Путь к спасению

Во внешних слоях атмосферы газового гиганта бушевали янтарные и изумрудные штормы — результат приливных сил, порождаемых спутником. По экватору Закатеки стремительно бежал приливный вихрь размером с океан. По его краям сверкали молнии — зигзаги длиной в сотни километров, вонзавшиеся в циклонические вихри из аммония и метана.

Корабль разогнался уже до двух g. Из всех трех сопел вырывалась радужная плазма. Корабль огибал гигантскую планету. Вектор курса медленно отклонялся, устремляясь к звезде, находящейся на расстоянии тридцати восьми световых лет, где Антонио наметил произвести разведку. Информации об этой звезде было крайне мало: известно лишь, что это звезда класса К с кольцом.

Через семь тысяч километров после перигея Марк выключил термоядерные двигатели. Световые панели и штанги с приборами ушли в углубления на корпусе, и корабль опять превратился в безупречную сферу. Генераторы приступили к зарядке энергетических узлов. Оранжевые круги в голове у Марка отмечали параболу траектории, выпрямлявшуюся по мере удаления от газового гиганта. Последний круг погасил его, как чуть заметную звездочку.

Горизонт событий[1] поглотил корабль. Спустя пять миллисекунд он превратился в ничто.

— А что ты скажешь вот на это? — не унималась Кэтрин. — Почему золото или другие минералы должны слипаться в такие огромные куски? Наличие планетоида с раскаленным ядром еще не приводит к появлению металлического эквивалента фракционной дистилляции. Этого не происходит на планетах, не произойдет и здесь. Если там и есть золото, платина и все то, что вы нафантазировали, то только в составе руды, как это бывает всегда.

— Значит, Антонио преувеличил, посулив сокровище в чистом виде, — сказал Карл. — Будем искать в кольце самые насыщенные куски. Если мы получим только пятьдесят процентов от намеченного, это все равно очень много. Мы и этого не сумеем потратить.

Марк не прерывал их споры. С момента старта с Соноры пять дней назад это была единственная занимавшая всех тема. Кэтрин присвоила себе роль главного скептика. Иногда к ней присоединялись Шуц и Вай. Остальные пытались опровергнуть их доводы. Марк знал, в чем состоит главная проблема: никто ничего толком не знал и не мог привести достаточно авторитетных аргументов. Одно его радовало: прекратились пересуды о причинах внезапного отлета с Аяхо.

— Если планетоиды действительно породили руду, то она должна была рассыпаться при столкновении, которое привело к образованию кольца, — гнула свое Кэтрин. — Так что никаких кусков размером с гору, одни камешки!

— Ты давно любовалась кольцом? — спросил Роман. — Кажется, крупных частиц в нем хватает.

Услышав эти слова, Марк не удержался от улыбки. Материал кольца вызвал его беспокойство еще два дня назад, когда они оказались в окрестностях звезды. «Леди Макбет» проникла вглубь системы и вынырнула в трех миллионах километров над эклиптикой. Лучшей точки для наблюдения нельзя было придумать. В центре кольца диаметром сто шестьдесят миллионов километров горела маленькая оранжевая звезда. Отдельных полос, как в кольцах вокруг газовых гигантов, заметно не было: сплошная однородная пелена, затмевавшая половину Вселенной. Но непосредственно рядом со звездой было пусто: частицы, находившиеся там когда-то, давно испарились, оставив бездну шириной три миллиона километров вокруг светила.

«Леди Макбет» удалялась от звезды с ускорением пять сотых g, находясь на попятной орбите. Именно при таком векторе движения магнитоскопы могли эффективнее всего прощупать кольцо. При этом резко возрастала опасность столкновения. Пока радар засекал только стандартные сгустки межпланетной пыли, однако Марк распорядился, чтобы за пространством вокруг корабля непрерывно наблюдала смена из двух членов экипажа.

— Время очередного запуска, — объявил он.

Вай проводила с помощью бортового компьютера диагностику всех систем.

— Опять Йорг куда-то подевался, — пожаловалась она. — Не пойму, где его носит.

