Капкан для некроманта

– Познакомились мы с ним, поговорили о тебе, – продолжал болтать лекарь. – Такой вежливый, внимательный… даже удивительно для человека с примесью эльфийской крови.

– Где он сидел? – резко перебила я.

– Да присесть-то он и отказался…- озадаченно протянул хозяин, не понимая, от чего меня так перекосило. – Сказал, что торопится, да и креслице мое у него доверия не вызывает, хе-хе! Так у порога и стоял, даже внутрь не зашел.

К огромному изумлению лекаря и клиента, ради такого случая свесившегося с кресла, я тут же шлепнулась на четвереньки и уткнулась носом в пол. Рыжая с восторгом присоединилась.

Вересом тут и не пахло – в прямом смысле слова. За день в зловещем домишке перебывало множество страждущих, но несколько запахов были определенно сильнее прочих. Один принадлежал самому лекарю, второй – я дотянулась до стоящего в углу сапога – нынешнему пациенту, третий, размытый и плохо запоминающийся, – незнакомому человеку. Увы, чтобы узнать о нем поподробнее – во что одет, откуда пришел, как примерно выглядит, – мне необходимо было сменить ипостась.

К счастью, лекарь вовремя кашлянул, и я, опомнившись, вернула сапог на место и встала.

– Извините, но мне действительно пора.

– Ага, – ошалело кивнули оба мужика. Лекарь опомнился первым и, воспользовавшись моментом, всадил клещи в открытый рот пациента. Сочный чвяк и последующий вопль возвестили о счастливом исцелении.

По дороге я немного успокоилась. Мы ведь и так знали, что этот таинственный Римар шляется по столице, преисполненный желания гадить. Главное, что до Ройма ему не дотянуться.

Пожалуй, даже не стану рассказывать об этом Вересу. В розысках ренегата оно все равно не поможет, только испортит колдуну настроение.

Глава 9

Ну конечно, урок практической магии был в самом разгаре. Рест, красный, потный и сердитый, махал руками над лежащей на столе шишкой. Что он пытался с ней сделать, понятия не имею, ибо, несмотря на все старания адепта, ничего не происходило. Когда это занятие ему надоедало, паренек жалобно поднимал глаза на мастера. Развалившийся на стуле колдун лениво, непринужденно повторял замысловатый жест, ученик злобно пыхтел и снова склонялся над шишкой.

Устроившись на кровати, я раскрыла выпрошенный в школьной библиотеке трактат о травах. Бегло проглядела введение, написанное со старинной велеречивостью, скептически полистала ветхие страницы со множеством рисунков, но постепенно увлеклась, и время до полуночи пролетело незаметно.

Выпроводив Реста и выкинув в окно невредимую шишку, мы наконец-то использовали кровать по назначению. Уставшая и счастливая, я уже задремывала, когда Верес осторожно высвободился из моих объятий, быстро оделся и вышел. Интересоваться, куда и зачем, я поленилась, о чем вскоре пожалела: возвращаться колдун не спешил, а заснуть без него никак не удавалось.

Прошло не меньше часа, прежде чем дверь снова скрипнула петлями. Сначала тихонько, но, заметив мой вопросительный взгляд, Верес перестал таиться и даже сотворил небольшой пульсар.

– Опять по упырям бегал? – неловко пошутила я.

– По гарпиям. – Лежащий на столе свиток с оценками адептов сам скакнул к Вересу в руку. Колдун развернул его и заскользил пальцем по строчкам, выставляя в избранных квадратиках какие-то закорючки.

– Ты не говорил, что у тебя сегодня практикум.

– Я и сам не знал, – сознался Верес. – Полчаса назад в школьное окно – к счастью, коридорное – залетела гарпия.

– Вот так прямо и залетела, как мотылек в форточку? – усомнилась я. – А как же ваша хваленая защита от нежити?

– Почему-то сработала только на оповещение. Сказать по правде, это не первый случай – износ заклинаний в Школе неправдоподобно велик. Кто бы придумал защиту от адептов, а?! – Верес покачал головой и добавил: – Меня другое беспокоит. Гарпии, конечно, на редкость безмозглые твари, но даже им до сих пор хватало ума не приближаться к этому зданию. Что там сейчас в коридоре творится…

– Она кого-то сожрала? – встревожилась я, приподнимаясь на локте.

