Страница 8 из 99
В чем же реально выражалась эта своеобразная зависимость одного рода от другого? Ведь покоренный род внутри себя был расчленен на классово различные слои. Неужели же они после покорения были поставлены на одну доску? Б. Я. Владимирцов сумел показать и доказать, как это было на самом деле. Unagan bogol — не однородная масса. Одно — unagan bogol из классовой верхушки рода и другое — unagan bogol из xaracu того же рода. В первом случае мы имеем зависимость, так сказать, "благородной" службы, в другом обычные повинности непосредственного производителя.
В полном соответствии с этим находится и "судьба" этих различных групп. Основная масса трудящихся кочевого скотоводческого хозяйства, эксплуатируемого в оболочке рода, носит имя хаracu. Б. Я. Владимирцов ставит вопрос: имел ли хаrасu, т. е. черный, простой народ, к личном владении скот, который является основой кочевого хозяйства. По словам Рашид-ад-дина, "человек простой, т. е. из черни, если будет жаден к питью вина, покончит лошадь, стадо и все свое имущество и станет нищий". Xaracu владеет скотом, орудиями труда, живет и ведет хозяйство аилом, но пастбищем пользуется, целиком завися от воли и распоряжений того, кто в рамках рода является собственником условий производства (baatur, secen, merger и вообще нойон). В отношении к нему и несет хаrасu свои повинности, которые в условиях кочевого общества выражаются, по словам Б. Я. Владимирцова, "в предоставлении мелкого скота на убой и и отправлении в ставки феодалов на срок известного количества, дойных животных, главным образом кобылиц, чтобы в ставках могли пользоваться их молоком". Б. Я. Владимирцов склонен феодальные отношения, вполне сложившиеся, видеть уже в монгольском обществе еще до образования в нем государства во главе с Чингис-ханом. Эти отношения тогда еще только начинали складываться и полное развитие получили лишь в XIII в., в период Монгольской империи, когда в состав последней вошли завоеванные страны с развитыми феодальными общественными отношениями.
Не малое место в монгольском обществе занимали рабы, добываемые на войне как внутри самой Монголии, так и за ее пределами. "Можно подумать, пишет Б. Я. Владимирцов, — что последние (рабы, — А. Я.) в большинстве случаев переходили, если не сразу, то по прошествии некоторого времени, например, во втором поколении, на положение вассалов, bogol, unagan bogol и переставали отличаться от простых людей, харачу, иногда они подымались и выше".[60] С unagan bogol не следует смешивать тех, которых называют по-монгольски nоkоd, в единственном числе nоkоr, что в переводе значит "друзья", "друг". Nоkоr, nоkоd — в полном смысле этого слова дружина, напоминающая древнегерманскую или древнерусскую дружину.
Из какого класса выходят эти nоkоr, какова их служба своему господину, каково их положение и какова, наконец, роль, которую они играют в монгольском феодальном обществе? На все эти вопросы мы находим вполне исчерпывающие ответы в труде Б. Я. Владимирцова. Прежде всего основные кадры nоkоr — выходцы из господствующего класса, однако в их состав могли входить и люди простого происхождения. По большей части они сами избирали себе нойона, которому решили служить по устному договору. Да и договор, сопровождаемый "присягой", или "клятвой", напоминает hommagium. Иногда родители с детства определяют своих сыновей в nоkоr какого-нибудь кочевого нойона. "Сокровенное сказание", этот замечательный памятник XIII в., где в форме и красках "эпического" сказания даны главные события сложения Чингисова государства, дает очень интересную иллюстрацию к тому случаю, когда родители определяют своих сыновей в nоkоr. "По возвращении Темучжиня[61] домой пришел к нему от горы Бурхань старик Чжарчиудай с кузнечным мехом за плечами и ведя с собой сына, по имени Чжелме, и сказал ему: "Когда ты родился в урочище Делиунь-болдаха, я подарил тебе пеленку, подбитую соболем, и отдал тебе сына моего Чжелме, но как он был еще молод, то я взял его к себе и воспитал. Теперь отдаю его тебе; пусть он седлает тебе коня и отворяет дверь"".[62]
Nоkоr, nоkоd — дружина монгольского нойона — выполнила почетную службу при нем. Она ходила с ним на охоту, которая занимала важное место в хозяйстве монгола, билась с ним при набегах, которые часто происходили внутри самой
Монголии и на границах с оседлыми странами, служила ему охраной, участвовала в пирах, принимала участие советом в важных решениях и т. д. Для Чингис-хана, как это мы увидим ниже, nоkоr, nоkоd — это те кадры, из которых он черпал весь командный: состав военного и гражданского управления при образовании империи. В "Сокровенном сказании" дан яркий образ nоkоr, nоkоd. Некто спросил у Джамухи (главный противник Чиигиса): "Кто эти, преследующие наших, как волки, когда они гонятся за стадом овец до самой овчарни?". Джамуха ответил: "Это четыре пса моего Темучжиня, вскормленные человечьим мясом; он привязал их на железную цепь; у этих псов медные лбы, высеченные зубы, шилообразные языки, железные сердца. Вместо конской плетки у них кривые сабли. Они пьют росу, ездят по ветру; в боях пожирают человечье мясо. Теперь они спущены с цепи; у них текут слюни; они радуются. Эти четыре пса: Чжебе, Хубилай, Чжелме и Субадей".[63]
С первым и последним из них ознакомились хорошо жители Ирана, Кавказа и юго-восточной Европы. Джебе и Субэдей были как раз во главе того войска, которое разбило русских и половцев в битве при Калке в 1223 г.
