Страница 83 из 107
— Это меня ищут, — сказал он.
— Весьма возможно, — сказал Монтье, не могу припомнить, когда в последний раз они устраивали такой налет.
— Нет смысла бежать. Тепловые орудия легко спалят эти старые хижины. Я пойду сдаваться,
Монтье покачал головой.
— У нас есть места, где вы можете спрятаться. Приблизившись они остановят огонь. Он нужен им лишь затем, чтобы прожечь дорогу.
— Простите, но я видел слишком много преждевременно умерших и не хочу быть ответственным за новые смерти. Я не переменю своего решения и выйду к ним.
Монтье задумался на мгновение, затем кивнул.
— Вы храбрый человек, — сказал он. — Мне жаль, что мы ничего не можем для вас сделать. — Он повернулся к Уилли. — Оставь свои пушки здесь и отведи этого джентльмена к легавым.
Два пистолета стукнулись об пол. Ян взял учителя за руку.
— Я вас никогда не забуду, — сказал он.
— И я вас — Монтье извлек из нагрудного кармана белоснежный платок. — Советую взять. Они стремятся выстрелить первыми.
Уилли шел впереди, сердито бормоча что-то себе под нос, Неожиданно мимо пробежали два стрелка, волоча окровавленного третьего. Пропуская их, Ян и Уилли отошли в сторону в узком проходе, соединившем здания. «Нет конца, — подумал Ян, — не видать конца».
— Эти легаши совсем с ума посходили, — Уилли показал на дверь. Затем он повернулся и заторопился в обратный путь.
Ян расправил складки платка, встал у стены и быстро распахнул дверь ударом ноги. Ракетные пули тотчас с визгом понеслись по коридору.
— Прекратите стрелять! — крикнул Ян, размахивая платком. — Я выхожу.
Раздался пронзительный свист, и стрельба прекратилась. Кто-то закричал через усилитель:
— Выходить по одному. Руки на голову. Если руки будут не на голове, если пойдете не по одному, я открою огонь. А теперь — пошли!
Ян сцепил пальцы на макушке и двинулся вперед, к цепочке полицейских офицеров. Под защитными масками и щитами они выглядели безликими, как роботы. Все отводы были наведены на Яна.
— Я совсем один, — сказал он.
— Это он! — крикнул кто-то.
— Молчать! — скомандовал сержант. Он сунул свое оружие в кобуру и кивнул Яну. — Ну-ка, полегоньку, вот сюда. Эверсон, подгоните машину. — Отработанным движением он заломал руки Яна за спину и защелкнул наручники. Его пальцы глубоко впились Яну в руки, и сержант потащил его вперед.
Почерневшая земля была еще горяча. Они прошли в отверстие в проволочной изгороди и оказались возле поджидавшей их патрульной машины. Сержант наклонил Яну голову и втолкнул его в машину, затем сам уселся на сиденье. Водитель погнал машину вперед.
Они ехали молча. Ян был подавлен, не хотел ни о чем спрашивать, прекрасно зная, что его ждет впереди. Поскольку он был землянином, его конечно примут за одного из лидеров восстания. В поисках доказательств они подвергнут его пыткам. Он знал, на что бывают похожи люди после таких пыток. Смерть для них — облегчение.
Машина подъехала к административному зданию. Дверь распахнулась, и сержант вытащил Яна наружу. Они вошли в здание, и дежурный офицер, держа Яна за руки погнал его по коридору к лифту. Он был слишком измотан, чтобы замечать куда его ведут. Как часто на его глазах убивали, как часто ему приходилось бежать. Теперь наконец все кончилось… Его втащили в какую-то комнату и швырнули в кресло. Медленно приоткрылась дверь, в комнату вошел Сергуд-Смит.
Отчаяние, усталость уступили место ненависти, охватившей все существо Яна.
— Устроил же ты нам гонку, милый тесть, — сказал Сергуд-Смит. — Если ты пообещаешь сидеть тихо, я сниму с тебя наручники. Нам предстоит серьезный разговор.
Ян сидел, опустив голову и закрыв глаза. Он дрожал от ярости. В горле пересохло так, что он не мог говорить. Ян кивнул головой.
— Отлично, — сказал Сергуд-Смит. — Я не хочу причинить тебе зло, можешь мне поверить.
