Ночь Ягуара

На его лице появилось выражение досады, но потом он подошел к стенду и ткнул пальцем в фотографию, на которой была запечатлена рубка леса.

– Чтобы они не делать так. В Паксто.

– Так вы из Паксто?

Смуглое лицо просияло.

– Паксто, да. «Консуэла» не должны… творить такой сивикс. Запрет.

– Что он говорит? – спросила Дженни.

– Точно не знаю. Поняла только, что он явился из заповедника Паксто, это в Колумбии. Похоже, он хочет, чтобы мы остановили кого-то, собравшегося рубить в Паксто леса.

– Что ж, тогда он обратился по адресу, – уверенно заявила Дженни.

– Ну да, но господи, это так странно.

С остановками и перебоями она стала переводить слова индейца. Выяснилось, что его зовут Хуан Батиста и что он живет в деревне рядом с рекой, о которой Джели никогда не слышала. Они убили отца Перрина, но после того, как отец Перрин умер, он рассказал ему, что «Консуэла Холдинг» собирается вырубить весь лес на Паксто, чтобы мертвые люди смогли купить много мачете и бутылок с писко. Поэтому Ягуар велел ему собраться в дорогу. Он на каноэ спустился по реке к еще одной большой реке, а потом к морю, и «Гайана Кастл» доставил его в Майами-Америку. И теперь женщины должны отвести его в «Консуэлу», потому что ему нужно поговорить с людьми, нанизанными на нить, а потом вернуться обратно к рунийя, ибо находиться в стране мертвых людей очень тяжело из-за… чего-то уж совсем непонятного.

– Риуксит, – повторил индеец, показав жестом на небо, на землю, потрогал, подбежав, все снимки животных и растений, потом коснулся сердца, сжал кулак и решительно прижал его к груди Дженни. – Как эти… все как тут, – сказал он. – Здесь, в Майами, не…

Его рука произвела плавное движение.

– Что? Что он говорит? – спросила Дженни.

В груди, там, где индеец коснулся ее, возникло странное ощущение.

– Трудно понять, очень все туманно. Подожди здесь секунду. Я кое-что проверю.

С этими словами она взбежала по ступенькам в библиотеку. Дженни улыбнулась Хуану Батисте, который печально смотрел вслед Джели.

– Она сейчас вернется. Мы действительно хотим помочь тебе, приятель. – Девушка встала и указала на карту Амазонии. – Ты можешь показать мне, откуда ты прибыл?

Никакой реакции. Дженни указала на себя и сказала:

– Я Дженни. Ты можешь произнести «Дженни»?

Ответом был ничего не понимающий взгляд, но ее не обескуражило и это. Ей доводилось жить вместе с приемными детьми, отстававшими в умственном развитии, и она прекрасно с ними ладила. Тут главное – не спешить.

Она указала на один из снимков.

– Это орхидея. Скажи «ор-хи-де-я»!

Она жестом показала на свой рот и произвела рукой несколько открывающих и закрывающих движений. И кажется, не напрасно – в его глазах что-то блеснуло.

– Маленький Брат Крови, – произнес он на своем языке и продолжил: – Это очень полезное растение. Мы измельчаем клубни, вымачиваем кашицу в тростниковом спирте, а потом варим из нее сироп. Помогает от ломоты в костях, поноса, жара, кашля, несварения, а также для заживления ран и чирьев.

– Хорошо, – с улыбкой сказала Дженни. – А мы называем его ор-хи-де-я. А это обезьяна. Ты можешь произнести «о-безь-я-на»?

У него получилось, так же продвинулось дело и с остальными снимками. Глядя на ягуара, индеец сказал:

– Знаешь, он очень опасен. Сдается мне, Ягуару вряд ли понравилось бы то, что вы так пленили его душу. Может случиться беда.

Дженни улыбнулась и кивнула. По крайней мере, он разговорился.

Кевин вернулся с возбужденным видом.

– Послушай, они нашли на дереве голову енота, а вокруг кишки и кровища – жуть! Копы думают, наверное, это была стая диких собак или бездомные ребята решили поохотиться. А это еще что за тип? – спросил он, указав на индейца.

– Его зовут Хуан Батиста. Он родом из Амазонии, и мы хотим помочь ему помешать лесопромышленной компании вырубить его родной дождевой лес.

– Издеваешься надо мной, да? Дерьмовые у тебя шуточки. Где ты его откопала?