– Если бы! – Верес с такой злостью ткнул пером в пергамент, что пробил в нем дырку. – Нет, ее угораздило нарваться на дюжину адептов-шестикурсников, которым я сегодня как раз преподавал боевые пульсары. И, разумеется, это было первое заклинание, которое они вспомнили! Причем одновременно. В итоге злосчастную тварь ровным слоем размазало по стенам, полу, потолку и Катиссе, которая выскочила из своей спальни секундой позже… Теперь она рвет и мечет, уверяя, что я нарочно это подстроил.

– Гарпию или адептов?

– По всей видимости, новолуние, – с досадой сказал колдун, метким броском возвращая ведомость на место. – Ибо во время него у госпожи Лабской резко портится настроение.

– А что эти адепты делали посреди ночи и коридора?

Верес наконец погасил пульсар и улегся. Я тут же пристроила голову ему на плечо. В постели стало куда уютнее и дремотнее.

– Утверждают, что их якобы мучила бессонница от переизбытка знаний, а прогулки по женскому крылу спален – испытанное средство от этой напасти. Простыни же, которые ребята тащили под мышками, взяты на случай, если коварный недуг внезапно отступит и сон сморит их прямо посреди коридора. Единственное, чего эти страдальцы не смогли объяснить, – зачем им понадобился пучок кистей и ведерко светящейся в темноте краски. Но, уверен, к утру и Ксандру они что-нибудь непременно придумают. Пока же в качестве лекарства от бессонницы мы вручили им тряпки, швабры и ведра – хоть что-нибудь да подействует.

Верес шутил, но я чувствовала, что на сердце у него неспокойно. И все, чем я могла ему помочь, – прижаться покрепче.

Глава 10

Нет, ну так нечестно! Еще неделю назад я страстно мечтала хорошенько (хотя бы до обеда!) выспаться и остаток дня проваляться в постели, ничегошеньки не делая, а когда подвернулась такая возможность – проснулась с восходом солнца и уже через два часа отчаянно заскучала.

Вереса, разумеется, давно и след простыл. Интересно, колдун отправился-таки в деревню или проспал? После такой ночки немудрено. Эх, знала бы, что лодырничать расхочется, – напросилась бы вместе с ним.

Я сладко потянулась, прикидывая, чем бы заняться. Выходить в город, наверное, не стоит (не то чтобы беглому некроманту удалось меня напугать, однако рисковать без нужды глупо), но побродить по Школе можно. Заглянуть на кафедру Травниц, у них там вроде бы хранится полный гербарий белорских трав…

– Гав! – напомнила Рыжая, вскакивая на кровать передними лапами.

Да, и собаку надо выгулять. Одевшись и взяв псину на сворку, я вышла из комнаты и с удивлением обнаружила, что уже ставший привычным гомон доносится не из коридора, аиз какой-то аудитории этажом ниже.

Уколотая нехорошим предчувствием, я почти бегом спустилась по лестнице. Собака, видя, что я снова сворачиваю в коридор, недовольно заскулила и натянула поводок, но получила его концом по лоснящейся заднице.

Найти источник шума не составило труда. Здесь он был таков, что в углах под потолком тряслась путина. Приколотый к двери обрывок пергамента гласил: «10.00, 2 курс, практическая магия, преп. В. Шаккарский».

«Что он там с ними делает?!» – изумилась я и, приоткрыв дверь, заглянула в аудиторию. За кафедрой никого не было. Зато на ее крышке сидел мальчишка лет двенадцати, болтая ногами и вопя как резаный в попытке докричаться до кого-то из однокурсников. Поскольку остальные занимались тем же самым, гвалт стоял неимоверный. В воздухе летали бумажные птички, простенькие, грубо сляпанные иллюзии и мелкие лучистые пульсары; пахло жженым пергаментом.

Я поняла, что через минуту-другую сюда либо сбегутся все преподаватели во главе с Ксандром, либо разрушенных башен в Школе станет две и у Вереса будут ежемесячно высчитывать за нее сначала из зарплаты, а потом из пенсии.

Распахнув дверь, я звучно хлопнула ею за спиной и решительно подошла к столу. Постучала по нему костяшками пальцев.