Носитель

АЛЕКСАНДР. У тебя крови было много?

ЛЮСЯ. Да. Он даже испугался. У него все ладони были в крови.

АЛЕКСАНДР. Холодящую нутро историю рассказала. Аморальную и глупую. Вот так вот просто и отдали честь первому встречному?

ЛЮСЯ. Нет, он нам давно нравился. Может быть, сейчас бы я так не сделала. А тогда маленькая совсем была, глупая.

АЛЕКСАНДР. Ты и сейчас неумная.

ЛЮСЯ. Какая есть.

Входит Витя. Нервным шагом подходит к постели, снимает перчатки со стены, надевает их на руки. Бьет в стену. Еще, еще, еще.

ВИТЯ. Все больше она сюда не вернется!

ЛЮСЯ. Ты это всегда говоришь.

ВИТЯ. Да она вообще офигела, она сейчас у Яны!

ЛЮСЯ. Конечно, выгнал ее. Она пошла к Яне.

ВИТЯ. Да нафиг это надо! Она ходит к этой интриганке!

ЛЮСЯ. Я, конечно, Яну тоже не люблю, потому что она лезет не в свои дела. Постоянно все выспрашивает, потом дает советы.

АЛЕКСАНДР. Например, она считает, что так, как ты, краситься нельзя.

ВИТЯ. Да пошла она!

ЛЮСЯ. Да, Яна такое говорит. Она считает, что парень должен полюбить меня такой какая я есть.

АЛЕКСАНДР. Естественной. А как ты считаешь?

ЛЮСЯ. Лучше быть красивой. Я когда дома в Обнинске после ванны ненакрашенная хожу, то стараюсь даже в зеркало не смотреть. Мне не по себе как-то смотреть на себя ненакрашенную.

АЛЕКСАНДР. Я тебе поражаюсь. Ты каждое утро встаешь в шесть утра и час красишься. Я бы не выдержал. Лучше бы час поспал.

Витя бьет стену.

ЛЮСЯ. Смотря когда в институт. Иногда встаю в пять.

АЛЕКСАНДР. Ненормальная. Красота типа жертв требует?

ЛЮСЯ. Наверно. Просто мне самой не по себе.

АЛЕКСАНДР. А ты совсем другая, когда ненакрашеная?

ЛЮСЯ. Во-первых, у меня глаза круглые. Я их удлиняю. Во-вторых, я бледнее.

АЛЕКСАНДР. Ужас какой.

ЛЮСЯ. Зато накрашенная я супер! И еще мне все говорят, что у меня очень привлекательные сексуальные губы, улыбка, и челка. Вот.

АЛЕКСАНДР. Губы у тебя пухлые, челка так себе.

ВИТЯ. Вам еще не надоело фигню молоть?

Выходит.

ЛЮСЯ. Ты пойдешь за вином?

АЛЕКСАНДР. У меня есть.

Достает бумажную коробку, стаканы, наливает.

Так красишься, а потом в подъездах отдаешься.

ЛЮСЯ. А если больше негде?

АЛЕКСАНДР. За тебя.

Пьют.

Ты все-таки подумай, зачем в подъездах-то?

ЛЮСЯ. Почему бы ни воспользоваться подъездом, если хочется?

АЛЕКСАНДР. А если кто-нибудь выйдет?

ЛЮСЯ. Мы обычно туда ходили в пять утра. После клуба. В такое время все спят.

Входит Витя.

Где Катя?

ВИТЯ. У себя. И Яна с ней.

ЛЮСЯ. Я сейчас приду.

Выходит.

ВИТЯ. Почему мне так не везет?! Все вокруг думают только о себе! Катя с этой общается, она про меня ерунду всякую говорит. Санек, я постоянно одинокий. Если бы ты знал, какой я одинокий!

АЛЕКСАНДР. А кто не одинокий?

ВИТЯ. Мать умерла, отец меня не любил. Мы всегда орали друг на друга. Потом он женился на малолетке на пять лет старше меня. Вообще скандалы пошли. Он выгнал меня из дома. Я с пятнадцати лет живу, где придется. Я почему так к друзьям серьезно отношусь. С пятнадцати лет по друзьям. В девятнадцать вот в Москву подался.

АЛЕКСАНДР. Мне двадцать пять, я тоже одинокий. Все одинокие, пора уже понять, не маленький.

