Убить ее!

Нонна вдруг почувствовала, как у нее загорелись щеки. А ведь ей и в голову никогда не приходило хотя бы поблагодарить его или сказать, что она его любит. Она брала его мимоходом, торопливо ласкала и уходила. С таким же успехом на ее месте могла бы оказаться одна из девочек по вызову, что сейчас, как жадные мухи, облепили стол, за которым в общаге играли в покер. Нонну просто скрутило от презрения к самой себе.

Где уж ей вспомнить о муже! Она ведь была так занята, жалея саму себя, что ей и в голову не приходило подумать, а каково приходится ему?

Насколько ей известно, в минуты наивысшего экстаза он иногда называла ее русским именем. Может быть, он до сих пор любил другую? Тогда, значит, не она, а сам Альберт воздвиг ту стену, что сейчас стояла между ними.

Она вновь мысленно вернулась к тому дню, когда ей пришлось повторить ему, что он узнал от Семена Рохмана о своих сухих скважинах. Как ни странно, он не упрекал ее ни в чем. Альберт не пришел в ярость, не кричал, не устраивал сцен. Просто шепнул: "Ох, Нонночка! Как это ужасно для тебя!" Для нее!

Она села за руль и медленно тронула машину с места. Нонна миновала перекресток, откуда брала начало окружная дорога, вилявшая между болот и низин, вплоть до самого участка Цыбина.

Теперь она чувствовал себя намного лучше. Впервые за последние два года в груди ее слабо теплилась надежда на лучшее будущее, и Нонна поклялась, что, как только убедится, что с Эллой все в порядке, тут же вернется домой и поговорит с Альбертом. Сегодня же. Этой же ночью. Пусть даже ей придется разбудить его. Они откровенно поговорят, и, может быть, им удастся сломать ту стену непонимания, что стояла между ними.

И она скажет, как сильно любит его.

Может быть, ослепший от гнева и разочарования, она видел злобную суку там, где был сказочный принц?!

Глава 8

Стояла тихая безлунная ночь. Она казалась чуть влажной и бархатистой, словно пушистая шкурка на брюшке мускатной крысы. В это время ночи дорога была совершенно пустынна. По ней и так никто особенно не ездил, кроме разве что редких таксистов.

Добравшись до огромного лавра, стоявшего у самого края прогалины, возле которой прятался, предполагаемый убийца, Нонна свернула с дороги, укрыла машину под деревьями, вытащила из кармана фонарик и шагнула в ночь.

Черная масса воды между дорогой и прогалиной выглядела отталкивающе. Нонна осторожно вошла в нее по колено, стараясь не запутаться в торчавших под поверхностью корнях, под которыми часто прятались щитомордники. Чего ей только не хватало до полного счастья - так это наступить на змею!

Поэтому она страшно обрадовалась, когда почувствовала под ногами твердую почву. Полянка, которую она разыскивала, была всего в нескольких метров от воды. Вряд ли в нее стреляли случайно, подумала Нонна. Здесь была засада. Она никогда не поверит, что какой-то сумасшедший убийца поднял голову, увидел ее в машине и вдруг ни с того ни с сего решил в нее пальнуть. Нет, затаившись в зарослях, убийца терпеливо ждал, и не кого-то, а именно ее, Нонну.

Луч фонарика скользнул по земле, описал небольшой круг по влажной, смятой траве, губы Нонны скривились в торжествующей ухмылке. Нагнувшись, она подобрала четыре окурка, и все они были прикурены не с того конца. Марку сигарет разобрать было невозможно. Судя по всему, человек, который в нее стрелял, курил давно и успел обзавестись привычкой вытаскивать сигарету из пачки, совать ее в рот, прикуривать не глядя, одним быстрым движением.

Сунув окурки в карман, Нонна наклонилась и повела лучом по влажной, рыхлой земле. Вдруг на свету что-то блеснуло. Едва успев подавить радостный крик, она склонилась и подняла с земли пустую гильзу. Она была только одна. Сколько Нонна ни шарила, больше ни одной не нашла. Скорее всего, остальные две либо попали в воду, либо их затоптали в жидкую грязь.

