Страница 8 из 84
— Авель, — позвал Мейхель и, совершенно не спрашивая моего согласия, сунул мне в руки небольшой чан с морковкой.
Я хотела было запротестовать, но вовремя вспомнила о роли, которую была вынуждена играть.
Увы, с морковью мне не повезло. Мало того, что все корнеплоды были причудливо изогнуты, они ещё к тому же оказались вялыми.
Тяжело вздохнув, я принялась за чистку.
— Дай сюда, — потребовал Мейхель, до этого минут пять наблюдавший за моими страданиями, — иди погуляй, — взмах руки, должный означать, что угодно, кроме благодарности.
"Подумаешь", — я только фыркнула в сторону не принявшего мои старания «шеф-повара» и отправилась «погулять». Впрочем, бездельничать было стыдно, а главное — скучно, и "мое величество" стало ходить кругами по лагерю. В конце концов, когда меня отовсюду дружно спровадили, я обиделась. И, надувшись на всех и вся, присела на край обрыва, находившегося недалеко от нашего ночлега, и стала теребить стебель неизвестного мне, но приятно пахнувшего растения. К этому времени небо уже зарделось, и последние лучи заходящего солнца тонули в еловых лапах. Я любила закат. Он успокаивал и дарил надежду, будто это не конец, а всего лишь начало…
— Принцесса, — прозвучал над ухом мягкий баритон.
Маленькая девочка обиженно надула губки:
— Я не принцесса.
— Почему же? — говоривший усмехнулся. — В жизни все бывает…
— Я не хочу быть принцессой, — упрямо ответила малышка. — Они избалованные и глупые.
Мужчина рассмеялся и поднял дочь на руки:
— Но это же не повод, чтобы не попрощаться с папой.
— Керн, пора! — мужчина обернулся, затем вздохнул и поставил девочку на ноги.
— Хорошо, не хочешь быть принцессой — не будь, — девочка просияла. — Стань королевой! — он нажал дочурке на пипочку носа и с радостным смехом вышел из комнаты.
А она еще долго буравила взглядом захлопнувшуюся за ним дверь…
— Авель, — кто-то легко толкнул меня в плечо. Я открыла глаза. Это был младший из братьев — Нелоф. — Мейхель зовет ужинать.
— Хорошо, иду, — я поднялась с земли.
Солнце уже давно скрылось за горизонтом и вокруг властвовали ночные тени. Это ж надо, такая ерунда приснилась… Стоп! Сколько же я спала?!
— Не так долго, как могло показаться, — словно прочитав мои мысли, успокоил меня спутник. — В этих местах ночь наступает очень быстро…
Я огляделась по сторонам. Было так темно и тихо, что стало жутко, кожа невольно покрылась пупырышками. Но вскоре послышался смех, а еще через миг показался костер, вокруг которого расселся наш маленький отряд. Скинув нахлынувшую грусть, я подняла нос кверху и браво зашагала вперед.
— А вот и наша прекрасная дева!
Мы подошли к бревнам, на которых устроились мои спутники. Мейхель подал мне руку и усадил рядом с собой. Мгновением спустя у меня в руках появилась ароматная, пышущая паром похлебка. В ней плавали большие кусочки моркови. Старательно маскируя смех, я закашлялась. По всей видимости, Мейхель тоже не был натаскан на чистку и разделку оранжевого корнеплода. Да и на остальные овощи тоже… Но на вкус суп был отменным. Поэтому я на время отправила «погулять» все свои лишние мысли и уже серьезно взялась за наваристое произведение полевой кухни.
После сытого ужина пришел черед баек и страшных историй.
