Страница 4 из 41
Глава 2
Сержант Питер Гвари из племени мангбету почти полгода шел по следам «мамбелы» — самого известного и самого таинственного союза людей-леопардов. Дело осложнялось тем, что его успели узнать все, он же не знал никого. То есть никого из тех, кому бы мог довериться. Он ходил от крааля к краалю, изображая из себя следопыта-охотника, заводил среди мужчин и юношей разговоры о повадках и местах обитания зверей и птиц, о лесных тропах, но лишь только он пытался заговорить о «мамбеле», как все умолкали или просто расходились, оставляя его в одиночестве.
Гвари знал, что тот, кто вступал в тайный союз, давал «клятву крови» не разглашать его секреты даже под пыткой. Того же, кто нарушит эту клятву, непременно постигнет безумие, а члены его семьи будут растерзаны зверем-покровителем. Не только далекие и близкие предки Гвари, но и многие его сверстники магбету все еще свято верили в то, что человек «мамбелы» способен принимать образ леопарда, которому поклонялся и в котором видел священный символ своего союза. Днем члены «мамбелы» ничем не отличались от остальных мужчин крааля, но лишь только наступала ночь, они собирались на лесной поляне, набрасывали на себя скальп и шкуру леопарда, вооружались железными, остро отточенными когтями и, начинали свой жуткий танец, подражая повадкам зверя-покровителя. И тогда низко над землей прокатывалось глухое раскатистое рычание, будто эхо отдаленного грома. Хищники осторожно ходили друг за другом, мягко ступая по траве, и вдруг делали угрожающие выпады в сторону невидимой жертвы. Движения становились все быстрее и быстрее, рычание переходило в яростный рев, выпады и прыжки следовали один за другим, и когда, наконец, дикое исступление достигало предела, люди бросались наземь и застывали. Но это уже были не люди — это были леопарды, приготовившиеся к прыжку. Превращение свершилось. И тогда они осторожно выходили на охоту. Жертва была обречена заранее, и уже никакие силы не могли предотвратить неизбежное, потому что такова была воля ла-джока. Ее не могли оспорить ни вождь, ни старейшина, ни ганги — жрецы племени. Ла-джок знал, кого принести в очередную жертву — он карал тех, кто стал забывать и нарушать племенные обычаи и верования, для кого новые порядки стали выше племенных традиций.
Наутро несчастного находили со знаками агассу — следами когтей леопарда — и вспоротым от пояса до горла: людям-леопардам нужны были сердце и печень, чтобы принести их в жертву священному котлу. А потом родственники убитого высушивали тело на малом огне, обмазывали красной глиной и на три дня выставляли в середине крааля. И все эти три дня вместе со всеми жителями пели, плакали и пили пальмовое вино и люди «мамбелы», превратившиеся уже из леопардов в обычных людей.
Нет, нелегко было сержанту Гвари выследить союз людей-леопардов, истоки которого затерялись еще в охотничьей древности континента — культах хищных животных, а расцвет пришелся на мрачные времена работорговли. В ту пору, да и много позже, власть людей «мамбелы» была беспредельна: они смещали и уничтожали неугодных им вождей племен, держали в повиновении и страхе целые государства, отправляли в рабство десятки и сотни тысяч своих соплеменников. Они обладали реальной властью на всем западном побережье Африки, которая получила когда-то название «страна леопардов».
В последнее время «мамбела» то уходила в небытие, то вновь возрождалась, и тогда ее ужасные ритуальные расправы наводили ужас на всю округу. Но это уже были предсмертные конвульсии «мамбелы». И сержант Гвари добил хищного зверя.
Он знал, что большинство неофитов вступало в тайный союз по наследству, но некоторых приглашали. И они должны были доказать свою исключительную преданность союзу — принести в жертву своего близкого родственника. Случилось так, что в одном из краалей, где остановился Гвари, он заметил странное поведение юноши, который вдруг стал подозрительно преследовать своего родного брата. Брат тоже обратил на это внимание, тем более что раньше они особых родственных чувств друг к другу не питали, но не придал этому никакого значения: старший брат не обязан отчитываться перед младшим в своих поступках и намерениях. Гвари стал следить за ними, не спуская с них глаз ни днем, ни ночью.
…Он перехватил руку старшего брата в последний момент. Братоубийства не свершилось, и юноше пришлось раскрыться. Гвари убедил его, что поскольку он не давал еще «клятву крови», то за раскрытие секретов союза безумие ему не грозит. В противном же случае он, сержант Гвари, постарается обеспечить ему обвинение в попытке покушения.
В память об этой операции Гвари оставил у себя когти, которые нашел в потайном месте у одного из членов «мамбелы» Они были выкованы из пористого металла и уже несколько суток лежали в посудине, впитывая в себя яд гадюки-габун. «Заряженный» таким образом металл убивал человека в одно мгновение.
Опасаясь мести ла-джока, министерство внутренних дел сразу же отозвало сержанта Гвари в Киншасу. Там его обласкали, выдали крупную денежную премию и предоставили недельный отпуск, предупредив, однако, чтобы он никуда не выезжал.
— Мы ждем со дня на день человека из Штатов, — сказал ему полицейский чиновник, — которого попросил прислать алмазный синдикат. Вы будете работать вместе.
— Но я никогда не занимался алмазами, — возразил Гвари.
— Вам все объяснят в Понтьевиле, сержант.
— Где это — Понтьевиль?
— В верховьях Луалабы, — и чтобы окончательно успокоить Гвари, чиновник добавил: — Там люди-крокодилы напали на полицейский патруль и убили двоих. Как вы понимаете, мы не можем оставить преступников безнаказанными.
— Это другое дело, — согласился Гвари. — Но алмазы…
— Вам все объяснят в Понтьевиле, повторил чиновник и пожелал хорошего отдыха, которого, впрочем, может и не быть.
Отдохнуть Гвари и в самом деле не удалось. Через день его вызвали в министерство и представили могучему, атлетически сложенному метису.
— Это Рэмбо, сержант.
Рэмбо пожал Гвари руку, и тот почувствовал его силу. Питер Гвари сам не жаловался на свое сложение: рост шесть футов и три дюйма, вес за двести фунтов. Но Рэмбо был, пожалуй, еще покрупнее, и это понравилось сержанту — с таким можно смело идти на любое дело. К тому же, как он понял, они был ровесники, а одногодкам всегда легче понять друг друга. И еще Гвари понравилось то, что он, негр с очень черной кожей, будет работать все-таки не с совсем белым человеком, а в джунглях это немаловажно.
— Гвари, у вас всего полчаса на сборы, — перебил его мысли полицейский чиновник. В порту уже ждет гидроплан. Вам лететь около трех часов, поэтому у вас будет достаточно времени, чтобы познакомиться поближе. Я надеюсь на вас, сержант. Мы не должны позволять действовать безнаказанно кому бы то ни было, когда под угрозу ставится жизнь представителей власти. Сам министр просил передать вам, что придает особое значение вашему заданию. Держите с нами постоянную связь и берегите гостя. Думаю, ему нелегко придется на нашем континенте. Желаю успеха.
Гвари не понадобилось полчаса. Он забежал в свою холостяцкую квартиру и уже через пять минут выбежал с оранжевой сумкой, в которой всегда было приготовлено все, что необходимо для больших и малых путешествий. А через час гидроплан, взревев моторами, пробежал по водной глади Конго, взмыл над столицей и взял курс на восток.