– Он сам объявился. Это своего рода судьба.

– Ну да, верно, судьба. Ты сказала ему, что мы не занимаемся дерьмом, а?

Он обратился к индейцу:

– Не тудас пришелос, лос приятель. JIoc не нашес делос рубитто лос лесос, лос нашес только болтатто дель языкос и раздаватто лос брошюрос.

– Но, Кевин, ведь как раз сейчас у нас появился шанс принести реальную пользу. Я вообще не понимаю, почему ты всю дорогу всем недоволен. Если хочешь знать, этот малыш назвал нам компанию, которая этим занимается, и говорит, что она находится здесь, в Майами.

Джели Варгос вернулась, ее лицо светилось.

– Я посмотрела, и все подтвердилось. В Майами существует компания под названием «Консуэла Холдинг», и у них есть офис на авеню Северный Майами, пятьсот сорок. И я посмотрела в Сети заповедник Паксто. Там вообще не планируется производить никакой вырубки леса, так что это, должно быть, незаконная вырубка. Господи, Руперт из-за этого с ума сойдет.

– Ага, разошлет письма в газеты, в этом и выразится его долбаное сумасшествие, – хмыкнул Кевин. – Ну а если заведется по-настоящему, то попытается получить интервью на Национальном радио. Послушай, у меня возникла идея. Ну-ка завалимся в эту долбаную контору и сунем ублюдкам под нос свидетеля их преступлений. Очная ставка, вот как это называется. А что, адрес у нас есть.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – скривилась Джели.

– О, охренеть, какая хорошая!

Он повернулся к индейцу:

– Послушай, приятель, мы двинем прямо сейчас, ладно. Ломанем в «Консуэлу», скажем им, чтобы не рубили твои деревья, о'кей? Ты поедешь с нами, хорошо? Pronto, Consuela, con me.

– Consuela, pronto, si, – сказал индеец, произведя головой движение, видимо, означающее согласие.

Кевин повел индейца к фургону.

– Кевин, кончай дурью маяться, – проворчала Джели. – У нас здесь стенд, все материалы: как, черт возьми, мы все это увезем, если ты возьмешь да укатишь? И ты не говоришь по-испански – ты не поймешь, что происходит.

– Если хочешь знать, я этот испанский целый год в школе долбил, вот так!

Он усадил индейца на откидное сиденье и прыгнул за руль.

– Кевин, и правда, что ты дуришь? – сказала Дженни. – Это нелепо. Нужно все здесь собрать и ехать вместе. И не сразу туда, а сначала обсудить все, наметить план – с Рупертом и другими.

Кевин запустил мотор, выхлопная туба выпустила мощный шлейф едкого дыма.

– Девчонки, постарайтесь подписать все эти петиции, – прокричал он, – а мы с Тонто [1] отправимся в логово губителей природы и хорошенько надерем им задницы! Viva la revolucion!

С этими словами он газанул и умчался, прежде чем они успели еще что-то сказать.

Мойе невозмутимо сидит в фургоне, испытывая удовлетворение. Внутри закрытой моторной повозки он оказался впервые в жизни, но это не пугает его и не производит особого впечатления. Ему, конечно известно, что машины уай'ичуранан сильны и быстры, но он не думает, что они добавляют уай'ичуранан счастья. Но важно не это: Ягуар говорил, что он найдет среди мертвых людей союзников – так оно и вышло.

У мертвого человека рядом с ним его смерть зажата глубоко внутри него, хотя он и очень молод. А еще он очень шумный – беспрестанно издает ртом обезьяньи звуки и вдобавок к этому, прикасаясь к разным частям своей машины, наполняет скрежетом ее внутренности. Это какое-то болезненное жужжание и стук, похожий на барабанный бой, но, в отличие от барабанного боя его соплеменников, лишенный всякого смысла. Ему немного жаль, что здесь нет той женщины с волосами огненного цвета, не той, которая говорит по-испански, хотя и та и другая были бы предпочтительнее этой обезьяны. Огненноволосая женщина не совсем мертва, на самом деле она немного похожа на отца Тима. Он почти видит тень ее смерти за ее плечом, на обычном месте, и невольно задумывается: как же это вышло, что она, живя в стране мертвых, остается до такой степени живой?

1

Индеец, персонаж телевизионной программы «Одинокий рейнджер (Прим. пер.)