Страница 55 из 66
— Ему твои похлопывания, как мёртвому припарки, — прокомментировал мою попытку Полеля.
— Мёртвому! — передразнила я его. — А он какой? Мёртвый и есть! И на что он отреагирует, я понятия не имею!
— Я на хозяйство своё запущенное отреагировала, — призналась Зевана. — Словно толчок в сердце и мысль: «Хозяйка ты или нет?»
— А я на нежность, — хитро улыбнулся Полеля и стал абсолютной копией Ярило. — Меня ещё никто так за нос не трепал.
— Опять ты со своим носом, — смутилась я.
— Я, Берегиня, на безобразие Кощея отозвался, — пробасил полкан. — Извини, не знаю твоего имени.
— Варвара, — запоздало представилась я. — Тогда что может пробудить Моди? Как вы думаете? — я с надеждой посмотрела на богов.
— Воин он, — мудро заметил Китоврас, — на это и надо рассчитывать.
— Побить что ли? — испугалась я.
— По всему получается, что побить, — весело поддакнул Полеля. — Побить!
— Я не могу!
— Надо, Варя, надо! — продолжал веселиться парень.
— Вы так считаете? — три кивающие головы были мне ответом. — Мда… И куда стукнуть?
— Ну-у… — взгляд Зеваны заскользил по груди Моди и далее, по животу, к…
— Зевана! — раздались два возмущённых мужских крика.
— Ей выбирать, — миролюбиво отозвалась богиня.
— Посоветовали, — обиженно проворчала я, — спасибо!
— Да врежь ты ему в… челюсть, — посоветовал Полеля. Остальные снова закивали.
— Хорошо, — согласилась я, — но вы мне поможете!
— Как? — осторожно поинтересовался советчик.
— Будете его руки держать. Мало ли что…
— Это можно, — согласился Китоврас и вцепился в правую руку Моди.
— Добро! — подхватил Полеля и пристроился у левой руки.
— Зевана, держи его ноги, на всякий случай, — определили место дислокации богини полкан.
Все заняли свои места, и я приготовилась бить (!!!) несчастного скандинавского бога, по лицу. Пришлось по-теснить Китовраса. Я размахнулась и, что есть силы, врезала кулаком в челюсть Моди. Рука соскользнула и протара-нила нос.
«Интересно, — пронеслась в голове мысль, — а прежние Берегини тоже вот таким способом воскрешали, или у них были более мирные способы?»
В склепе воцарилась гробовая, извиняюсь за тавтологию, тишина. Мы дружно ждали результатов нашего ре-волюционного способа воскрешения, не спуская глаз с подопечного. Разъярённый рык из могучей груди заставил нас всех вздрогнуть. Я в ужасе отпрянула от саркофага. Подельники повторили мой манёвр. Мы дружно подпёрли стены пещеры, искренне желая слиться с ними. Стараясь даже реже дышать, я со страхом наблюдала, как из каменного гроба поднимается груда мышц, увенчанная перекошенным от злобы лицом. Скандинавский бог яростно ругался, щупал свою потревоженную челюсть и расквашенный нос.
— Ой! — непроизвольно вырвалось у меня. — А что он говорит?
— Ругается, — пояснил мне Полеля.
— Да-а? — с сарказмом выдавила я. — Кто бы мог подумать! Надо было из Асгарда кого ни будь пригласить…
— Запоздалая, но мудрая мысль, — похвалили меня Китоврас.
— Асгард!? — прорычал Моди.
— Вот, уже не ругается! — обрадовалась я. — Добро пожаловать в Порубежье!
Скандинав недоумённо уставился на меня.
— Кто ты? — почти без акцента произнёс он.
— Берегиня. Я вас тут… воскрешаю немного, — промямлила я.
— Я умер? — опешил Моди.
— Угу.
— Как?
— Не знаю. Сказали, несчастный случай.
— Это на охоте, что ли… — задумался гигант.
— Вам виднее, — осмелела я и приблизилась к сидящему на бортике саркофага богу.
— А кто мне нос разбил? — вопросил Моди, но довольно миролюбиво.
— Так это… я, — пришлось мне признаться.
— Варя, как ты? — в пещеру ворвался Май и бросился ко мне. За ним уже торопились все, ожидающие резуль-татов воскрешения, лица.