Йорг Леон был вторым спутником Антонио Рибейро, отправившимся вместе с ним в экспедицию. Его представили экипажу как высококлассного специалиста, руководившего сборкой зондов. В отличие от общительного Антонио, он был «вещью в себе» и пока что не проявлял к своим зондам ни малейшего интереса. Обязанность знакомить экипаж с разворачиваемыми системами взяла на себя Виктория Киф.

— Надо бы просветить его нашим медицинским сканером, — предложил Карл со смехом. — Интересно, что у него внутри. Как бы не целый арсенал боевых имплантатов.

— Отличная идея! — подхватил Роман. — Только ты сам ему это предложи. Я его боюсь.

— Ты вот что мне объясни, Кэтрин, — продолжил Карл прерванный спор. — Если в диске нет золота, зачем им было брать с собой наемного убийцу, которому поручено не допустить, чтобы мы смылись со своей долей?

— Уймись, Карл! — не выдержал Марк. — Довольно! — Он взглядом указал на открытый люк в полу. — Подготовьте зонд к запуску.

Карл покраснел и приступил к стыковке коммуникационных систем корабля и зонда.

— Системы зонда в полной готовности, — доложила Вай. Марк дал бортовому компьютеру команду выпустить зонд. Тот, свободный от держателей, отделился от оболочки корабля. Ионные ускорители понесли его к неровной абрикосовой поверхности кольца.

Виктория отладила зонды так, чтобы они проносились на высоте пяти тысяч километров над кочующими частицами кольца. По достижении заданной высоты они распускали параллельно кольцу сеть тончайших оптических волокон. Длина одной волоконной нити, покрытой отражающей магниточувствительной пленкой, составляла сто пятьдесят километров.

Колебания частицы, находящейся в магнитосфере кольца, улавливались пленкой, у которой от этого изменялась отражательная способность. Фиксируя их с помощью лазера, можно было составить картину хаотического движения магнитных волн в кольце. Далее специальные программы должны были определить происхождение каждой волны.

На «Леди Макбет» поступал колоссальный объем информации. Один зонд выбрасывал сеть, покрывавшую площадь двести пятьдесят тысяч квадратных километров. Антонио Рибейро убедил «Движение за автономию Соноры» раскошелиться на пятнадцать таких зондов. Риск был огромный, ответственность лежала на нем одном. Еще не прошло и двух суток после запуска первого зонда, а напряжение, вызванное ответственностью, уже начало сказываться. Антонио больше не смыкал глаз. Он бодрствовал в каюте, отведенной ему Марком, где были установлены бесчисленные приборы. Сорок часов подряд в его голове мелькали малопонятные таблицы. Сорок часов он теребил серебряное распятие на груди и твердил молитвы.

Медицинские приборы сообщали об избыточном количестве токсинов утомления в его крови и предупреждали об опасности обезвоживания. Пока он не обращал на все это внимания, убеждая себя, что открытие произойдет с минуты на минуту. Ему очень хотелось, чтобы искомое было обнаружено не позже чем через первые пять часов работы.

И вот ему, кажется, повезло: появилось сообщение об обнаружении седьмым зондом трехкилометровой частицы. Началось ее подробное зондирование.

— Что это? — спросил Антонио, открыв глаза и косясь на Викторию, расположившуюся рядом.

— Уже интересно… — пробормотала она. — Как будто оловянная руда. В планетоидах определенно содержалось олово.

— Черт! — Он ударил кулаком по ручке кресла. Ремни впились ему в грудь, не дав покинуть кресло. — Плевать мне на олово! Мы прилетели совсем за другим!

— Знаю, знаю, — сдержанно ответила она.

— Извини, — сказал он. — Пресвятая Богоматерь, мы ведь уже должны были обнаружить…

— Осторожно! — предупредила она его по нейронной связи. — Не забывай, этот проклятый корабль усеян внутренними сенсорами.

— Я отлично помню про элементарные требования секретности, — ответил он тем же способом.

— Ты устал. В этом состоянии легко наделать ошибок.

— Дело не в усталости. Просто я ждал результатов, хоть каких-то результатов, а тут…

1

Горизонт событий — расстояние от физического тела до черной дыры, преодолев которое материальные объекты вплоть до атомов распадаются, разорванные притяжением.