Страница 63 из 91
— Ты чего обкурился, что ли!? — не понял Дича.
Вся его кровь была сейчас в желудке и мозг функционировал по остаточному принципу.
— Пешеходная дорожка принадлежит муниципалитету, с них и спрашивай, — услышал вымогатель от раскрасневшегося хозяина дома.
Негр медленно открыл рот, пытаясь что-то возразить, но его словесную тянучку встретила закрытая дверь. Дича поспешил вернуться к обалденному завтраку. Но не успел он сесть, как вновь послышался стук из прихожей. Не обращая внимания на барабанную дробь за дверью, Дича набросился на остатки омлета, да так, что у сидевшей рядом хозяйки потекли слюнки.
Хозяева дома давно позабыли бы об этом случае, но настырные негры постоянно напоминали о себе. Ото льда и снега уже не осталось и следа, а черный словожуй каждые выходные стоял под их дверями и требовал денег. Со временем его аппетиты поубавились: — Я очень уважаю русских, — заискивал он. — И потому согласен всего на тысячу.
Но уважаемый русский послал вымогателя подальше и на этот раз. Визиты тормозного негра прекратились, и Дича с Вичей благополучно забыли о нем. Но ненадолго. Не прошло и двух недель, как на их адрес пришла повестка из гражданского суда. Приложенное письмо гласило: «Пострадавший по вашей халатности пешеход требует компенсировать ему медицинские расходы и моральный ущерб. Если вы не считаете себя ответственным за данное происшествие, вам необходимо доказать свою невиновность в суде».
— Что за ерунда? — опешил Дича — Все верно, — сообщили ему в представительстве местной власти. — По закону нашего штата за чистку тротуара перед частным домом хозяева несут полную ответственность.
— Так если это мой тротуар, то я его сегодня же перегорожу и нехрен по нему ходить.
— Тротуар не ваш. Это собственность муниципалитета, — спокойно осадили его.
— Погодите. Кто из нас тут сумасшедший? Тротуар не мой, а чистить его должен я?! — Именно так. Это ваша обязанность как домовладельца. А если вам не нравятся наши законы, так вас в нашей стране никто не держит.
Когда Дича пересказывал этот разговор жене, он все еще был на взводе.
— Успокойся, — гладила его по плечу Вича. — Мы попробуем уговорить этого негра прекратить свой гражданский иск.
В следующие выходные на их крыльце появился сам пострадавший. Его тормозной товарищ стоял внизу и своим победным видом давал понять, что его миссия в этом деле окончена. Он со злорадством наблюдал перемену в поведении уперто-
го русского и решил, что дело сделано. Вымогатель уже давно решил куда вложить свои честно заработанные деньги, однако с получением наличности вышла непредвиденная заминка. Это было впервые в его практике. Обычно махинация работала как часы. В период гололеда они успевали поваляться у многих домов. Хитрость была в том, чтобы знать районы обслуживания скорой помощи. Иначе вызовы к одному и тому же пострадавшему разрушили бы так тщательно спланированное разведение лохов на бабки.
Хозяева встречались разные. Кто поупрямее, кто посговорчивее, но за тот гололед они так или иначе собрали дань со всех домовладельцев, кроме одного. Но, похоже, повестка в суд добила и последнего лоха. Или нет!? Негр не верил своим ушам.
Вместо хрустящих долларов его напарника кормили какими-то сказками о том, что дом только что куплен и что свободных денег просто нет. Под конец их вообще просили войти в положение и забрать заявление из суда.
«Они что, с другой планеты?! — закипел вымогатель. — Или просто издеваются над нами!?» Рядом с говорившим хозяином стояла худенькая женщина и скучно зевала во весь рот, нагоняя зеленую тоску на попрошаек.
Несолоно нахлебавшись, они сели в свой навороченный Кадиллак и, оглушая окрестности рэпом, убрались восвояси.
Упущенные деньги не давали королю мошенников покоя.
Только этим утром его пальцы уже мысленно ласкали долгожданные купюры, и теперь он не находил себе места. Не в силах больше терпеть, он вытащил отдыхавшего напарника на внеочередную охоту.
Как только стемнело, они устроились на тихом перекрестке и стали поджидать подходящую жертву. Со стороны района «Маленькая Италия» приближался небольшой грузовик. Встав на светофоре, он нетерпеливо пофыркивал. Убедившись, что вокруг никого нет, один из махинаторов подбежал к машине и запрыгнул на теплый капот. Облапив его руками он медленно скатился на землю и замер, зацепившись одной рукой за бампер.