ВИТЯ. Правда, когда в Москву из Воронежа уехал, вся дружба прекратилась. Друзья сказали: «Нафиг тебе эта Москва нужна?» А я не послушал, поехал. Теперь у меня даже друзей нет. Только враги. А у меня их в Воронеже много. Я врагов никогда не прощал. Бил насмерть гадов. В некоторые районы мне вообще заходить нельзя. Не поможет даже, что боксер. Убьют нафиг и все. Ножом.

АЛЕКСАНДР. Я твой друг. Ты с Катькой помирись, она хорошая.

ВИТЯ. Она тупорылая. Тупорылит с этой Яной.

Входит Люся.

ЛЮСЯ. Катя плачет.

Витя молча выходит.

Сложный.

АЛЕКСАНДР. Ужас какой сложный.

Люся садиться за компьютер, мышкой открывает игру, играет. Александр смотрит на нее.

Сцена четвертая

Люся и Александр вдвоем на кровати. В комнате и за окном темно. Луна.

АЛЕКСАНДР. Ну, что, Люся, вернемся к подъездам?

ЛЮСЯ. Да что ты пристал, я в подъезде всего несколько раз была. И с теми, кто мне нравился. Больше тебе ничего не буду рассказывать.

АЛЕКСАНДР. А с парнем почему в Обнинске рассталась?

ЛЮСЯ. Потому что я ему изменяла. Точнее вела себя так, что он злился. Просто я такая, если у меня с кем-то еще получается, то я думаю, почему бы и нет? Я в клубах при нем со всеми друзьями целовалась, внимания им больше уделяла. А по серьезному я ему изменила с тобой.

АЛЕКСАНДР. Мне вообще тогда не понравилось.

ЛЮСЯ. Мне тоже. Я на утро была очень на себя злая. Вышла из комнаты растрепанная, ненакрашенная, думаю: «Вот шлюха, зачем это надо было вообще?» Я когда тебя увидела первый раз, поняла — бабник. И тут же решила, что у меня с тобой ничего не будет. А в тот вечер почему-то расслабилась. Решила — будь что будет. Потом жалела. Так что вот, деточка.

АЛЕКСАНДР. Понятно.

ЛЮСЯ. Обиделся? Обиделся?

АЛЕКСАНДР. Нет. Мне тоже не понравилось. Ты какая-то полумертвая. Рыба.

ЛЮСЯ. Потому что я еще маленькая.

АЛЕКСАНДР. Единственно, что у тебя тогда очень хорошо получилось — это минет.

ЛЮСЯ. Правда, хорошо получилось?

АЛЕКСАНДР. Очень хорошо. У тебя губы большие. Как раз.

ЛЮСЯ. Представляешь, я его делала всего несколько раз.

АЛЕКСАНДР. Надо делать это систематически, учиться, совершенствоваться.

ЛЮСЯ. Для чего? Чтобы стать совсем шлюхой?

АЛЕКСАНДР. Необязательно. А ты, правда, еще и девочек любишь? То с Катькой целуешься. Гусев рассказывает — захожу, а они целуются.

ЛЮСЯ. А. Это мы просто так, просто решили поцеловаться. Для интереса.

АЛЕКСАНДР. Ты что-то, говорила, у тебя с Ксюхой было?

ЛЮСЯ. Один раз, когда у нас была групповуха. Я тебе рассказывала.

АЛЕКСАНДР. Думаешь, я все помню, что ты рассказываешь? А что у вас как было? Вы были просто с разными парнями или потом поменялись партнерами?

ЛЮСЯ. Поменялись партнерами.

АЛЕКСАНДР. Да, знала бы мама, что вытворяет ее дочь.

ЛЮСЯ. Лучше пусть она не знает.

Молчат.

Не спи.

АЛЕКСАНДР. Мне завтра на работу в редакцию.

ЛЮСЯ. А ты как вообще работаешь? Ты не каждый день ходишь на работу.

АЛЕКСАНДР. У меня два присутственных дня в неделю.

ЛЮСЯ. Ты два дня в неделю работаешь что ли?

АЛЕКСАНДР. Да. Это редакция.

Молчат.

ЛЮСЯ. У тебя ведь было две жены и двое детей, по ребенку от каждой?

АЛЕКСАНДР. Что это ты вдруг вспомнила?

ЛЮСЯ. Это уже в двадцать пять лет. Просто сам-то.

АЛЕКСАНДР. У нас так принято. Богема. Ты меня лучше с Ксюхой познакомь. Я люблю блондинок.

ЛЮСЯ. Фиг тебе, я ничего не обещала, детка.

АЛЕКСАНДР. Что, ревнуешь?

ЛЮСЯ. Я всегда ревную. Я могу изменить, мне нет.

Входит Витя.

ВИТЯ. Санек, спишь?