Страница 22 из 34
— Плачет мальчик. Он еще не ходит,
Мальчика страшит ночная тьма.
Мальчику всего лишь только годик,
В словаре его два слова: ПА и МА!
27 марта 2001 года,
утром на даче
* * *
Светает!
И как мне тебя не хватает!
Рученьки белой,
Ноженьки стройной,
Косыньки русой,
Душеньки доброй.
А ну ко мне в горенку,
Светлая зоренька,
Радуга чистая
И вы приглашаетесь,
Не помешаете!
Душу порадую
Дивным колечком,
Послух порадую
Добрым словечком,
Согласьем, ладом,
Сидеть будем рядом!
Ой, гуленьки-гули,
Люшеньки-люли,
Мы с тобой в силе,
Дружно работаем,
Служим России!
24 марта 2001 года,
утром на даче
НА СЕВЕРНЫХ ШИРОТАХ
Помянем старинные эти селенья,
Привычку поморов у весел сидеть.
Посты староверов, бессонницы, бденья,
И свойство на море без дела глядеть.
Висят невода, ячеи на просушке,
И невод изорван и надо чинить,
Красиво лежит голова на подушке,
Я холост пока и могу полюбить!
Иди ко мне, окающая мадонна,
Сыграем в картишки? Козыри — крести.
Мне бабы сказали, что ты свободна,
Я тоже не занят, поокаем вместе!
А кофта твоя из старинной набойки,
Вязанья, я вижу, твои неплохи.
Ты — Валя. Я — Виктор. Фамилия Боков,
Отец мой крестьянин и мать от сохи.
А море мурлычет, а волны булгачат,
А травы, как люди, от ветра бегут.
А чайка зачем-то незнаемо плачет,
А ястребы северных кур стерегут.
А Валечка вся, как валун, разогретый,
Ей ветер о море поет на углу.
— Гостек дорогой! Я готовлю котлеты,
Из рыбы. Ты будешь? — Я рыбу люблю!
27 марта 2001 года,
утром на даче
Александр Бобров ГОЛИЦЫНСКИЙ СВОД
1.
Солнце покуда не тронуло вод —
Воздух лишь, к солнцу смещенный.
Я начинаю Голицынский свод,
Только тебе посвященный…
Только улыбке родной и любви,
Той, что внезапно настигла.
Эти призывные взоры твои
Колют, как острые иглы.
Иглы у елок пушатся опять —
Это весна подступила.
Речку времен поворачивай вспять:
Есть в тебе вечная сила!
2.
Веял ветер над скудным жнивьем,
Навевал по проселкам угрюмым:
"Мы стареем быстрей, чем живем", —
Что-то есть в этом выдохе мудром.
Средь бессониц и сонмища дел,
Под ветвями, что мрачно нависли,
Ворон искоса как-то глядел,
Одобряя осенние мысли.
Дальше — сумерки, тишина
И снега по всему Подмосковью,
Но опять возвернулась весна
Не с желаньем любви, а — с любовью.
Я за это всю мудрость отдам.
Старый ворон снимается с криком.
Верю смеху, припухлым губам
И глазам твоим полуприкрытым.
3.
Стою один на стареньком вокзале,
Уже светло, но не погашен свет.
Я различаю призрачные дали
С вершины пережитых бурных лет.
Они ветрами русскими продуты.
Я даже и не знал, что так люблю…
Быть может, это — лучшие минуты,
А я их по привычке тороплю.
4.
На Пушкинской площади средь суеты
Я понял внезапно и косно:
Никто не приносит поэту цветы
Не в дни юбилея, а просто —
В порыве влюбленности или в тоске.
Луна отражается в луже.
Твердят, что бездушные люди в Москве…
Бездушные? Думаю, хуже!
Никто не цитирует пушкинских строк,
Другое растет поколенье,
Но я от тебя возлагаю цветок
За чудное наше мгновенье.
5.
Я пребываю в какой-то прострации,
Не различаю поселков и сел.
Что хорошо? — по дороге от станции
На подворотне названье прочел.
Я понимаю, что век сей практический
Вечно юлит и поэтому злит.