Выбежавший из-за угла любитель аппетитно пережевывать слова начал быстро набирать на своем мобильнике. За очередным разводом лоха наблюдала лишь симпатичная девушка с борта фургона. Ее белоснежная улыбка рекламировала всему свету отбеливающую зубную пасту. Откуда мошенникам было
знать, что за этой улыбкой, в глубине фургона, скрывались ряды коробок из-под оргтехники, доверху набитые автоматическим оружием. Нервы водителя были на пределе. Он уже и так опаздывал на рандеву в балтиморский порт, и встреча с полицией его совсем не устраивала. Недолго думая, он выжал педаль газа до самого пола. Свидетель наезда бросился к своему подельнику. Склонившись над ним, он старался перевернуть его лицом вверх. Громко дыша от напряжения, мошенник не услышал высокого фальцета мотора, работающего на задней передаче и даже не успел разогнуться. Грузовик подмял его под себя и с хрустом переехал лакированные щеблеты. Засвистев колесами, машина рванула вперед и, сильно накренясь с трудом вписалась в поворот. Не чувствуя ног, негр с трудом приподнялся на локте, пытаясь разглядеть номер малолитражки. Но вместо номера он увидел лицо красавицы, подмигивающей ему с борта фургона.
Машина давно скрылась за поворотом, а голова девушки продолжала висеть над тротуаром. Дувший с залива ветер играл с ее золотистыми волосами, то и дело забрасывая их ей на лицо.
Красавица мило улыбалась и часто моргала длинными ресницами, пытаясь сбросить с глаз мешавшие локоны.
— Почему она не смахнет их рукой? — подумал махинатор, и тут же содрогнулся от очевидного ответа.
Подгоняемая ветром голова медленно приближалась. Животный страх заставил раненого позабыть о раздавленных ногах. Он попытался встать, но поскользнулся в луже крови и упал прямо на своего подельника. Руки распластавшегося напарника странно подпрыгнули, и изо рта покойника вырвались какие-то звуки. От ужаса король мошенников потерял рассудок. Ему вдруг показалось, что он лежит среди средневековых надгробий, на самом краю свежевырытой могилы. Его подельник стоял внутри могилы, держась за разорванную щеку, и сумасшедшими глазами смотрел ему за спину. Оглянувшись, негр увидел совсем рядом плывущую голову девушки. Улыбка пропала с ее лица, зато появилась пикантная черная родинка на щеке. Расползаясь, как клякса по промокашке, родинка быстро поглощала все вокруг. Теперь вместо лица на поверженного махинатора смотрел огромный бездонный зрачок. Он расширялся и жадно захватывал окружающее пространство. Вскоре мошенник уже ничего не видел, кроме кромешной темноты…
Гражданский суд больше не тревожил обвиненных в халатности хозяев дома в виду неявки истца и свидетеля. Но Дича с тех пор запасся песком с солью и превратился в законопослушного домовладельца. Однако проявить свое рвение ему так и не удалось. Тот год они дозимовали без снега и гололеда, а с наступлением весны зимние неприятности испарились под лучами апрельского солнышка.
Природа стряхнула холода и начинала пробуждаться. На деревьях стали набухать почки, у тюльпанов бутоны, а у повзрослевшего Баси — отличительные кобелиные признаки. Вслед за ним поспела и Пеша. Собачья свадьба гуляла во всю и никого не оставила в стороне. Новоявленные собаководы с интересом наблюдали за любовными играми мохнатых рыжиков. Иногда к ним присоединялись и соседи. Нет, не к рыжикам, к зрителям! Тогда Шуре стоило большого труда объяснять подрастающему сыну суть происходящего. И только животные-старожилы были недовольны. Престарелая Лада строго порыкивала на носившуюся вокруг нее неугомонную молодежь. С котом же вышла совсем неприглядная история. О том, что он больше не считался особью мужеского поля, ему довольно неприлично намекнул Бася. Когда Пеша уставала от его домоганий, она начинала не на шутку покусывать своего кавалера. Но на ненасытного кобелька это мало действовало. Тогда Пеша просто сбегала от него на диван и, свесив морду, недвусмысленно скалилась. Поскулив немного от обиды, Бася начинал изливать свою душу ничего не подозревающему коту. Тот его притязаний на близость не одобрял и нервно орал, прячась за Вичу.