С него сняли наручники. Ян помассировал запястья, прислушиваясь к удаляющим тяжелым шагам. Он не стал ждать и, хрипло вскрикнув, бросился на своего палача. Опрокинув Сергуд-Смита, Ян пытался дотянуться до его шеи. Но Сергуд-Смит отчаянно сопротивлялся. Ян придавил его к полу всем своим телом, его ногти вонзились в лицо зятя, большие пальцы рук утонули в глазницах. Сергуд-Смит хрипло закричал. Тотчас же Яна схватили за плечи, оттащив от Сергуда-Смита, сильно ударив ботинком по шее, затем отбросили в сторону и начали избивать.
— Хватит, — сказал Сергуд-Смит. — Посадите его в кресло и убирайтесь. — Он пошарил за спиной, нашел кресло, подтащил его к себе и уселся. В руке у него был пистолет, направленный на Яна. В течение нескольких долгих секунд в комнате было тихо, слышалось лишь их хриплое дыхание.
— Я должен сообщить тебе что-то очень важное, — сказал, наконец, Сергуд-Смит, — важное для всех нас. Но я пристрелю тебя, если ты сделаешь хотя бы одно движение в мою сторону. Понимаешь?
— Да, я понимаю… Ты убил моих друзей, убил Сару, теперь моя очередь…
— Что было, то было. Сейчас уже ничего не изменить…
— Убей меня, и давай с этим покончим. Я устал от игры в кошки-мышки. Когда мы расставались, ты сказал, чтобы я работал, иначе буду уничтожен. И я работал, работал над тем, чтобы не стало тебя и тебе подобных!
— Как ты жаждешь смерти! — улыбнулся Сергуд-Смит. Он вытер струйку крови, стекавшую из уголка рта. Лицо его было в ссадинах, глаза налились кровью. Но он не обращал внимания на боль. — Тебе это не свойственно.
— Я изменился, ты же видишь.
— Действительно изменился. И, надеюсь, набрался ума. Надеюсь, его хватит чтобы спокойно выслушать меня. С той последней нашей встречи прошло много времени. Я состою в Совете Объединенных наций, имею полномочия ответственного за взаимодействие между глобальной Безопасностью и космической защитой. Но Совет сам по себе — беззубое общество спорщиков, поскольку в этом мире не существует разделения власти. Каждая страна имеет свои законы. В то же время существуют комиссии, контролирующие международные трудовые соглашения и выполнение космической программы. Спейсконцент в Калифорнии — международная, а с недавних пор — межпланетная организация. Но ты знаешь, что в последнее время ее роль слегка уменьшилась, поскольку сократилась обратная связь между Спейсконцентом и различными странами, участвующими в дележе прибыли. — Моя работа весьма ответственная, об этом постоянно напоминает мне твоя сестра. Кстати, она очень способная… Мое положение позволяет мне никому не докладывать о вопросах безопасности. Это означает, что я могу сделать с тобой все, что угодно. Да, именно так.
— Чего же ты ждешь? Надеешься, что я стану молить о пощаде?
— Ты неправильно меня понял, Ян. Позволь, я договорю. За последние несколько месяцев все изменилось. Как тебе известно, нам пришлось уйти со всех планет, заселенных землянами. Обстоятельства требуют решительных действий Обвинения против тебя снимаются. Ты свободный человек, Ян. Ты имеешь все права гражданства.
Ян рассмеялся.
— Ты всерьез думаешь, что я в это поверю? Сейчас ты, конечно, попросишь, чтобы я на тебя работал.
— Ты догадлив. У меня на уме действительно что-то в этом роде. У меня есть для тебя работа, которая соответствует твоим знаниям и опыту. — Он немного помолчал, наслаждаясь драматизмом ситуации. — Это крайне важная для твоей реабилитации работа. Я хочу, чтобы ты вошел в контакт кое с кем из земного сопротивления. Как мой полномочный представитель.
Ян покачал головой.
— Ты всерьез думаешь, что я способен предать? Какой же ты безнравственный…
— Мой дорогой Ян, я вполне понимаю твои чувства, но надо учитывать обстоятельства. Выслушай меня, пожалуйста. Я расскажу тебе кое-что о себе, о чем ты даже не подозреваешь. Вспомни, когда-то мы были друзьями. Возможно, мы снова станем ими, когда ты узнаешь обо мне правду… Как и тебя, меня, когда я был молодым, заинтересовал мир и то, как он управляется. Поскольку я не имел ничего, кроме амбиции, я понял, что мне придется идти собственным путем. Как и тебе, мне было неприятно, когда я открывал, какую именно жизнь мы ведем. Но в отличие тебя, я присоединился к силам угнетения, вместо того, чтобы попытаться с ними бороться. Что-то вроде подрыва изнутри, скажешь ты…