? Где же совесть и офицерская честь Курдина? Курдин умышленно искажает факты, стремясь оправдать командира РПК, виновного в развитии аварии и последовавшей катастрофы корабля, что установлено комиссией и прокуратурой.
Далее Курдин расписывает, как Министр обороны маршал Д.Язов якобы принимал решение по командиру и механику (командиру БЧ—5) РПК "К—219", размышляя, как ему поступить: отдать обоих под суд военного трибунала, или ограничиться дисциплинарными мерами. Впечатление такое, что при этом Курдин сидел рядом и подсказывал министру, что ему надо сделать. Курдин и далее не может сдержать свою фантазию и пускается в очередную ложь, — будто бы Чернавин ни разу даже не поговорил с командиром РПК (?). Но ведь в ходе расследования Чернавин, лично разбираясь во всех обстоятельствах и деталях катастрофы, переговорил, и не раз, не только с командиром, но и с большей частью экипажа. Зачем же так врать?
Мне кажется, подводники Санкт-Петербурга должны подумать, имеет ли Курдин после такого саморазоблачения своей сущности моральное право оставаться председателем Клуба подводников Северной столицы России. Тем более многие из подводников хорошо знают и ранее появлявшиеся указанные негативные черты в поведении, характере и моральном облике Курдина.
В завершение хотелось бы посоветовать всем нашим офицерам быть внимательными и разборчивыми к подобного рода зарубежным предложениям "ПИСАНИНЫ" о нашем флоте, стране, прошлом, какими бы долларовыми (или "евровыми") подачками и соблазнами они ни подкреплялись. Честь военно-морского офицера и нашего флота, — превыше всего! И, конечно, ЧЕСТЬ государства!
Николай Наседкин «ЛИТЕРАТУРНАЯ ЛОЖЬ» (Поправки к лекции В. Набокова "Фёдор Достоевский")
В последние годы в России широко издаются и переиздаются среди других произведений В. В. Набокова (1899 — 1977) и его знаменитые "Лекции по русской литературе" в переводе с английского. В своё время они буквально открыли американским студентам, а теперь вот и многим из нас, российских читателей, глаза на природу гениальности и богатства стиля Н. В. Гоголя, помогли полнее и адекватнее понять творчество Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, А. П. Чехова и даже А. М. Горького. Одним словом, лекции-суждения эти весьма любопытны и познавательны, издавать-переиздавать их, безусловно, нужно.
Однако ж, издатели почему-то пренебрегают обязанностью прокомментировать явные фактические ошибки, которые, конечно же, лекции эти никак не украшают. Крупный писатель, каким, несомненно, был В. Набоков, имеет право сметь своё суждение иметь о творчестве других известных художников слова, пусть даже и не совпадающее с общепринятой и установившейся точкой зрения, он может и обманываться в каких-то деталях, моментах, цифрах, фактах относительно биографии и творчества другого писателя, но вводить в заблуждение читателя даже В. Набокову вряд ли позволительно. Бог с ними, с американскими студентами, которые, может быть, до сих пор изучают русскую литературу по набоковским "лекциям", но теперь, вероятно, эти "лекции" рекомендуют в качестве пособия и российским студентам, а уж их обманывать переведёнными с английского ошибочными сведениями об отечественных классиках просто-напросто грешно.
Впрочем, речь у нас пойдёт только о не упомянутой пока лекции "Фёдор Достоевский", ибо именно в ней невнимательное прочтение В. Набоковым текстов русского классика и поверхностное изучение его биографии проявилось наиболее ярко в непозволительном количестве фактических ошибок. Именно с Ф. М. Достоевским у Набокова произошёл-случился какой-то явный сбой, и это можно объяснить, вероятно, только тем, что, если в Гоголя наш лектор был буквально влюблён, перед Толстым преклонялся, Чехова с Тургеневым уважал, то к Достоевскому, выражаясь эвфемизмом, явно "дышал неровно".
Сразу подчеркнём, что чисто умозрительные и чересчур пристрастные вкусовые суждения автора лекции принимать во внимание не будем. Чтобы было понятно, о чём речь — приведём образчики:
"Я испытываю чувство некоторой неловкости, говоря о Достоевском. В своих лекциях я обычно смотрю на литературу под единственным интересным мне углом, то есть как на явление мирового искусства и проявление личного таланта. С этой точки зрения Достоевский — писатель не великий, а довольно посредственный, со вспышками непревзойдённого юмора, которые, увы, чередуются с длинными пустошами литературных банальностей"... Или: "В "Преступлении и наказании" Раскольников неизвестно почему убивает старуху-процентщицу и её сестру. ... Почему Раскольников убивает? Причина чрезвычайно запутанна. ... Достоевский скорее бы преуспел, сделав Раскольникова крепким, уравновешенным, серьёзным юношей, сбитым с толку слишком буквально понятыми материалистическими идеями"... А вот ещё: "Раз и навсегда условимся, что Достоевский — прежде всего автор детективных романов... ... Но если вы перечитали книгу (Достоевского. — Н. Н. ), которую уже прочли однажды и знаете все замысловатые неожиданности сюжета, вы почувствуете, что не испытываете прежнего напряжения".
Эти и подобные им суждения, которыми пестрит лекция, колоритно характеризуют не Достоевского, а, прежде всего, самого Набокова. В этом плане особенно характерно соображение о том, что лучше бы сделать Раскольникова "уравновешенным, серьёзным юношей": думается, нагляднее показать-продемонстрировать разницу творческих темпераментов между холоднокровным, "головным" Набоковым и вулканическим, "сердечным" Достоевским просто невозможно. Ну да ладно! Тем более, что среди потока подобных оценочных суждений встречаются в лекции и такие, которые делают честь проницательности и критическому чутью автора. К примеру: "...Достоевский, так ненавидевший Запад, был самым европейским из русских писателей".