— Всё хорошо, Андрюша! Они ожили, — я прижалась к плечу мужа. — У меня для тебя есть потрясающая но-вость!
— Ещё новость? — удивился супруг.
— Да, — я счастливыми глазами смотрела на Мая. — Наш сынок уже толкается! Я это почувствовала! Это так… так неповторимо, необычно!
Муж подхватил меня на руки и понёс прочь из пещеры. Там ещё галдели, делясь впечатлениями, жители По-рубежья, а мы удалились. Склеп есть склеп, даже если теперь там уже нет трупов.
— А мы, как услышали рёв из пещеры, — рассказывал мне по дороге муж, — так сразу кинулись тебя выручать.
— Мне пришлось его ударить, — призналась я в содеянном.
— Кого? — не понял Андрей.
— Моди. Представляешь, оказывается, что они воскрешаются, когда им на больную мозоль наступаешь.
— Как это?
— Ну, самое важное для них… Зевана призналась, что ожила, когда я ей про терем её захламлённый сказала, про зверьё без присмотра. А Моди ударить пришлось… как воина.
— Ну, ты даёшь…
Триумфальное воскрешение наших богов и скандинавского товарища по несчастью неожиданно обернулось новой проблемой. Проблемой для меня. Во-первых, окончательно пришедший в себя Моди был потрясён моим уда-ром. Даже восхищён. Во-вторых, он так расписал этот мой подвиг у себя в Асгарде, что воинственные скандинавские боги предложили отметить воскрешение праздником. Но не обычным, а с турниром — битвой. В-третьих, наши небо-жители согласились… Предполагалось провести мероприятие на нашей территории, в связи с её (территорией) нали-чием. Перун организовал инициативную группу, назвав её «Большим советом».
Большой совет проводился в Волчановке. Оборотни предоставили для этого сокровенное место Малого сове-та, что само собой вызвало у меня недоумение. Получается, что наш Большой совет как раз по размеру их Малого. Обидно как-то… А ведь состав присутствующих мог затмить самые респектабельные сборища Порубежья: Перун, Посвист, Китоврас, Магура, Дуплянский, Боцман, Баба Яга, Всевед, Белый Волк (само собой). Ну, и кто поменьше: Усыня, Рыська, Юдо, мы с Маем…
Совет начался с торжественного выступления Перуна, поведавшего всем собравшимся о предстоящем празд-нике — битве со скандинавскими друзьями. Программа праздника предусматривала первый показательный поединок между двумя представителями сражающихся сторон (согласно традициям). Потом, торжественный смотр войск (строя и выправки) с последующим боем «стенка на стенку». В заключении — всеобщее братание и гулянка.
Поединок должно было провести по аналогии с рыцарским турниром, на конях, в доспехах и с применением оружия. Все начали галдеть, предлагая разные кандидатуры поединщика, но Перун сказал, что скандинавские това-рищи уже определили, с кем будет биться Валькирия. Для меня стал полной неожиданностью тот факт, что именно меня она вызвала на поединок.
— Это как понимать!? — возмутилась моя натура. — Меня без меня женили? Их абсолютно не волнует моё мне-ние по этому поводу? Это такая у них своеобразная благодарность?! Это… Вот им! — я состроила два кукиша и про-демонстрировала их Перуну.
Громовержец выпучил на меня удивлённые глаза, но комментировать не стал. Общественность тоже притих-ла, разделившись на два лагеря. Одни разделяли мои негодования, считая, что такие дела втихаря не решаются. Дру-гие, напротив, считали, что мне оказана великая честь, и я должна гордиться, а не возмущаться. Правда, таких было меньшинство, и были они все из плеяды воинов.
— Почему они выбрали Берегиню!? — возмутилась Могура, крылатая дева — воин, по совместительству — дочь Перуна. — Она, конечно, зарекомендовала себя как неустрашимый боец, но турнирного опыта у неё нет совсем!
— Кроме того, она беременна, — тихо добавила Баба Яга. — И все эти скачки могут быть опасны как для неё са-мой, так и для ребёнка!
— Вот именно! — буркнула я.
— Валькирия специально выбрала слабого соперника, что бы одержать лёгкую победу! — продолжала возму-щаться крылатая воительница. — Это подло и недостойно для заслуженного воина!
— Так вы думаете, это она специально так сделала? — подхватила я возмущение Могуры. — Решила не напря-гаться? Да я ей…