Страница 32 из 36
Я не ходила с веком в ровнях.
Я плакала по ней в часовнях —
Лишь кал и щебень у щеки,
Не Дух Святой, а сквозняки.
И волокли меня на дровнях,
И скидывали в рудники.
* * *
Отчаливший
С пробоиною бриг.
Отчаявшись,
Как царь,
мой миг не брит.
Свисти, Гаврош!
Последний грош на кон —
Последний грош
Раздёрнутых окон
В ночь, в космос, в глушь
Галактики и в па-
раллельные миры.
Гори, тропа,
Одна из лунных тропок в вещий день
Рожденья моего. В его сирень.
Её цветы — колода карт и Рок.
И вечный джокер — пятый лепесток!
АЗИАТСКОЕ ЭХО В КРОВИ
От боли не видя ни зги,
Писать, словно руны на воске:
Как эти глазницы узки,
Как скулы темны по-бесовски.
Как юн он! Спасибо твоим
Уловкам, о мой Мефистофель!
Смотри, как пригож этот профиль,
Окутанный в жертвенный дым
Сожжённых церквей…
Но святым,
Что после в гортанных молитвах дичали,
Придётся простить и восторг, и печали
Хазарских коней,
что, топча рубежи
Вселенной,
прабабку сквозь время промчали.
Да что же ещё тут, скажи,
Мне могут сплести о начале
Моей изумлённой души!
* * *
Мстить и мстить — это как чеку
У гранаты рвануть
в самой гуще
Претендентов на райские кущи —
Ни тебя, ни обидчика нет.
Дьявол смотрит на красный ранет
Молча. С недоуменьем.
А Бог
К безоружным спешит на порог
По колдобам неисповедимых дорог.
* * *
"Поэту неба и земли!" —
обращение к Богу в греческом
варианте текста "Символа Веры".
Я жалею Бога. Он — меня.
Так вот мы, жалеючи друг друга,
И сосуществуем.
И подпругу
Рваную не чиним у коня,
Что по фреске бродит,
как по лугу.
А на что починишь?
Ни гроша.
Словно ветер, по Руси душа
Свищет по кладбищам и оврагам,
Лжёт ему,
шальная,
в образа
И в мои безумные глаза.
Те слезятся. Эти мироточат.
А коня мы отдали бродягам. —
Дети там!
Они о нас пророчат.
* * *
Есть у меня в любой эпохе дом.
Дом прадеда, прапрадеда, дом предка.
Закуталась в туманах над прудом
В сиреневое кружево беседка.
Но кто это?
Чья нежная скула
У губ моих? Бунтуют зеркала —
Хоть врозь они, едино Зазеркалье.
И будущее с прошлым,
как вода,
Сейчас текут, стекаются сюда,
Где я над их седыми озерками
Брожу по кромке радужного льда.
И жар свечи, и ночь, и в полынью,
Не зная шифра,
хитрый воск пролью
И оступлюсь, как в обморок, и вот,
В какую бы ни рухнула эпоху,
Дом прадеда, дом правнука по вздоху
В одном из вещих снов меня найдёт.
ЮРОДСТВО
Перетасуй колоду зодиака,
Маг в крепдешине из дверей барака —
Бог из машины!
Ставь, бери на понт,
Блефуй: здесь шулера, здесь горизонт
Заляпала дерьмом и кровью драка.
От смеха запрокинься,
чтобы из-под бантиков и грусти ряс и риз
Тумана сквозь романы с этажерки
Кирза стремительных сапог
Их мир сломала,
то есть рог
У чёртика из табакерки.
* * *
Ричард Бах и нитка лабрадора —
Господи! Как будто невзначай
Вновь с тобою встретились. И чай,
И гроза, и вскинутая штора.
Я смотрю в тебя, и смотришь ты