— Это было очень давно, — начал рассказ Вексель, — еще когда все государства по эту сторону моря были объединены в единое Прибрежное Царство. Уже которую весну продолжалась война с Островной Империей. Царство находилось в запустении: голод и болезни делали свое дело. У короля Остана уже практически не осталось людей. А Островная Империя готовила силы для последнего решительного удара. Король пребывал в отчаянии поражение казалось неминуемым. И тогда верный Его Величеству придворный маг Рафаэл, чтобы остановить нашествие врага, с помощью могущественного артефакта призвал из сопредельного мира трех кровожадных монстров — шлотов. Но маг оказался не настолько силен, чтобы полностью подчинить их. Да, шлоты растерли в пыль армию Островной Империи, но они же превратили в выжженную пустыню прежде зеленые поля и пастбища. Большая часть населения Прибрежного Царства, в том числе и король с остатками войска, была уничтожена. Про участь самого мага ничего не известно: одни говорят, что он бежал за море, другие — что был убит, а третьи — что он не захотел более владеть повелевающим артефактом и отдал его совету Колумвирата, затем покончив с собой. Но все сходятся в том, что предварительно Рафаэл остановил летающих демонов и заточил их в огромную серебряную клетку. Но больше уже никто и никогда не решался подчинить себе шлотов… — в отблесках костра улыбка Векселя казалась зловещей.
— А эти шлоты, какие они? — осторожно спросил Нелоф.
— О-о, — толстяк довольно почесал сытое брюхо, — это не знает никто. Но говорят, что их головы напоминают бараньи черепа с пустыми глазницами, которые горят красным огнём. Их огромные крылья подобны крыльям летучих мышей, а хвост, как у самой поганой гадюки. И все это обтянуто гадючьей же кожей.
Меня передернуло. Да, именно такое описание встречается во всех известных источниках. Но меня больше заинтересовало другое.
— Вексель, — он повернул голову, — расскажи о Колумвирате.
Он несколько раз провел ладонью по бороде:
— Девочка, ты что ни разу о нем не слышала?
Я мотнула головой. Слышала, но все то лишь какие-то обрывки фраз; истории, больше похожие на зловещие сказки; слухи, не стоившие и ломанного гроша, а хотелось чего-то внятного и вразумительного.
— Что ж, я сам знаю немного. После того, как Островная Империя ушла в небытие, а Чёрный маг был повержен, на территории Прибрежного Царства началась гражданская война. Как я уже говорил, от всего населения страны осталась лишь ничтожная часть, но и им было мало не выжженных огнем земель. После нескольких кровопролитных битв, их лидеры поняли, что победителей не будет, и на поля сражений выехали воины с белыми знаменами. Объявленное перемирие незаметно перешло в длительный хотя и не совсем дружественный мир. Прибрежное Царство разделилось на четыре равных государства, — сказав это, Вексель повернул голову в мою сторону и с нескрываемой издевкой спросил, — знаешь какие?
— Вилингория, Салодор, Нубия и Эскалиор, который в свою очередь распался на Рустанию и Камерлин — не подав вида, что оскорбилась, ответила я.
Толстяк улыбнулся:
— Вот видите, даже в глухой деревне знают историю!
Окружавшие меня мужчины расхохотались. Я вымученно улыбнулась.
— Ну, так вот, — продолжил рассказ Вексель, — не смотря на то, что страна распалась, ходили слухи, что истинные правители остались прежними. Ну-ка, догадайся, кто же они?! — он бесцеремонно толкнул меня в плечо.
— Колумвират, — опередил меня Мейхель и продолжил за толстяка, — орден магов, тайпрамиров, которые не служат ни одной из стихий, но могут управлять ими. Всеми, кроме одной, последней.
— Стихий всего семь, — перебил его Ильдарас, — Первая из них — Земля. Заклинания Земли сильны и могущественны, но в то же время неудобны, слова в заклинаниях соединены неуклюже и трудно запоминаются. Их почти не возможно применить в бою.
Вторая стихия — Воздух. Самая легкая стихия. Заклинания хороши и легки в исполнении, но они ненадежны в деле — слишком слабы, чтобы противостоять чужой силе.
Третья, Вода — стихия самая сложная в управлении. Заклинания мощны, но могут легко выйти из-под контроля.
Четвёртая — Огонь. Стихия сильная, но слишком опасная, несущая смерть взывающему к ней, если тот оказывается слишком слаб.
Пятая — Жизнь. Самая безобидная и полезная стихия. Исцеление болезней, ран — это все по части Жизни.
Шестая стихия — Смерть. Стихия разрушения, требующая от мага кровавой дани. Ею пользуются только отчаявшиеся, потерявшие всё и продавшие свою душу маги. Но я не знаю, существуют ли сейчас чародеи Тьмы. Хотя существуют легенды о слепой сущности…