По словам Б. Я. Владимирцова: "Нукеры как постоянное военное содружество, сожительствующее вместе со своим вождем, были эмбрио-армией и эмбрио-гвардией; каждый нукер — будущий офицер и полководец. Дружина древнемонгольского предводителя была, следовательно, своеобразной военной школой".[64] Число и качество нукеров определяли силу и авторитет-вождей, общее имя которых было нойон (noyan), хотя они и могли носить титулы: baatur богатырь, mergen — меткий стрелец, bilge — мудрый и т. д. В степи все время шла между отдельными вождями борьба за лучшие пастбища, за скот, за влияние на соседние племена, за большое количество unagan bogol. Одним словом, нукеры, образующие дружину, и были источником и орудием того внеэкономического принуждения, которое создавало возможность феодальной эксплуатации и специфических условиях монгольских кочевий.
К "моменту" образования большого государства во главе с Темучином Чингис-ханом в Монголии разыгралась ожесточенная борьба, из которой и родилось само это государство. На образование его и сопровождавшую его борьбу существуют и русской востоковедческой литературе две точки зрения. Представителем одной из них является В. В. Бартольд. По его словам, "в рассказе монгольского предания об образовании империи Чингис-хана вполне определенно говорится о борьбе между степной аристократией и народными массами… Без момента обострения классовой борьбы даже в условиях коче-пого быта нет почвы для возникновения сильной правительственной власти.[65]
Этой точкой зрения и проникнуты работы В. В. Бартольда, касающиеся вопросов образования монгольской империи. Для него Чингис-хан — глава степной скотоводческой аристократии, а его противник Джамуха — представитель демократических кругов кочевой степи.
Б. Я. Владимирцов, в течение долгого времени разделявший взгляды В. В. Бартольда по этому вопросу, в своей последней работе рассуждает иначе. "В настоящее время, — пишет Б. Я. Владимирцов, — я должен в значительной мере изменить свои взгляд. Анализ общественных явлений, которые можно наблюдать у монголов в XI–XII вв., заставляет меня считать, как это было показано выше, что процесс образования степной аристократии и подчинения ей низших классов в условиях родового строя[66] при образовании сложных родовых единиц к концу XII в. В ту пору степная аристократия была могущественным и многочисленным классом… О каком-либо движении, имевшем явно демократический характер, наши источники прямо ничего не говорят".[67]
60
Б. Я. Владимиpцов, ук. соч. стр. 118.
61
Темучин — Чингис-хан.
62
Б. Я. Владимирцов, ук. соч., стр. 88. — Сокровенное сказание, перев. П. Кафарова, стр. 49; перец. С. А. Козина, стр. 96.
63
Б. Я. Владимиpцов, ук. соч., стр. 91. — Сокровенное сказание, перев. П. Кафарова, стр. 106; перев. С. А. Козина, стр. 147.
64
Б. Я. Владимиpцов. ук. соч., стр. 91.
65
В. В. Бартольд. Связь общественного быта с хозяйственным укладом у турок и монголов. ИСАИЭ при Казанск. Гос. унив. им-И. It. Ульянова-Ленина, т. XXXIV, вып. 3 — 4, стр. 3.
66
Надо понимать здесь "родовой строй" не как родовую общину, а как оболочку, как сохранение некоторых форм родового строя.
67
Б. Л. Владимирцов, ук. соч., стр. 83 — 84.