Страница 12 из 41
ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО Екатерина МАРКОВА. Актриса. — М.: Олимп, АСТ, 2002, 347 с., тираж 10000 экз.
"Театральный", но всё-таки детектив, написанный как-то уж очень по незыблемым законам этого по-западному прекрасного и хорошо продаваемого жанра. В игравшей до того разве что Бабу Ягу Катьке Воробьевой, чьи суперобеспеченные родители живут в Калифорнии, главный режиссер молодежного театра Алена Позднякова по прозвищу Малышка открывает гениальную актрису. "Долговязая плоская Катька Воробьева словно прикосновением волшебной палочки превратилась в длинноногую супермодель и сразу после премьеры "Бесприданницы" была приглашена на главную роль в многосерийный телевизионный фильм".
"— Я случайно увидела на улице, как Катя рыдала над сбитой самосвалом дворнягой, как тащила на себе окровавленную собаку в машину, чтобы срочно отвезти в ветеринарную клинику", — отвечает Малышка на вопрос, как ей удалось разглядеть необычайный талант актрисы. И, разумеется, именно это близкое к идеалу существо в конце книги оказывается безжалостным убийцей. Разумеется, из-за большой суммы в американских долларах. Разумеется, не просто так и не сама по себе, но преображаясь (с помощью соучастника-пластического хирурга) из доктора Джекила в мистера Хайда: мифического внучатого племянника скромной театральной вахтерши Мадам Оболенской, ничего не ведающей наследницы этих самых миллионов.
Разумеется, Малышка, чуть было не отправленная на тот свет своим собственным "открытием", распутывает весь клубок свалившихся на ее театр покушений и смертей, поскольку оказывается весьма подкованной в вопросах криминалистики. Ведь ее отец и мать работали в соответствующих "органах" и оставили своей дочери не только наследственный склад ума и определенные профессиональные навыки, усвоенные той с детства, но и отставного полковника дядю Мишу Егорычева, который в случае чего выручит.
Самое интересное и перспективное в тексте книги — как раз не стандартно-детективная, переполненная штампами и зияющая досадными сюжетными "нестыковками", а сугубо "театральная" ее линия, выписанная явно не с чужих слов и не по "законам жанра", благодаря чему "Актриса" до поры читается именно как современный "театральный роман", как неровный, но многообещающий дебют серьезного писателя.
Вообще, проблема лицедейства в искусстве ярче всего проявлена в профессии актера. Есть даже такая точка зрения, что за сценическими (кинематографическими и т.д.) масками люди, посвятившие себя этой профессии, теряют собственное лицо. По этой причине долгое время церковь якобы даже отказывалась совершать над ними свои обряды.
Наверное, "искушение профессией" здесь действительно чрезвычайно велико. Печать актерства, накладываемая на человека, может даже сломать его сущность и продавить остатки в какую-то "черную дыру". Но, наверное, способна и выявить эту сущность, сбив с нее, будто окалину, всё наносное и лишнее. Только вот сущность человеческая при этом должна быть покрепче профессиональной печати.
Остается лишь пожелать Екатерине Георгиевне Марковой со временем выйти из той "коммерческой ниши", в которую она, вероятно, по воле издателей, попала вместе с Дарьей Донцовой, Александрой Марининой, а также прочими "писательницами детективов", и заняться работой над настоящей прозой — тем более что все основания для этого у нее, по-видимому, есть.
Валентина Ерофеева КОРАБЛЬ СОВРЕМЕННОСТИ
Форум молодых в подмосковных Липках. Второй. Писательский. Но писать о Форуме не хотелось. Ни иронизировать, ни критиковать. Слишком много вопросов возникало к организаторам, среди которых главными были Фонд социально-экономических и интеллектуальных программ Сергея Филатова, его же Конгресс российской интеллигенции и редакции "толстых" литературных журналов.
Отчего среди 150 участников Форума оказались представители всего лишь 46 регионов страны? Неужели вторая — неприглашённая — половина России полностью лишена молодых талантов? И отчего так упорно-усердно уже второй раз обойдены все официальные писательские союзы России? Уж их-то организации на местах лучше ориентируются в своих талантах и бездарностях. Но нет к ним доверия у организаторов Форума. Нет и всё тут! Что поделаешь? Насильно мил не будешь. Вот сами худо ли бедно, где с помощью Интернета, где силами редакций "толстых" журналов, и наскребли 150 участников, основной характеристикой которых были:
— Убежденья?
— Скажем либерал...
— Увлеченья?
— Скажем... либеральша.
(Это из стихов Виктора Гаврилова, сборник "Благослови на счастье". Далее будут цитироваться произведения как участников Форума-2001, так и участников Форума-2002, взятые из сборника "Пролог". М.: Вагриус, 2002).
Оттого и не хотелось лишний раз возбуждать в себе "чувства добрые" от лиры молодых "либералов" и "либеральш". Хотя, странная вещь, открывая Форум, господин Филатов посетовал всё на тех же олигархов — вот, мол, России житья от них нет никакого. Интересно, вот тебе и "близнецы-братья".
И уж совсем опечалило предисловие к своеобразно итоговой и по Форуму-1 и по Форуму-2 книге-сборнику "Пролог". Предисловие двойное, точнее, даже тройное: Сергея Филатова и Татьяны Кузовлёвой — совместное, и Бориса Васильева — отдельное. Вот в этом предисловии чуть-чуть и прояснилось, откуда 150 участников набралось: "Молодые писатели, как правило, образованные, пользуются Интернетом, многие имеют электронный адрес" (С.Филатов, Т.Кузовлёва). И тут же — ниже — сетования на то, что около 50% населения оказались за чертой бедности. Вот теперь понятно, почему почти половина России не охвачена участием в столь "представительном" форуме — нет там у молодых литераторов ни тебе Интернета, "ни электронного адреса". Тут же во вступлении, предварительно запугав тоталитаризмом, конечно же, сталинским и призвав, в противовес, к общечеловеческим ценностям, Кузовлева с Филатовым упраздняют и "старый" патриотизм: "Беда, когда политики, да и некоторые писатели, ассоциируют патриотизм с державностью и шовинизмом". И тотчас же, дабы решить эту проблему раз и навсегда, скромно предлагают своё определение патриотизма: "Истинный же патриотизм всё-таки связан с такими понятиями, как качество жизни человека, технические достижения... С благополучием страны и благосостоянием людей". Значит, что же, где слаще накормят, там и родина, что ли? А как же тогда блоковское: "Россия, нищая Россия!.. Твои мне песни ветровые, как слёзы первые любви"?
А тут ещё вступает и соло Бориса Васильева, убеждая всех, что: "Писатель никому не нужен. Писателем становятся всегда вопреки". А дальше и того круче: писатель — "незваный гость", который привлекает к себе внимание "чаще всего шоком". Ну, теперь берегись, читатель. Один шок — "шоковую терапию" — пережили кое-как, потеряв миллионы. Теперь грядёт иной шок — молодёжно-литературный. Как его-то, сдюжим ли хоть половинным числом населения?