Гильза отправилась в карман вслед за сигаретами и кусочком искореженного свинца, пробившим лобовое стекло ее машины. Потом, снова с содроганием войдя в воду, Нонна выключила фонарик и фары машины, медленно пошла по дороге к лужайке, где Рафа Цыбин обычно ставил свой трейлер.

Она почти сразу же с радостью убедилась, что никакой машины сегодня тут не стоит. Стало быть, ее страхи за Эллу были напрасны. Света тоже нигде не было. Погруженная во мрак лужайка с одиноким трейлером казалась унылой и заброшенной.

Цыбин был здесь как раз в ту минуту, когда в нее выстрелили. Элла говорила, что слышала или ей показалось, что слышала, как он с кем-то разговаривал. Вполне возможно, Цыбин видел этого человека, но простодушно принял его за обычного охотника.

Закурив сигару, Нонна с наслаждением затянулась и тихонько постучала в дверь, чтобы не напугать спавшую Эллу.

- Элла! - тихонько позвала она.

Никакого ответа.

Нонна посветила в окно и со свистом резко втянула в себя воздух. И тут же с удивлением поняла, что в ней вновь просыпается желание.

Девушка, совершенно обнаженная, спала на диване, соблазнительно раскинув ноги. Она была дьявольски хороша собой.

Нонна выключила свет и постучала снова.

- Элла! - уже громче окликнула она.

Белая тень на диванчике заворочалась, и девушка села.

- Да? - откликнулась она хриплым со сна голосом. И только потом сообразила, что голос доносится снаружи. - Кто там? Что вам нужно? Уходите!

Нонна назвала себя.

- Откройте дверь. Мне нужно поговорить с Рафой. Она услышала слабый шелест материи и догадалась, что она одевается. Звякнуло окошко.

- Откуда мне знать, что вы и в самом деле Нонна? - спросила она.

Она направила свет фонарика на свое лицо.

- Я надеялась, что вы вернетесь, - просто сказала она. При мысли, что придется ее разочаровать, Нонна почувствовала угрызения совести.

- Мне только нужно поговорить с Рафой, с вашим супругом. - Она снова нетерпеливо стукнула в запертую дверь. - Ну же, Элла, откройте!

Элла стояла так близко, что она слышала ее дыхание. Либо она не расслышала, что она сказала, либо все еще никак не могла проснуться.

- Ш-ш-ш, ради Бога, не так громко, - прошипела она. - Вы разбудите Рафу!

Но ее предупреждение запоздало. Их разговор и стук в дверь уже подняли на ноги проспавшегося забулдыгу. Он заворочался в постели и сел. Заскрипели пружины.

- Какого хрена?! Кого это еще принесло? - Голос его был хриплым.

- Ну вот, смотрите, что вы натворили, - прошептала Элла. - Теперь он, чего доброго, прибьет меня. Цыбин приоткрыл окошко трейлера.

- Кто это там? Чего вам нужно?

Нонна уже открыла рот, чтобы сказать, и вдруг поняла, что опоздала.

Страшный удар откуда-то сзади оглушил ее. Она скорее услышала, чем почувствовала, как дубинка с треском опустилась ей на голову. Раздался странный, глухой звук. На ногах она устояла, но ее как будто мгновенно парализовало.

Фонарик со стуком выпал из разжавшихся пальцев. Зажженная сигара с шипением погасла в жидкой грязи под ногами.

Дубинка опять взмыла над ее головой, все вокруг закружилось в странном танце. Нонна и Альберт снова плыли, взмывая в поднебесную даль, она слышала его стон, потом крик, но на этот раз это не был крик наслаждения. Мглу, клубившуюся перед его затуманенными глазами, прорезал женский вопль, полный невыразимого ужаса.

Нонна вдруг подумала, почему она кричит. Ведь это как раз то, чего она хотела, разве нет?

Вдруг ее полет неожиданно оборвался, и через мгновение она уже лежала одна, уткнувшись лицом в омерзительную жижу, а кончик ее собственной сигары, еще горячий, обжег ей щеку.

Ее тело судорожно содрогнулось, раз, другой.

И все стихло. Уронив голову в липкую грязь, Нонна провалилась в темноту.

Пронзительные крики, эхом отдававшиеся в ее мозгу, поглотила глубокая тишина.